Отец не собирался принуждать ее к браку. Он хотел, чтобы дочь была так же счастлива, как он был счастлив с ее матерью, только без скандала.
Сэр Ричард никогда не сожалел, что женился на Пизетте, потому что безумно любил ее. Однако этот брак дорого стоил ему: если бы не их скандальное бегство, сэр Ричард стал бы послом.
Но французы слишком бурно негодовали, вот почему его нынешнее положение в обществе оказалось далеко не столь уже завидным.
Однако никто не станет подвергать сомнению знатность рода Хиллингтонов. Но только во Франции, немного цинично подумал сэр Ричард, его предков оценят больше, чем в Англии. Да и Еве нужно отвлечься, бедняжка очень тяжело переживает смерть матери.
Они продали дом в Глостершире и все свое имущество, и девушка внезапно обнаружила, что они с отцом словно два школьника, убегающих на поиски приключений, — так же возбуждены предстоящим переездом.
Ева никогда не была в Париже. После женитьбы сэр Ричард заезжал туда пару раз по пути в другие столицы Европы, но один, без семьи.
Тем не менее девушка много слышала от своей матери о стране, где та родилась. И в рассказах леди Хиллингтон Париж казался городом из волшебной сказки.
Ева с отцом приехали в столицу Франции поздно вечером.
Увидев домик на улице Сент-Оноре, девушка поняла, что это мама привела их туда.
Дом ее бабушки, доставшийся той от родителей, а не от Шабриленов, оказался маленьким, но изысканным.
Он приютился между двумя большими домами и казался сном, который исчезнет бесследно, стоит лишь проснуться.
Графиня отделала каждую комнату, словно драгоценную шкатулку, найдя для каждой вещи идеальное место.
Все в этом доме отвечало самому взыскательному вкусу, а спальни с кроватями под пологом из шелка и муслина были достойны, как считала Ева, только членов королевской семьи.
— Теперь, моя дорогая, — сказал ее отец, — мы вместе насладимся самым цивилизованным и самым захватывающим городом в мире.
Сэр Ричард повел Еву ужинать в «Кафе Англе». Это, объяснил он дочери, самое модное место в Париже, где бывают все, кто занимает достаточно видное положение в обществе.
Кафе и в самом деле было многолюдно, и многие здесь помнили сэра Ричарда.
С того момента отца захватила светская жизнь, и девушке показалось, что она теряет его.
Отец устроил для Евы поездку в Булонский лес и пару раз брал ее с собой осмотреть традиционные достопримечательности Парижа.
Но после этого сэр Ричард почти каждый вечер говорил:
— Ты простишь меня, дорогая, если я не буду сегодня ужинать дома и оставлю тебя одну?
— Конечно, папа, но почему я не могу пойти с тобой?
Иногда он отвечал, что этот прием только для мужчин. Но чаще отец говорил уклончиво:
— Ну, это будет вечеринка, на которой твоя мама не хотела бы тебя видеть.
— Но почему, папа? — допытывалась Ева.
— Потому, моя дорогая, что эти дамы, которых я нахожу очень привлекательными, не были бы приняты твоей бабушкой-графиней и, если уж на то пошло, никем из твоих родственников Хиллингтонов.
И больше он ничего не рассказывал о своих подругах, к которым ходил один.
Ева, конечно, сгорала от любопытства: уж не те ли это дамы, которых она видела на прогулке в Булонском лесу?
Они действительно выглядели эффектно, но их наряды, их лошади и экипажи больше подходили для театра, чем для обычной повседневной жизни.
А неделю назад произошло несчастье.
Оно было так ужасно, что Ева до сих пор не могла поверить, что все это случилось на самом деле.
В тот вечер девушка ужинала по английскому обычаю в половине восьмого. Отец сидел с ней за столом, развлекая ее разговором, но уже предупредил Еву, что ужинает позже с одной из тех таинственных подруг, с которыми девушке не разрешалось встречаться.
Глядя на отца, сидевшего тут же, в их маленькой, красиво обставленной столовой, Ева подумала, что он выглядит очень элегантно.
Сэр Ричард всегда считался франтом и даже теперь, приближаясь к пятидесяти годам, был необычайно красив.
Он по-прежнему сохранял стройную, атлетическую фигуру, а немного седины на висках только делали его представительнее.
Фрак, сшитый в Савайлроу, сидел на нем без единой морщинки, а ворот накрахмаленной рубашки был застегнут жемчужной запонкой.
Эту жемчужину, обрамленую маленькими сапфирами, подарила ему на день рождения ее мать три года назад.
Леди Хиллингтон целый год откладывала деньги для этой покупки.
Запонка обрадовала сэра Ричарда не только потому, что такую вещицу приятно носить. Главное то, что она явилась выражением неизменной любви его жены.
Ева помнила все так живо, словно это произошло вчера: вот ее отец открывает коробочку и недоверчиво смотрит на мерцающую жемчужину. Потом обнимает жену и говорит:
— Большое спасибо, моя дорогая. За такой восхитительный подарок я могу поблагодарить тебя только так, — и он страстно поцеловал свою супругу.
А Ева, поняв, что о ней забыли, тактично выскользнула из комнаты, чтобы оставить их одних.
— Ты выглядишь очень нарядно, папа, — заметила девушка, откладывая вилку и нож.
— Л рад, что ты так думаешь, — ответил он, — потому что у меня масса соперников.
— Соперников? — удивилась Ева. Скривившись, сэр Ричард пояснил:
— Дама, которая ужинает со мной, получила дюжину других приглашений!
Но его глаза блестели, и девушка подумала, что отец возбужден победой над соперниками, кем бы они ни были.
Когда отец ушел, Ева взяла книгу и поднялась в свою спальню.
Она читала до полуночи, потом заснула.
Ее разбудил слуга-француз, который прислуживал им вместе со своей женой.
— Проснитесь, мадемуазель! Проснитесь! — кричал он.
Ева испуганно села.
— В чем дело? Что случилось, Анри?
— Это мсье, мадемуазель, его привезли обратно, и ему плохо, очень плохо!
Ева соскочила с кровати, набросила халат.
Сбежав по лестнице, она увидела, что двое мужчин уже внесли сэра Ричарда в дом и положили на диван в гостиной, а сами стояли рядом, глядя на него.
Ева бросилась к отцу.
Казалось, он спит, но лицо его было слишком бледным, а рука — холодной, и прикоснувшись к ней, девушка содрогнулась от ужаса.
Ева срочно послала за доктором, но она уже знала, что отец мертв.
Он умер от сердечного приступа.
Это было тем более горько, что девушка понятия не имела, что с ним что-то не так. Отец всегда казался таким сильным, таким здоровым…