– Каштаны в сахарной глазури. Хорошо, я их тоже принесу. Значит, в половине седьмого. Я не забуду.
– О папа, это будет так здорово! Он снова поцеловал ее.
– Приятной прогулки.
– Спасибо, – ответила девочка. – Пойдем, Уэйси.
Сильвия и Люси направились к парадной двери. Еще не успев дойти до нее, они услышали, как снаружи раздался стук копыт. Минуту спустя кто-то поднялся по ступенькам крыльца. Послышался звон колокольчика.
– Кто это еще? – раздраженно спросил сэр Роберт.
Бейтсон, который всегда находился неподалеку, пересек холл и открыл дверь. Сэр Роберт в нерешительности замер, как будто раздумывал, уходить, или подождать, но Люси тоже обернулась, а затем, подбежав к отцу, взяла его за руку. Наконец дверь открылась, и все увидели, что на пороге стоит высокий человек, одетый в синюю униформу с серебряной эмблемой.
– Позвольте узнать, дома ли сэр Роберт?
Прежде чем Бейтсон успел ответить, человек посмотрел мимо него и увидел того, о ком спрашивал.
– О, я вижу вы здесь, сэр Роберт. Я хотел вас видеть. Он вошел в холл, и по униформе Сильвия поняла, что это начальник полиции. Она вспомнила, как однажды в Пулбруке видела оксфордширского начальника полиции, который находился там проездом.
– Добрый день, полковник Рочделл, – поздоровался сэр Роберт не очень дружелюбно. – У вас действительно неотложное дело? Я собрался на прогулку верхом, и не хотел бы заставлять своих лошадей долго ждать.
– Полагаю, что для вас это дело чрезвычайно важное, – медленно произнес полковник Рочделл.
У Сильвии создалось впечатление, что между этими двумя мужчинами существует давняя вражда, что по какой-то причине полковник Рочделл не любит хозяина Шелдон-Холла.
– В таком случае, – сказал сэр Роберт, – может быть, вы хотите поговорить со мной конфиденциально?
– В этом нет необходимости, тем более что вы спешите, – ответил полковник. – В том, что я собираюсь сообщить, нет никакого секрета. Я приехал сюда, сэр Роберт, чтобы официально сообщить вам, что на основании полученной нами информации мои люди в настоящий момент занимаются эксгумацией тела вашего старшего брата, сэра Эдварда Шелдона.
На мгновение наступила полная тишина. Сэр Роберт не сделал ни единого движения, но Сильвия увидела, как побелело его лицо, и как напряглась рука, сжимающая ручонку Люси.
– По чьему приказу вы действуете? – спросил он после продолжительной паузы.
– Приказ поступил из министерства внутренних дел, – ответил начальник полиции. – После того, как несколько недель назад я послал им рапорт.
– Могу я видеть копию рапорта?
– Не вижу причин отказывать вам, – произнес полковник. – Но, естественно, после того как будет выкопано тело.
В том, как он произнес последнюю фразу, было что-то неприятно-зловещее. И тут Сильвию осенило. У нее как будто открылись глаза. Теперь она поняла, о чем он всегда думал. Догадалась о том, что именно мучило его и ни на минуту не оставляло в покое. Сэр Роберт убил своего брата, избавил себя от идиота, который стоял между ним и титулом. Должно быть, он продумал все до мелочей, потому что никто ни в чем его не заподозрил. Но кто мог поднять это дело сейчас?
Неожиданно прозвучавший голос сэра Роберта прервал размышления Сильвии.
– Могу я узнать имя человека, который… поспособствовал тому, чтобы вы предприняли подобные меры?
– Это тоже станет вам известно позднее, – ответил начальник полиции. – Могу только сказать, что нет страшнее врага, чем оскорбленная женщина.
Было видно, что полковник получал большое удовольствие, выполняя свою миссию. В руки ему попал «кнут», и он им с удовольствием пощелкивал. Было что-то отвратительное в том, как торжествующе злорадно срывались слова с его толстых губ.
И вдруг Сильвия поняла. Охваченная почти физическим ужасом, она поняла, кто предал Роберта, кто сообщил информацию, которая привела к таким действиям со стороны полиции. Это, конечно же, была Ромола. Ее оскорбили, и она, несмотря на щедрость сэра Роберта, решила нанести ответный удар. Сильвия помнила, как подолгу они шушукались с Пурвис, помнила, какие подозрения высказывала сестра. И хотя Сильвия не присутствовала при разговоре сэра Роберта и Ромолы, в котором ее сестра призналась, как обманным путем проникла в Шелдон-Холл, она знала, как сильно та была оскорблена.
Да, это могла сделать только Ромола. Сильвия почувствовала, что готова провалиться сквозь землю от стыда. Она закрыла лицо руками, чувствуя, как медленно и сильно, подобно колоколу, бьется ее сердце. Сэр Роберт, несмотря ни на что, продолжал вести себя так же гордо и высокомерно, как обычно. Его голос звучал ровно, неспешно и холодно-вежливо, и эта подчеркнутая вежливость, казалось, стояла как преграда между ним и начальником полиции.
– Я буду очень благодарен вам, если по окончании своего расследования вы доложите мне о полученных результатах.
– Когда мы закончим наше расследование, сэр Роберт, вы непременно узнаете о результатах, – сказал полковник, и Сильвия отчетливо поняла, в чем он подозревал сэра Роберта.
– Да, еще вот что, – продолжал начальник полиции. – Вы не должны уезжать из вашего имения и даже отлучаться из дома до тех пор, пока я не свяжусь с вами. Если вы…
Сэр Роберт прервал его:
– Не волнуйтесь, я не убегу.
Его слова прозвучали решительно и категорично, как будто он поставил точку в разговоре. И полковник, который до этого говорил с явным ощущением собственного превосходства, казалось, несколько смутился.
– Пожалуй, это все, – сказал он. – Я бы хотел выразить сожаление…
– До свидания, полковник Рочделл.
Глаза мужчин встретились. Начальник полиции пожал плечами.
– Ну, раз вы так…
– Именно так.
Полковник Рочделл, повернувшись, направился к выходу. Когда он приблизился к двери, Сильвия заметила, что в холле отсутствует Бейтсон. Должно быть, он незаметно ускользнул. «Интересно, сделал ли он это потому, что не хотел вести себя бестактно, или у него была другая причина?» – подумала Сильвия.
Передняя дверь была слегка приоткрыта. Полковник толкнул ее и вышел. Никто не шелохнулся, все стояли неподвижно и молча, слушая удаляющийся цокот копыт. Люси все еще прижималась к руке сэра Роберта.
Вдруг сверху донесся какой-то звук. Это был странный звук, неожиданно перешедший в пронзительный крик. Все трое, стоящие внизу, резко повернулись и увидели леди Клементину, которая стояла на верхней площадке. Она была одета в широкий балахон из красного бархата, наброшенный на ночную рубашку. Ее лицо, перекошенное, злое и охваченное ужасом, неестественно контрастировало с бриллиантами, сияющими на ее шее, и браслетами, которые во время движения мерцали и поблескивали на ее запястьях. За ней появилась фигура Бейтсона.