Увидев дверь в будуар, она без лишних расспросов направилась туда.
Прежде это была комната матери, и у девушки с ней были связаны самые трогательные воспоминания.
Но она не заходила сюда с тех пор, как мебель перевезли в Дауэр-Хаус.
Под руководством Гарри помещение отремонтировали и обставили новой мебелью, которая прибыла из Лондона совсем недавно.
Теперь комната, обшитая белыми панелями с украшениями в виде золотых листьев, стала еще прекраснее, чем раньше.
Изысканные голубые портьеры на окнах гармонировали с мебелью в стиле Людовика Четырнадцатого, обитой узорчатой голубой парчой.
Антея сразу же увидела желаемое.
Ничего прекраснее этого фортепьяно она не могла себе представить.
Его боковые стенки были инкрустированы севрским фарфором под цвет портьер и мебели, а педали покрыты искусной резьбой.
Но роскошный внешний вид оказался далеко не последним сюрпризом.
Подняв крышку, Антея обнаружила, что инструмент очень старый, почти ровесник бабушкиного спинета.
Она посмотрела внимательнее — и клавиши, и другие части механизма были заменены на современные.
Так что внутри фортепьяно не отличалось от стоявшего в гостиной Дауэр-Хауса.
Ома села, пробежала пальцами по клавиатуре.
Только маркиз мог столь изобретательно вдохнуть новую жизнь в старинный инструмент.
Теперь Антея выразит свою признательность маркизу не на словах, а с помощью музыки.
Прежде всего она сыграла мелодию благодарности за чудесный подарок, лучше которого невозможно было придумать.
Джентльмены, гостившие здесь накануне, дарили своим балеринам и актрисам всевозможные украшения из золота и бриллиантов, но Антея не променяла бы хорошее фортепьяно ни на какие драгоценности.
Все это она вкладывала в свои мелодии.
Она просила маркиза скорее поправиться.
Она играла о том, что за окнами сияет солнце, поют птицы, шумят деревья, а Иглзклиф еще так много не успел увидеть в своем новом имении!
Антея пыталась опоэтизировать речушки, где ее отец иногда рыбачил и, радостный, приносил свой улов к завтраку; поля, по которым осенью бегают куропатки; леса, где водятся фазаны…
В парке еще можно было увидеть оленей, хотя их становилось все меньше и меньше, когда отец перестал завозить новых.
А еще там были забавные рыжие белки с пушистыми хвостами, любительницы прятать орехи в дуплах дубов.
Она рассказывала обо всем, что любила сама, обо всем, что составляло ее жизнь, и ей так хотелось, чтобы маркиз тоже полюбил ее дом…
» Все это — твое, — говорила Антея, — и ты, как и я, должен понять: все требует твоего внимания и заботы — и старики, отошедшие отдел, и дети, которые смогут ходить в школу, если ты выделишь деньги для учителя «.
Переполненная чувствами и мыслями, она далеко не сразу заметила подошедшего слугу.
Антея вопросительно посмотрела на него и сняла руки с клавиатуры.
— Милорд заснул, мисс, — прошептал Хайнес, — и, по-моему, кризис миновал.
Антея встала и поспешила в спальню.
Хайнес оказался прав.
Теперь лоб маркиза блестел бисеринками пота.
Девушка нежно, стараясь не разбудить больного, пощупала пульс — он был не столь учащенный и запястье не такое горячее, как прежде.
Жар спал.
Антея вернулась в будуар, жестом позвав за собой Хайнеса.
— Как только милорд проснется, — тихо сказала она, — дайте ему еще один стаканчик микстуры и постарайтесь убедить его прополоскать горло вот этим средством — оно должно унять кашель.
Хайнес понимающе кивнул.
— Сейчас я пойду домой, — молвила девушка напоследок, — а потом принесу свежую порцию лекарства, чтобы ему хватило на ночь. Вы будете рядом с ним?
Внезапно ее пронзила страшная мысль: что, если лорд Темплтон вновь проберется в особняк и попытается убить маркиза?
Она не могла поверить, что злоумышленник покорно уедет за границу только потому, что Иглзклиф пригрозил ему судом.
— Буду неотлучно, — шепотом успокоил ее Хайнес, — а если эта свинья попробует подойти сюда хотя бы на ружейный выстрел, я всажу в него столько свинца, что он и часу не проживет!
Антея поняла: Хайнес по-настоящему предан своему хозяину.
Она улыбнулась ему, завязывая ленточки капора под подбородком.
Хайнес вручил ей корзинку, и она вышла в коридор.
У нее было непреодолимое желание взглянуть на маркиза, но она боялась, что слуге это покажется странным.
Антея помчалась домой — она уже сильно опоздала на обед, и нянюшка станет расспрашивать ее, где она пропадала.
Она не могла рассказать ни няне, ни тем более брату, что еще раз спасла маркизу жизнь.
Но как бы ни казалось невероятным случившееся, она именно это и сделала!
Приготовление свежего лекарства отняло у Антеи довольно много времени.
Сначала она никак не могла найти нужных трав в саду Дауэр-Хауса и совсем уж было собралась отправиться в Квинз Ху, туда, где раньше их выращивала мама.
К счастью, она в конце концов отыскала в каком-то уголке несколько цветков, ранее ею не замеченных.
Пока она промывала травы, нарезала их и проделывала все остальное, как ее учила мать, прошел целый день.
Тем не менее девушка не раздумывая отправилась через березняк чуть ли не бегом, надеясь не встретиться с Гарри, и в дверях особняка вновь попросила позвать Хайнеса.
Как и утром, ее провели в библиотеку, но на этот раз у нее было время получше все осмотреть.
Как бы ей хотелось прочесть все эти книги!
Наверняка здесь появилось немало современных изданий.
Книги, ранее составлявшие библиотеку, давно были перевезены в Дауэр-Хаус.
Вскоре явился Хайнес.
— Я с нетерпением ждал вас, мисс, — сказал он с некоторой долей укоризны. — Недавно я дал милорду последние капли микстуры из того пузырька, что вы мне оставили.
— Как милорд?
— Крепко спит, мисс. Скажите, следует ли его разбудить и напоить лекарством сейчас или лучше подождать?
— Могу я на него взглянуть?
— Конечно, мисс.
Хайнес проводил ее к спальне маркиза и на цыпочках вошел внутрь, взглянуть, не проснулся ли больной.
Антея стояла на пороге, но вот Хайнес сделал ей знак подойти, и она устремилась к кровати, утопая в мягком персидском ковре, покрывавшем весь поп.