Но смысл есть, и в том числе смысл воспитательный. Представление об истории, как о чем-то совершившемся однажды и единственно возможным способом, расхолаживает нас, ныне живущих. Ведь если сбывается только то, что заранее может сбыться, мы-то все тут при чем?! Зачем нужны истории наши силы, инициативы, мнения, подвиги… Что ни твори, что ни выдумывай, а состоится все одно, написанное стране на роду.
Это психология людей пассивных и в свои силы нисколько не верящих. Вариант «единственно возможной» истории таких людей только и формирует.
Многовариантная история отводит каждому из нас совсем другую роль… Если сбылся один из возможных вариантов, то получается: планы людей, их усилия не бессмысленны и не безнадежны. Мы можем оказывать воздействие на события, можем формировать такой ход истории, который нам кажется приятнее или разумнее. Не состоялось? Но, может быть, еще состоится. А главное — история уже не поток, в котором мы бессильно плывем, не в состоянии самим решать — куда. История — это постоянно возникающие точки разветвления событий, перекрестки, на которых происходит выбор.
Можно и не выбирать, но при такой постановке вопроса даже отказ от выбора — уже выбор своего рода… Многовариантная история — это история активных людей, которые не хотят быть рабами случая и бессильными щепками в потоке.
Да, «перекресток» конца XVII века давно минул, но ведь и сегодня возникают такие же «перекрестки»… Стой. Подумай. Оглянись.
А кроме того, будущее страны впрямую зависит от того, что мы возьмем в него из прошлого.
Слишком часто историю России представляют в виде крутых ломок, рывков, разрушения всего старого. «Весь мир насилья мы разрушим до основанья…» Миф о перевороте Петра — один из мифов такого рода. Миф о благодетельном рывке, без которого никак нельзя было обойтись.
Но чтобы разрушать — нечто должно быть построено. Чтобы разбрасывать и расточать — сперва надо создать и накопить материальные ценности. Государство строится, богатства накапливаются не в момент рывка, сверхусилия, расточения, «веселого» полета в пропасть. Строят и создают в спокойные периоды русской (и любой другой) истории. В основе абсолютно всего, в том числе и переворота, гибели, слома, лежит мирное созидание.
Переворот Петра был катастрофой… Неслучайно же Петр любил эпоху Ивана IV Грозного: чувствовал что-то похожее. Также неслучайно Сталин любил и Ивана IV, и Петра I.
Эпоха, которая началась в 1613-м и окончилась в 1689 году, была для России веком мирного созидания. Таким временем была эпоха Александра III — с 1879 по 1913 год. Век созидания, становления, строительства, расцвета. Время, когда создаются большие материальные и духовные ценности, а люди делаются свободнее и богаче.
Созидание нуждается в совершенно других типах руководителей, чем перевороты и войны. С Петром и Сталиным никому не было хорошо. И обоих, судя по всему, убили свои же подельщики. Это часто случается с уголовными «авторитетами». С Алексеем Михайловичем и его дальним потомком, Александром III Александровичем, всем было хорошо. И сами они любили, чтобы окружающим было хорошо: совершенно не вопреки твердости характера и силе.
Алексей Михайлович так же не похож на Петра I, как Александр III не похож на Сталина — и по той же самой причине. Алексей Михайлович похож скорее на Николая I или на Александра III. А из советских вождей — пожалуй, на Брежнева. Жизнелюбивый и добрый. Как умный добродушный великан Александр III Александрович.
Мы до сих пор толком не знаем русского XVII века, допетровской Руси. Не знаем потому, что для нас он неактуален: нет рек кровищи, разрушения, гибели, перелома. Недавний, самый близкий к нам век созидания мы окрестили «застоем». Скучное такое время, когда никого не убивают. Когда с каждым годом жить становится все богаче, безопаснее и добрее. Тоска… Ни пожаров, ни трупов на улицах. Нам же почему-то, вопреки и логике вещей, и исторической правде, нужно, чтобы хорошее рождалось в крови и муках.
Но если нам все же хочется нового века созидания — русский XVII век изучить было бы очень нехудо. И увидеть его не таким, каким его выдумала пропаганда, а каким он был на самом деле.
С каменными домами в Москве, капиталистическими предприятиями по всей Волге, с генералом Григорием Ромодановским и флотом Григория Ивановича Касогова, с совершенно европейской по составу и вооружению армией образца 1680 года. С победами Матвея Осиповича Кравкова над турками и интеллектуальными речами царя Федора Алексеевича. С книгами Авраамия Палицына и Симеона Полоцкого, с гравюрами и парсунами Симона Ушакова и Иосифа Владимирова, с полемикой Никона и Аввакума. С дворцом в Коломенском, с кадашевским полотном и оружейными заводами в Туле, с «нарышкинским барокко», Хохломой и Гжелью.
Мы пришли не из страны, где дураки-бояре пукают под шубы и таскают друг друга за бороды. А из страны, где Ордин-Нащокин и Василий Голицын проводят широкие реформы. Не из страны, где без голландского флота всем пропадать, а где выходит в Каспий из рукавов Волги, рассекает пронзительную синеву теплого моря русский галеон — громадный каспийский бус. Без единого голландца на борту.
Где в огородах поворачиваются к солнышку иноземные цветы-подсолнухи, а в полях наливается соком кукуруза — упомянем и это.
Стыдно не знать великих предков. Еще стыднее клеветать на них, выдумывая отсталость и нищету там, где их не было. Глупо отказываться от своей славы во имя нелепых выдумок. Увидеть допетровскую Русь не забитой и нищей требует простая справедливость. И уважение к самим себе.
Пора восстановить справедливость хотя бы в одном: включить во все учебники, во все программы историю русского XVII века, «Новомосковского царства». Включить такой, какой она была: с рейтарскими полками, Земскими соборами, портретной живописью, высадкой солдат Касогова на Южном берегу Крыма и тремя тысячами каменных домов на Москве. Россию Софьи, Алексея Михайловича, Ордин-Нащокина, Матвеева, Григория Ромодановского…
Но не только в справедливости дело и не в одной гордости. Отношение к истории формирует вероятное будущее. Выбирая исторические эпохи, фиксируя на них свое внимание, мы невольно хотим их повторения.
Если мы считаем, что величие и прогресс связаны с эпохами переломов и гражданских войн — тогда XVII век нам и правда не нужен ни за чем. Незачем нам его помнить. Если нас чаруют эпохи Петра и Сталина — рано или поздно накликаем что-то подобное.
А вот если нас интересует эпоха первых Романовых… Если мы понимаем, что величие и прогресс куются в эпохи мирного созидания… Тогда появляется шанс, что и в будущем нас ждет нечто подобное. Что-то похожее на почти сказочную допетровскую Русь — век позабытой русской славы. Век величия, пущенного по ветру полусумасшедшим Петром.