«Была не была, – решила Марина, – что я, в самом деле, заперта, что ли, здесь? Ничего он мне не сделает…»
Но, поужинав, они, конечно, поехали к Карине…
И вскоре семейная сцена у Крутилиных повторилась. Не сразу, месяца через два, но по той же схеме. Евгений опять вернулся в неположенное время и наткнулся на ту же картину: тот же остекленелый взгляд в никуда, тот же беспричинный смех…
Тогда они серьезно поссорились. Лохнесс даже грохнул об пол керамический кувшин, привезенный ими из Италии, крича:
– Я не хочу, не желаю, не допущу, чтобы моя жена употребляла наркотики, слышишь?
А Марина сидела на кресле, с интересом наблюдая за мужем, и громко смеялась.
* * *
Карина ждала Марину у себя дома, сидя в глубоком кресле и потягивая ликер. С утра она побывала у себя в салоне, обновила прическу, сделала макияж, спа-процедуры, галечное обертывание и теперь чувствовала себя на седьмом небе. Возраст, как давно поняла Карина, заключается в грузе проблем и накопленном опыте, который давит на человека, а не в количестве прожитых лет. Просто обычно эти параметры совпадают. Она нагляделась на женщин, очень богатых, которые постоянно только тем и озабочены, чтобы выглядеть моложе. И что же? Сколько они ни стараются, все равно что-то им мешает. Не зря говорят, что возраст выдают глаза. Бывает, удается напрочь стереть с лица все индивидуальные черты, все признаки возраста, остается гладкий белый лист. Но глаза никуда не денешь. А в них все – проблемы, усталость от жизни, тревоги, озабоченность, как бы не выпасть из обоймы, как бы не упустить богатого любовника, продюсера, влиятельных знакомых… Что происходит с глазами? Они становятся как у загнанной волчицы… Поэтому давным-давно Карина решила себе взять за правило никогда и ни из-за чего не переживать. Что бы ни произошло. Даже если это проблемы с родными. Пусть хоть все горит синим пламенем. Правда, в последнее время выполнять это правило ей не очень-то удавалось. Новые отношения захлестнули ее с головой, и она все чаще ловила себя на том, что переживает, по-настоящему переживает из-за них. Особенно она переживала из-за Фреды, но теперь это осталось позади.
В салоне ее обслуживал ее любимый Степан, немного мягкотелый, но в целом талантливый парикмахер. «Да и с клиентками умеет общий язык найти, далеко пойдет. Зверевым, конечно, не станет, да Зверев у нас один», – думала Карина, пока его ножницы порхали над ее затылком. Он быстро управился, правда, казался сегодня каким-то грустным, как будто думал о чем-то неприятном. Карина даже хотела задать вопрос, но потом раздумала. В конце концов, если у него есть проблемы, пусть сам их и решает. На то она и платит такую зарплату, а в ее салоне так престижно работать, чтобы все свои проблемы персонал оставлял за порогом.
Затем Карина приказала Максу отвезти ее в элитный гипермаркет и долго, придирчиво выбирала вино к предстоящему вечеру, дорогой сыр, закуски, суши, мясо для горячего. Потом забрала из пекарни эксклюзивный торт, который заказала за неделю. На нем была изображена пара голубок, нежно приникших друг к дружке.
«Для любимого человека совершенно не напрягает заботиться о глупых и, казалось бы, незначительных мелочах», – думала Карина, возвращаясь в машину.
До назначенного времени еще было несколько часов…
С тех пор, как она начала встречаться с Мариной, казалось, прошла вечность, а всего-то, если рассудить, несколько месяцев. За это время так кардинально поменялась ее жизнь. В ней появился смысл.
Наконец-то Карина смогла избавиться от призраков прошлого. Ни Лора, ни Фреда больше не мучили ее, они отмерли, как отмирает надломанная ветка молодого сильного дерева. Что там Фреда? Жалкое ученичество, предвестник настоящей страсти. А уж Лора тем более… Но Карина была благодарна им обеим – без Фреды и Лоры, без этой сладкой и мучительной инициации не было бы этого волшебства.
Теперь ее жизнью, ее будущим стала Марина. Подумать, какая ирония судьбы! Она хочет отбить новую жену своего бывшего мужа. И ни страха, ни ревности к нему, только к ней. Представлять, как он обнимает ее, как целует, подчас было невыносимо, Карина старалась тут же избавляться от этих мыслей.
Это ненадолго. Она что-нибудь придумает. А пока она радовалась тем немногим минутам, которые им доводилось проводить вместе. Время и правда останавливалось в такие моменты.
Затренькал телефон. Карина, погруженная в свои мысли, вздрогнула и инстинктивно дернулась к аппарату, но чуть осадила себя, нажала на кнопку только через несколько секунд и спокойным, хорошо поставленным голосом проговорила:
– Слушаю.
– Зайчик? – раздался воркующий, чуть капризный тоненький голосок. – Я тут в пробке застряла, опоздаю чуток, ок?
«Ну как же, в пробке, наверняка еще даже не вышла из дома, все глазки красит», – подумала Карина скорее с нежностью, чем с раздражением.
– Да, я жду тебя, приезжай поскорей.
Она повесила трубку. Ни разу не было случая, чтобы Марина не опоздала. Ну, хоть предупреждает, и то хлеб. Ничего, времени у нее много. Карина налила себе еще немного ликера (она уже порядком опьянела) и внезапно расхохоталась.
В последнее время с ней стали происходить совсем уж необычные вещи. Она никогда не отличалась особой страстью к литературе, не интересовалась книгами и вообще считала себя человеком, далеким от лирики, но вдруг она начала писать стихи.
Это стало потребностью – изливать на бумагу свою боль, которая теперь так, неважно, удачно или нет, облекалась в строчки.
Сначала она писала для себя, потом Марина как-то нашла обрывки неосторожно брошенной бумажки и, удивленно подняв брови, спросила:
– Что это? Ты пишешь стихи?
Карина вдруг замялась, покраснела, как школьница, но все-таки призналась:
– Да…
– И о чем тут?
– О тебе.
Со временем это стало частью их любовной игры. Карина отсылала стихи на электронный ящик своей подруги или передавала в конверте после свидания, и Марина, тоже никогда не имевшая дела с поэзией, приходила в восторг от этих безыскусных нескладных строчек.
И сейчас Карину снова накрыло вдохновение, она легко, как кошка, вскочила со стула и подошла к столу, быстро заскользила ручкой по бумаге. И сама не заметила, как прошло полчаса.
Раздался зуммер домофона, чуть позже – звонок в дверь. Карина быстро оглядела себя в зеркале и, оставшись на все сто довольной увиденным, открыла дверь.
– Любимая, – выдохнула она и зарылась лицом в волосы Марины.
– Привет! Есть травка? – поинтересовалась та, снимая куртку. – Так давно не курила…
После плотских утех любовницы лежали на широкой кровати, лениво потягивая уже согревшееся шампанское.
– Эх, Каринка, Каринка, как я тебе завидую, – Марина потянулась всем телом. – У тебя такая жизнь интересная! Твой салон уже на всю Москву известен, о тебе даже в светской хронике пишут. А я все время сижу дома и скучаю…