«Скажи, Оль, а ведь это очень трудно, наверное, растить чужого ребенка? – спросил ее как-то Пол. – Разве можно держать границу?»
Оля тогда чуть не расплакалась, сразу слезы навернулись на глаза – хорошо, что по телефону не видно. Его вопрос попал в самую точку – она и сама в последнее время часто задумывалась об этом. Так хотелось, чтобы Боречка считал ее самым главным человеком в своей жизни. И грустно, и больно было от одной мысли, что он вырастет и даже не вспомнит о ней. Когда подрастет, ему, конечно, наймут другую няньку – с правильной речью, с педагогическим образованием, со знанием иностранных языков, чтобы учила мальчика тому, чему она, деревенщина, конечно, научить не сможет. И будет в его жизни еще куча нянь, одна лучше другой, а она, Оля, останется в далеком прошлом. Эта мысль была самой большой ее заботой, самой мучительной болью. Но ни с кем, ни с Дашей, ни с мамой, ни с сестрой Иришкой, с которой они переписывались, Оля никогда этим не делилась. Единственным человеком, которому она открыла свое сердце, был Пол.
Как-то само собой вышло, что за короткое время этот человек занял огромное место в ее жизни. Кроме него, ведь никого не было вокруг, тем более мужчин. Серега-охранник не в счет, он, может, и неплохой парень, но простой совсем, двух слов связать не может. А с Полом всегда было так интересно разговаривать! Не имея никакого образования, кроме деревенской школы да книг, которые она читала в любую свободную минуту (последнее время, правда, только по педагогике и детской психологии, на другие времени не оставалось), Оля подсознательно всегда тянулась к людям знающим, эрудированным, с широким кругозором и богатым внутренним миром. А Пол был как раз из таких. Но даже не это ей казалось главным в нем – еще больше привлекали его душевность, заботливость, внимание и интерес к ней. Разговаривая с ним, она ощущала себя комфортно и легко, словно знала этого человека всю жизнь. Оля и сама потом не могла вспомнить, когда они перешли на «ты», только чувствовала – у нее появился настоящий, очень близкий друг. С которым можно поделиться всем, что у тебя на душе, рассказать и о Боречке, и обо всем, что происходит в ее жизни. Он уже давно знал всю ее нехитрую историю, знал и о том, в каких условиях и среди каких людей она живет, и всегда проявлял интерес и участие.
Сама Оля ему не звонила – и стеснялась, и дорого, все-таки он за границей живет, можно себе представить, какие потом придут счета! А он связывался с ней раза три в неделю, как они договорились, в одно и то же время – после обеда, когда Оля укладывала Боречку спать. И каждый раз, когда приближался заветный час, у нее все внутри замирало – а ну как больше не позвонит? Их дружба началась случайно – вдруг так же случайно и закончится?
После обеда Оля взглянула на градусник – тепло, всего минус три. Можно выйти с Борей в сад, это замечательно, на воздухе он всегда спит крепче и дольше. Собралась, проверила, заряжен ли мобильный, и покатила коляску по расчищенным от снега дорожкам. Хорошо как, тихо, красиво, деревья в инее. И близится «время Пола». Он уже три дня не звонил, даст бог, сегодня объявится. Когда запиликал телефон, сразу же сняла трубку и услышала веселый голос своего далекого друга.
– У меня две новости – приятная и не очень, – сообщил он ей после приветствия. – С какой начать?
– Давай с плохого. Что у тебя случилось? – встревожилась Оля.
– Пока ничего. Но погода мерзейшая, ветер и холод собачий.
– Ну, это еще не самое страшное! – облегченно рассмеялась она. – Все бы неприятные новости были такими. А какая хорошая?
– Я скоро буду в Москве. Пока не знаю, на какой срок, но буду точно. И надеюсь тебя увидеть…
Услышав такое, Оля чуть не села в сугроб.
С каждым днем момент их встречи приближался, а ей становилось страшнее. Причин для беспокойства было множество. Как все устроить? Конечно, Пол не может приехать к ней, в дом Астаховых, это исключено. Даже у ворот встретиться нельзя – они живут в закрытом поселке, охрана на въезде ни за что не пропустит человека, которого никто не ждет. О том, чтобы уйти из дома одной, не было и речи. Может быть, если б Оля наврала, что ей срочно нужно к врачу, ее бы и отпустили, но она сама не решалась оставить Боречку. После ухода Дарьи и других хороших девочек из прислуги в доме не осталось никого, кому она смогла бы с легким сердцем доверить ребенка. Не дай бог, малыш начнет плакать без нее, а эти новенькие его даже успокоить толком не смогут. Что же за встреча получится, если она все время будет дергаться и думать о том, как там ее Борька?
К счастью, Пол сразу все понял. «Тоже мне проблема! – сказал он. – Бери малыша, погуляем в Серебряном Бору, от вас это недалеко». Вместе с Полом они продумали план – Оля скажет дома, что повезет Борю в поликлинику, вызовет такси, а часа через два, тоже на такси, вернется. Это оказалось легко. Был бы жив Андрей Владимирович, он бы, конечно, настоял на том, чтобы сына с няней вез водитель, или даже сам поехал бы с ними по врачам. Но Астахова не стало, а хозяйке было, кажется, вовсе наплевать на ребенка, она интересовалась только Вдовиным.
Нашелся у Оли и другой повод для переживания. Ведь Пол даже не представляет себе, какая она. Вдруг разочаруется, когда увидит ее – худую, нескладную, всю в этих ненавистных веснушках, рассыпавшихся по всему телу, а особенно по лицу, шее и плечам, из-за чего ее в школе дразнили рябой. Если она ему не понравится и он перестанет звонить, Оля просто умрет от горя! Она уже давно поняла, что влюбилась в Пола, полюбила впервые после Сашки. И при этом ей было совершенно все равно, каков из себя ее избранник, молод или стар, красив или уродлив. Пусть хоть косой, кривой, хромой или инвалид в коляске – он ей все равно дороже всех на свете.
Оля никогда не была в Серебряном Бору и очень волновалась, что перепутает место встречи и они разминутся. К счастью, водитель попался толковый, привез именно туда, куда было нужно, да и Пол позвонил, когда они уже были в дороге, уточнил, все ли в порядке, спросил марку, цвет и номер машины.
Увидев его, Ольга просто ахнула и не поверила своим глазам. Она ожидала чего угодно – но не того, что увидит перед собой высокого красавца с темно-каштановыми волосами и карими, как у Боречки, глазами. Пол был одет в зеленовато-коричневую кожаную куртку с меховым воротником и выглядел очень респектабельно – сразу видно, что иностранец.
– Здравствуй, Оля, вот мы наконец и встретились, – услышала она самый прекрасный на свете голос с легким акцентом, такой знакомый и уже ставший родным. – Это тебе, – и он протянул ей букет белых роз. Оля тут же вспыхнула до корней волос. Ей еще никто ни разу в жизни не дарил цветов.
– Спасибо… – она потупила взгляд. – А это вот Боречка.
Дорогой малыш спал, но проснулся, когда водитель помогал ей вытащить из машины люльку и поставить ее на колеса. Однако, проснувшись, Борька не расплакался, а с любопытством стал разглядывать, куда это его привезли.
– Ну, привет, дружище! Какие у тебя смешные кудряшки! – Он нагнулся над коляской и, разговаривая с малышом, протянул ему руку. Оля заметила, что вторую руку со скрещенными зачем-то пальцами Пол спрятал за спину. Она чуть не рассмеялась – какой же он забавный, кажется, они так в школе делали перед контрольной, на удачу! По всей видимости, Боречке Пол тоже пришелся по вкусу, и он, вцепившись своими крохотными пальчиками в его большую ладонь, звонко завизжал.