Стае тоже поморщился, отпив глоток. И чтобы скрыть неловкость от всего этого фарса, с демонстративной сосредоточенностью заговорил с Настей о невнятностях местного интерьера, будто они и пришли сюда только за тем, чтобы выпить по бокалу шампанского и обсудить вялый декор. Настя отвечала коротко, почти не слыша слов собеседника, а сама в это время сосредоточенно разглядывала улыбчивых полуголых парней. Они талантливо делали вид, что не обращают на Стаса с Настей ни малейшего внимания – ну, пришли люди в клуб отдохнуть, и пусть делают, что хотят. Навязываться им ни в коем случае не собирался. В то же время каждый охотно отвечал на заинтересованные взгляды девушки, которые она то и дело бросала на проплывавших мимо красавцев. Настя похвалила про себя местную модель поведения стриптизеров: дамам и в жизни надоели хамская навязчивость и бестактность мужчин. Здесь женщинам галантно предоставляли выбор: зацепится за кого-то взгляд – только скажи или просто помани пальцем, нет – никто и близко не подойдет. А когда и если определишься с фаворитом – все будет согласно твоим фантазиям, желаниям и размеру кошелька.
Настя успела подметить, что в Париже клубные мальчики вели себя куда раскованней и активней – хотя там она могла наблюдать за ними лишь урывками: в зал для клиентов в часы работы клуба ее никто не допускал. Может быть, сказывалось то обстоятельство, что в парижском клубе «Chez Hommes» посетителей-мужчин не принимали ни при каких обстоятельствах? А здесь – пожалуйста. Вот присутствие Стаса и могло сработать как сдерживающий фактор. Неважно. В своем заведении она будет культивировать только ненавязчивый сервис.
Покрутившись по сторонам, Настя повернулась лицом к стойке и сосредоточилась на изучении местного «крейзи меню». Первым пунктом, как и в «Chez Hommes», значился приватный танец – дама выбирает себе стриптизера, приглашает его в отдельную комнату, и он танцует только для нее. Кажется, это традиционная услуга: что в заведениях для женщин, что в клубах для мужчин. Так, а это что за чепуха? Принять на сцене душ с любым из танцоров. Бред. Хотя кто знает, что на уме у этих современных московских женщин. Нужно понаблюдать. Дальше – романтический вечер. Гостья уединяется с понравившимся мальчиком на тридцать минут в отдельной комнате. Как правило, в целях поговорить. В Париже был тот же пункт, только назывался он «Garcon et amour» [17] и пользовался неизменной популярностью у «новеньких» дам: тех, кто приходил в первый или второй раз. Все-таки женщины устроены не так, как мужчины, – как-то не получается вообразить себе представителя сильного пола, который приходит в стриптиз-клуб, выбирает танцорку и платит деньги только за «поговорить». Этим ненормальным нужно обязательно трогать, щупать и утолять животную похоть. Какая, к черту, романтика?! Ладно, в женском клубе акцент нужно делать на психологию обольщения на удовольствия для души. Женщине эмоции гораздо важнее тактильных ощущений. Даже не так: грамотно возделанные эмоции порождают жажду тактильных ощущений, и вряд ли наоборот. Настя горько усмехнулась про себя – ну кто бы говорил! Теоретик возбуждения с печальным и давним стажем.
В конце «крейзи меню» значилась самая дорогая услуга – увольнение. Судя по всему, в этом заведении отдельных номеров не держали, и женщина могла просто забрать приглянувшегося молодого человека с собой. А дальше, похоже, стороны действовали по договоренности: к ней, к нему или каждый к себе. Вообще женщины по натуре гораздо мягче мужчин – Настя еще по «Chez Hommes» знала случаи, когда женщина запросто могла купить стриптизера на всю ночь, поболтать с ним, а потом отпустить. Не было в них той болезненной тяги к обладанию и насилию, которая с рождения присутствует в мужчинах. Недаром же не слышно в прессе ни про мужское эротическое рабство, ни про случаи избиения мужских проституток, ни про жестокие групповые изнасилования «сильного пола», тогда как все газеты пестрят жизненными историями издевательств над женщиной. Давно пора за все это отомстить!
Погрузившись в свои размышления, Настя не сразу заметила, что в клубе стало оживленно и людно – за ее спиной мимо барной стойки в зал одна за другой проходили группы девиц. Настя обернулась и с удивлением обнаружила, что серьезным возрастом дамочки не отличались: от двадцати пяти максимум до сорока. Опять же странно. В Париже самыми частыми посетительницами были женщины в возрасте за пятьдесят. А среди особо выдающихся завсегдатаев встречались и бабушки лет под семьдесят. Нет, все-таки Москва всегда была устроена по-другому. Хотя… Для солидной состоятельной дамы в этом клубе была неподходящая обстановка – бедно, шумно, да и просто не пойдет она сюда, опасаясь публичности. Серьезной клиентке нужна полная конфиденциальность, спокойная роскошь и уют. Она должна ощущать себя в безопасности, знать, что никто не покусится ни на ее доброе имя, ни на облюбованное телевидением и журналами лицо. Настоящий доход могут принести только такие клиентки. А какой толк от сопливых девчонок, для которых не составляет труда подцепить в силу молодости и здоровья практически любого парня для постельных утех? Зачем за это платить?
– Ну что, ты пойдешь за столик? – Стае, нахмурив брови, смотрел на Настю.
– Конечно, пойду, – она ободряюще ему улыбнулась, – отсюда же ничего не видно.
Стае жестом подозвал менеджера, который тут же услужливо наклонился к самому его уху, и велел проводить их в зал. Мальчик засуетился, но выбора уже практически не оставалось: большинство мест были заняты, свободными оказались только два столика в первом ряду. Настя коротко кивнула на ближайший к выходу и дождалась, пока Стае поможет ей сесть, – менеджера, попытавшегося было помочь ей, он прогнал таким злобным взглядом, что Настя даже побоялась ему перечить. На всякий случай, чтобы в корне пресечь на будущее подобные выходки, она наклонилась к Стасу и зло прошипела: «Я здесь только ради работы! Если ты думаешь, что за два года службы в ночном клубе я не насмотрелась на полуголых мужиков, то ошибаешься. Меня интересуют местная атмосфера и поведение русских клиенток. Ясно?!» Стае раздраженно кивнул и уставился в одну точку где-то в глубине сцены. Похоже, толку от него в реализации проекта клуба будет мало, с неудовольствием подумала Настя и откинулась на спинку стула.
Музыка стала громче, на сцену выпустили сразу четверых парней. Настя прищурилась, изображая из себя ценительницу мужского стриптиза, а заодно заправскую стерву, и собралась внимательно следить за «контактом» стриптизеров с сидящими в зале дамами. Но не успела опомниться, как сама стала жертвой беспрерывной пальбы глазами одного из самых шустрых танцоров. На мгновение она в раздражении отвела глаза, но потом решительно взяла себя в руки и ответила призывным взглядом. Одет молодой человек был просто, но со вкусом: тяжелые кожаные сапоги под колено и скромные плавки, которые превращались в две узкие полоски на бедрах. Гламурная челка до бровей, загорелая блестящая кожа, красивое тело. Помимо воли взгляд Насти прилип к юному танцору и перестал изменять ему с другими юношами, постепенно наводнившими сцену. Вот. Еще одна особенность женщины в отличие от мужчины – постоянство. Ей достаточно выбрать взглядом, почувствовать взаимную симпатию, а не перебирать всех подряд руками и языком. Настя прикрыла глаза, чтобы юный жигало не отвлекал ее от мыслительного процесса – в клубе обязательно нужно будет предусмотреть услугу «honeymoon». Если даме серьезно понравится какой-то юноша и она захочет его безраздельно, можно будет купить его верность на целый месяц вперед. Конечно, сумма за такое удовольствие вряд ли окажется маленькой, но зато и парнишка по условиям договора обязан будет хранить своей «возлюбленной» трогательную преданность. А для других посетительниц знаком того, что он несвободен, станут, например, красные плавки или еще какой-то отличительный знак. Пусть потерпят немного, нагуляют аппетит. Недоступное манит. А там, глядишь, и до торгов дело дойдет: «Кто больше за следующий «honeymoon»?» Да, кстати, оформление сделки лучше всего сопроводить какой-нибудь праздничной церемонией, к примеру брачной: он весь в белом, словно юная девственница, она – в чем угодно душе и с чувством собственницы. Одним словом, нужно подумать.