— Тристан! Я… я не одета! — побледнев, завопила Беттина и, схватив одеяло, поспешно завернулась в него на тот случай, если бы им удалось ворваться в комнату.
— Можешь забраться под простыни, там тебя никто не увидит! — прокричал в ответ Тристан.
Жюль расхохотался.
Но Беттина вновь схватилась обеими руками за сундук; мужчины изо всех сил налегли на дверь. На этот раз она не удержалась на ногах и, поскользнувшись, упала лицом вниз как раз в тот момент, когда дверь распахнулась. Тристан переступил через порог, захлопнул злополучную дверь, и Беттина услышала, как Жюль хохочет еще громче, сбегая по лестнице. Она отпрянула от Тристана и испуганно наблюдала, как тот молча возвращает мебель на прежнее место.
— Ну, почему ничего не скажешь? — прошептала она. — Начинай: сорви на мне злость.
— Я не зол. Ты молодец, Беттина. По крайней мере не сидишь сложа руки, а борешься. Я уже решил было, что ты смирилась.
— Тристан, я должна выйти из этой комнаты. Мне больше не вынести этого.
— Ты знаешь, что для этого нужно сделать.
— Хорошо, обещаю не пытаться бежать, если скажешь, когда отпустишь меня.
— Ты не в том положении, чтобы ставить условия, малышка, — ответил он, спокойно усаживаясь на стул, который только что поставил на место.
— Но почему ты не хочешь объяснить, когда отправишь меня на Сен-Мартен?
— Не терпится снова увидеть Пьера? — холодно спросил Тристан.
— Нет. Если хочешь, отвези меня на любой остров, и оттуда я сяду на другой корабль, — ответила она, пытаясь умилостивить его.
— Ну да, чтобы вернуться на Сен-Мартен. Какая разница?
— Сам ведь говорил: в твоей жизни нет места женщинам. Не можешь же ты вечно держать меня здесь!
— И не собираюсь, Беттина, просто еще не решил, как долго ты здесь пробудешь!
— Хотя бы скажи приблизительно: месяц? два?
— Скажем, год, может быть, меньше.
— Год?! — взорвалась она. — Нет! Это слишком долго! Неужели ты целый год не выйдешь в море?
— Почему же? Время от времени я буду оставлять тебя здесь, но только если поклянешься не убегать.
Беттина, отвернувшись, сцепила зубы. Год… почти бесконечный. Как можно вынести столько времени в обществе Тристана? Но Тристан сказал, что время от времени будет покидать ее и, возможно, большую часть года проведет в море. Кроме того, Беттина теперь знала, что Пьер не тот человек, с которым она хотела бы связать судьбу, и не собиралась к нему возвращаться, так что спешить было некуда. К тому же она просто не могла больше оставаться в этой комнате!
— А ты зачтешь то время, которое я уже провела здесь с тобой?
— Если настаиваешь.
— Хорошо, Тристан, — обреченно вздохнула она.
— Клянусь, что не сбегу от тебя при условии, что отпустишь меня через год или раньше.
Тристан торжествующе расхохотался.
— Подойди сюда, Беттина!
— Но моя покорность в условие сделки не входила, — строптиво встряхнула головой девушка.
Беттину разбудило солнце, заливавшее ярким светом комнату. Птицы громко пели на крыше, ветерок шевелил занавеси на окнах. Беттине не терпелось выбежать из комнаты. Она быстро вытолкала Тристана из постели, велев ему немедленно принести одежду. Он нехотя натянул штаны, но подчинился и возвратился с ее вещами, снова забрался под одеяло и заснул.
Беттина забыла, что рубашка разорвана, но времени зашивать ее не было — хотелось поскорее увидеться с матерью. Выбрав сиреневое ситцевое платье, она быстро натянула его и выбежала из комнаты, даже не потрудившись подобрать волосы и не обращая внимания на то, что каменные плиты пола холодят босые ноги.
Она увидела Мадлен, сидевшую за длинным обеденным столом и что-то весело говорившую матери. Заметив Беттину, служанка удивленно подняла брови, но Жоссель тут же вскочила и побежала навстречу дочери.
— Ох, дорогая, с тобой все в порядке? — спросила она, обнимая девушку. — Он сказал, что не обидит тебя, но не позволил мне приходить.
— Все хорошо, по крайней мере сейчас, — ответила Беттина, подводя мать к столу.
— А… Тристан? Он знает, что ты вышла из комнаты? Что, если?..
— Знает, мама, — перебила Беттина. — Вчера вечером я заключила с Тристаном договор и дала слово, что останусь здесь на год, включая то время, которое уже провела с ним.
— И ты на это согласилась?
— У меня не было выбора. Условия ставил он, и я должна была подчиниться, чтобы получить свободу. Я больше просто не могла сидеть взаперти.
— Какую глупость ты сделала, когда убежала! — вмешалась Мадлен. — Тристан словно сошел с ума, когда увидел, как ты поднимаешься на борт неизвестного судна, да и я смертельно боялась — вдруг с тобой что-то случится.
— Прости, Мадди. Но я обязательно вернулась бы за тобой! Собиралась выручить тебя, как только окажусь в безопасности!
— О, мне было не так уж плохо здесь, — отозвалась Мадлен. — И, если честно, даже понравилось. Готовить не заставляют, наоборот, я командую двумя девушками-служанками!
— А кто эти девушки? — с любопытством спросила Беттина.
— Алиа и Кейно. Их старшая сестра Малома замужем за Жюлем.
— Замужем? Да, я слышала, как Тристан говорил, что у Жюля здесь жена.
— Жена и трое детей. Такие забавные крошки — все девочки.
— А Тристан? У него здесь тоже семья? — ехидно спросила Беттина.
Мадлен и Жоссель с любопытством переглянулись; служанка пожала плечами.
— Тристан никогда не обращал внимания на деревенских женщин. Иногда, правда, ходит к шлюхам, но и только. Многие матросы женились на местных девушках, построили себе дома. Остальные живут в деревне.
— Здесь есть священник? — удивилась Беттина. — Я хотела бы исповедаться.
— Нет, влюбленные идут к старейшине за благословением. Но я уговорила Жюля привезти сюда священника, чтобы исполнять церковные обряды, как велит Господь.
— Зачем тебе это, Мадди? — хихикнула Беттина.
— Люди Тристана женились с честными намерениями и не собираются покинуть девушек. Я только думаю, что они должны пожениться по-настоящему.
— Ты беспокоишься за Жюля. О, Мадди, ты просто невыносима! Готова стать матерью кому угодно! Жюль не заслуживает твоих забот.
— Знаешь, Беттина, я успела немного узнать его, — вмешалась Жоссель. — Трудно поверить, что это тот самый человек, который едва не засек тебя до смерти.
— Тот самый, не сомневайся, и по-прежнему требует, чтобы меня избили! Причини я вред Тристану, и Жюль вытряс бы из меня душу.