Что ж, надо быть готовым ко всему. Я подхватил правый локоть левой рукой и ждал. Сейчас я и идти-то едва мог, не то что бежать.
Из темноты возникла фигура. Подошла ко мне шага на три. Остановилась.
Знакомый голос спросил:
— Тебя что, машиной сбили?
Я едва сдержал улыбку.
— Я же тебе сказал, чтобы ты сидела в машине!
— Какой-то у тебя голос не такой, — сказала Софи.
— А это не я.
Она шагнула ко мне, протянула руку...
— Не трогай! — поспешно сказал я.
— В чем дело? Я объяснил.
— О господи! — сказала она.
— Ты можешь его вправить.
— Чего?!
— Ты можешь вправить мне плечо на место.
— Но... — Эта просьба явно выбила ее из колеи. — Но я же не умею!
— Не здесь. Пошли в дом.
Она совершенно не знала, как и чем мне помочь. Не то что жены жокеев-стиплеров, для которых побитые и покалеченные мужья — суровая повседневность. Мне удалось подняться на ноги, потратив не более пинты пота. В голову мне пришло много разных слов и эпитетов, и не все они были печатными.
С помощью Софи мне потихонечку-полегонечку удалось добраться до двери, которую приятель Вика оставил открытой — двери, ведущей в холл и в кабинет. Из нее падал квадрат света. Интересно, есть ли где-то в доме телефон, кроме как в кабинете?
Мы медленно вползли в дом. Я был скрючен в три погибели, как Квазимодо.
— Джонас! — ахнула Софи.
— Чего?
— Я и не заметила... ты... у тебя такой вид...
— Ага, — сказал я. — Нужно, чтобы ты вправила мне руку.
— Надо позвонить в «Скорую»!
— Нет, в полицию... Вика Винсента застрелили.
— Застрелили?!
Она уловила мой взгляд, направленный в сторону кабинета Вика, и пошла посмотреть. Вернулась она с перекошенным лицом, таким же, как и у меня.
— Это... это ужасно!
— Поищи другой телефон.
Она включила несколько ламп. Телефон обнаружился в холле, на столике между диваном и деревом в горшке.
— Звони в полицию.
Софи набрала три девятки. Сказала, что произошло убийство. Там сказали, что приедут немедленно. Софи положила трубку и решительно обернулась ко мне.
— Я позвоню в «Скорую».
— Нет. Вправь сама. Это надо сделать сейчас. Немедленно.
— Джонас, не дури! Как я могу это сделать? Тебе нужна профессиональная помощь. Врач.
— Врач мне нужен, как вчерашняя газета. Понимаешь... врач не может вправить плечо. К тому времени, как приедет «Скорая», все мышцы будут схвачены спазмом, так что вправить сустав просто так будет нельзя. Придется ехать в больницу на мерзкой трясучей машине. Потом сидеть несколько часов в травмпункте. Потом тебя пошлют на рентген. Потом повезут в операционную. К тому времени придется делать общую анестезию. В лучшем случае все это займет часа четыре. А сегодня вечер воскресенья, так что понадобится как минимум в два раза больше времени. Если ты этого не сделаешь, я... я... я...
Я осекся. Перспектива всех эти долгих, мучительных часов и святого напугает.
— Я не умею... — сказала Софи.
— Я тебя научу.
— Надо вызвать врача! — в ужасе повторила она. Я выругался сквозь зубы.
— Что ты говоришь?
— Я говорю... Я говорю: «Господи, пошли мне сильную женщину!»
— Это нечестно... — вполголоса произнесла она.
Я проковылял мимо нее в столовую и неловко уселся на жесткий стул с прямой спинкой. Сейчас мне было не до шуток.
Я закрыл глаза, думая о приятеле Вика. Я видел его лишь мельком, перед тем как машина рванулась прочь, вывихнув мне плечо. Из распахнутой двери падал свет. Этого было достаточно, чтобы разглядеть силуэт головы.
Всего лишь силуэт. Я не успел разглядеть его как следует и не мог быть уверен. Но чем больше я думал об этом...
— Джонас... — окликнула меня Софи.
Я посмотрел на нее. Она стояла передо мной, глаза огромные, вся дрожит...
Я не раз задавал себе вопрос, что нужно, чтобы сломить ее колоссальное самообладание. Теперь я знал. Убийство плюс человек, требующий оказать ему немыслимую услугу...
— Что мне делать? — спросила она. Я сглотнул.
— Это займет минут десять.
Она была потрясена. От страха ее глаза сделались еще больше.
— Если ты действительно хочешь мне помочь...
— Да.
— Ну, во-первых... улыбнись.
— Но...
— Шесть глубоких вдохов и улыбка во весь рот.
— Ох, Джонас! — В ее голосе звучало отчаяние.
— Послушай, — сказал я. — Я вовсе не желаю, чтобы ты возилась с моим драгоценным телом, пока не сделаешься снова самой собой: уверенной, спокойной, деловой и мужественной.
Она изумленно уставилась на меня.
— А я думала, что ты уже и говорить не в силах! Мошенник.
— Вот, уже лучше.
Она исполнила мой совет буквально. Шесть раз глубоко вздохнула и улыбнулась. Не во весь рот, правда, но уже кое-что.
— Хорошо, — сказал я. — Теперь возьми меня левой рукой под локоть, а правой держи запястье.
Я подвинулся на стуле на пару дюймов, так, чтобы упереться крестцом в спинку. Софи опасливо подошла ко мне и взялась за мою руку, как я сказал. Несмотря на все ее усилия, я видел, что она по-прежнему не верит, что у нее получится.
— Теперь слушай. Делай все очень медленно. Никаких рывков. Когда ты установишь мою руку в нужное положение, головка кости сама встанет на место. Понимаешь?
— Кажется, да...
— Ладно. Это делается в три этапа. Сперва распрями руку и отведи ее немного вбок. Потом оттяни запястье и тяни локоть вдоль тела. Это будет выглядеть странно, но так надо. Если будешь тянуть достаточно сильно, головка кости совместится с суставом и начнет вставать на место. Когда это произойдет, подними запястье вверх, к правому плечу — и рука встанет на место.
Это ее ничуть не успокоило.
— Софи...
— Да?
Я поколебался, потом сказал:
— Если ты сделаешь это, ты избавишь "меня от нескольких часов мучений.
— Понимаю.
— Но... — Я остановился.
— Ты хочешь сказать, что сейчас я причиню тебе еще большую боль и это не должно меня останавливать.
— Умница, девочка.
— Ладно.