— Да, Святослав Олегович, — удивился тот, поворачиваясь с переднего сиденья.
— Дай мне его, пожалуйста, — попросил Петровский.
Ничего не понимая, охранник достал мобильник и протянул ему. Петровский кивнул, однако, набрав номер секретаря, опять отключился. Нет, в приемную звонить нельзя. И заместителям тоже. Все телефоны могут прослушиваться. Хотя, похоже, есть выход: вчера Бубенцов случайно разбил свой аппарат и тут же ночью купил в аэропорту новый, с другим номером. Святослав Олегович напряг память. Паша Бубенцов любит покупать телефоны с запоминающимися номерами. Какие же цифры он вчера ему назвал? Кажется, четыре пятерки… А первые три? Паша ведь специально платит за такие «удобные» номера… Святослав Олегович закрыл глаза, сосредоточился и все-таки вспомнил эти три цифры.
Паша ответил на шестой звонок. Голос у него был удивленный, очевидно, он еще не успел никому дать новый номер своего телефона.
— Паша, это я, — быстро произнес Петровский, — слушай меня внимательно. Войди в приемную к Инне и скажи, чтобы Сорокин перезвонил мне по этому номеру.
— По какому номеру? — не понял Бубенцов.
— Идиот! — рявкнул Святослав Олегович. — Он у тебя высвечен на экране. Посмотри и передай Сорокину. Только очень быстро. И не разговаривайте из приемной.
— Понял, — откликнулся Паша. Было слышно, как он выбегает из кабинета.
"Нужно иметь и таких исполнительных сотрудников", — удовлетворенно подумал Петровский.
Сегодняшний день должен стать самым важным в его жизни. Они должны были перечислить деньги в «Гамму-банк» — вернуть кредит и проценты, а затем в полдень объявить на пресс-конференции, что стали обладателями контрольного пакета акций и теперь фактически являются владельцами Нижнебайкальского комбината.
Через минуту раздался звонок. Он сразу узнал глуховатый голос Сорокина:
— Доброе утро, Святослав Олегович.
— Как у нас дела?
— Все готово, но это достаточно опасно. Я буду спокоен, когда вы наконец приедете в офис и начнется пресс-конференция. Здесь вас никто не сможет достать.
— Мы будем на месте через пять минут, — глянул на часы Петровский, — надеюсь, что за это время с нами ничего не случится.
— Ждем, — отозвался Сорокин. Он не любил долго говорить по телефону. Петровский знал, как относятся к переговорам по мобильной связи бывшие сотрудники КГБ и ГРУ — они полагают, что подслушать их ничего не стоит. Даже дилетантам-любителям.
Он вернул аппарат-телохранителю и, подумав о масштабах проделанной операции, улыбнулся.
Автомобили свернули на боковую улицу. И в этот момент раздался глухой удар, словно кто-то намеренно толкнул их машину в бок. «Мерседес» развернулся. Петровский хотел разозлиться, но от сильного толчка упал вниз. И в тот же миг их автомобиль вспыхнул от прямого попадания гранаты. Кто-то стрелял в них из гранатомета. Охранники в "джипе" ничего не успели понять, когда второй снаряд попал в них. И трое сидящих в нем людей почти тут же превратились в горящие факелы…
Петровский приподнял голову. Сзади горел «джип». Святослав Олегович приоткрыл дверцу и рывком выпал из салона автомобиля на землю. Совсем близко раздалась автоматная очередь. Петровский увидел открытую дверь в ближайшем на тротуаре здании, вскочил на ноги и ринулся туда, чувствуя, как сильно колотится сердце. Он побежал по лестнице вверх, не обращая внимания на стрельбу и крики людей, оставшихся за его спиной.
Влетев на четвертый этаж, забарабанил в первую же попавшуюся на глаза дверь. Наконец ему открыл какой-то маляр в заляпанной одежде, ничего не понимающий, что происходит внизу и почему кто-то стучится к нему. Петровский оттолкнул его, ворвался в квартиру. Там трясущимися руками достал свой телефон, набрал номер.
— Сорокин, — закричал он, услышав голос начальника службы безопасности, — на меня напали! Всех перебили. Срочно ко мне! Они не хотят получить свои деньги. И не хотят нашей пресс-конференции.
— Где вы? — тоже крикнул Сорокин.
— В доме, около которого на нас напали, — уже немного успокаиваясь, ответил Петровский. Он услышал сирены милицейских машин и подумал, что все не так уж плохо. Из этого нападения можно будет сделать неплохую рекламную кампанию, и акции, пожалуй, еще больше вырастут в цене.
Через пару минут, успокоившись окончательно, он подошел к окну, встал чуть в стороне и стал смотреть, как убивают его людей. Улыбка не сходила с его лица. Потом увидел, как приехавшие сотрудники милиции стреляют в нападавших. Наконец отвернулся и подумал: "Да, вице-премьер прокололся. Надо позвонить Климентьеву и объяснить ему, как опасно держать на ответственных должностях таких мстительных чиновников. А пресс-конференцию мы все равно проведем". И, приняв такое решение, он снова улыбнулся, больше не думая о выстрелах, которые продолжали раздаваться на улице.