Он когда-нибудь затыкается? Ну хоть притих. Понял, какое грозное оружие — гнутый ночной горшок. Тот, кстати, лежит на подоконнике, не подавая признаков жизни. Я ему тоже устроила сотрясение… всего, что было.
— Буду.
— Ага.
Притих. Напряженно оглядываюсь, ловя странный взгляд, изучающий мою пятую точку, которой я только что неслабо виляла, домывая пол.
— Та-ак…
Пока распрямлялась, на лице мага промелькнули ужас, гнев и обреченность. А что он может без магии и без сил? Ни хрена. Вот и я о том же.
— Я не смотрел! — с отчаянием.
Беру горшок с подоконника, задумчиво им помахиваю.
— И не будешь, понял?
Маг зажмурился. Прикольный он, когда беспомощный. Вот бы он таким постоянно был. Авось я бы жить начала по-человечески.
Ладно, ванна. Пора и впрямь помыться, ибо самым грязным элементом в этой комнате была я.
Мага я накрыла одеялом и предупредила, что убью, ежели выглянет. Мне приглушенно пообещали не выглядывать и убедительно добавили, что на такое и смотреть-то не хочется.
Поражаюсь его храбрости, сжимая в руке гнутый горшок. Некромант тут же исправился:
— То есть хочется, но ты грязная. Вот будешь чистая — может, и погляжу.
Хмуро изучаю шевелящийся белый холмик на кровати. Юморист фигов.
Ладно, что-то я перенервничала. Ванна. Да, это то, что мне нужно.
15:34
Ка-айф… ммм…
Лежу, откинувшись назад и пытаясь не стонать от удовольствия. Я уже второй раз ее наполнила. Первый вариант вынесли зомби, слив ее на улице и принеся обратно. Ведра они таскали постоянно. Как я их заставила? Да просто. Эльф притащил мне какое-то заклинание и попросил пока попользоваться им. Для самозащиты. А он полетел за каким-то там ингредиентом в какие-то там леса. Ну я не возражала. Прочла заклинание, и меня теперь слушаются, как родную маму. Оглядываюсь по сторонам, намыливая почти чистую после пятого споласкивания голову и улыбаясь во весь рот.
На кровати под одеялом видны два напряженных глаза, мерцающих в темноте. Удивленно в них смотрю, забыв опустить руки. Э-э… это чего такое? Одеяло мягко опустилось и застыло. Медленно поднимаюсь, нащупывая горшок на полу.
— Ла-анс, — мягко и очень ласково.
— Да? — из-под одеяла.
— Ты что, подглядывал?
— Не-эт, — с максимальной убедительностью и натужным смешком.
Переступаю через край ванны и шлепаю прямо к нему. Мои шлепки приближаются, как цунами к берегу океана.
— Я ничего не видел! Только пупок!
Застываю и чувствую, как краснею. Там даже пупок был виден? Я ж сидела.
— А выше ни-ни! — убеждало одеяло, дергаясь и нервничая все сильнее. — Да и зачем мне смотреть на твою маленькую грудь? Я такую на своем веку ви-и…
Он нарвался. Ну честно. Надеваю халат, зову мертвецов, и те, собрав одеяло в охапку, перенесли вопящий злобный сверток на диванчик.
Из него тут же показалась встрепанная мокрая голова с красным лицом и горящими глазами.
— Я тебе не кто-нибудь, а некромант! И это мои зомби!
— Еще один звук — и ночуешь с ними на улице! — рявкнула я, снова забираясь в ванну. — И накройся!
Маг зарычал и накрылся. Я же сняла халатик и плюхнулась обратно. Надо было смыть мыло и все-таки домыться.
16:12
Сижу на кровати, ванны нет. В комнате чисто, уютно… на окне — занавесочки в горошек.
Ланс (это я его решила так про себя называть) сидит на диване и все еще дуется, завернувшись в одеяло с головой. Говорит, что ему холодно.
— Я есть хочу.
— Вот и иди, сгоняй в город и раздобудь что-нибудь поесть.
— Не. Я тут не ориентируюсь. Меня любой прибьет… наверное.
Ланс вздохнул:
— Я до завтра без еды не доживу.
— Что будем делать?
17:32
Лучше бы я не спрашивала.
Одетый маг, в платочке, стоит на лестнице. (Сказал, что боится застудить голову — только воскрес и сразу помылся, а иммунитета-то никакого.) Его слегка покачивает, и вообще он еле стоит.
Я поднимаюсь, приготовив все для нашего торжественного выезда в город. Скелеты коней, найденные ржущими в конюшнях, дали впрячь себя в старую, истерзанную временем карету только с десятой попытки. И то только за счет того, что их держали мертвецы… сразу все. И толкали в нужном направлении.
— Помоги, а.
На меня смотрят самые несчастные глаза в мире, гордые, но несчастные. Еще и этот платочек… Он в нем неотразим.
Подхожу и подставляю плечо, на которое радостно наваливаются всем телом.
— Тебе точно обязательно ехать? Может, я сама?
— Сама ж говорила, что тебя любой зашибет. Гном, к примеру, точно. Про тролля и подумать страшно. А ты еще и говорить не умеешь… несешь неуважительную околесицу.
Фыркаю и тащу его вниз. Маг еле успевает переставлять ноги, едва не падая.
— А ты типа меня защитишь?
— Меня тут каждая собака знает. Они ж не в курсе, что я без сил, да и в карманах кой чего есть… скляночки. Так что пробьемся.
Киваю и больше не спорю. Во-первых, он тяжелый, а во-вторых, и не хочется.
17:41
Сидим в карете. Я на козлах. Крыши нет, стены у кареты покоцанные… Н-да, зато я вижу мага, маг — меня.
Сказал: «Трогай!»
Ну, я и хлестнула по «лошадям» поводьями. Маг крикнул: «Что ты делаешь?!» Но нас уже несло с немыслимой скоростью, швыряя на ухабах. Окружающее слилось в сплошное размытое пятно.
18:10
Доехали.
Меня стошнило. Маг лежит на дне кареты, постанывая и утверждая, что я его убила.
— Достань меня!
Ага. Щас. Самой бы встать. Где мы?
О, ворота. Стена. Две бледные рожи с усами. Вымученно улыбаюсь и делаю им ручкой. На меня не смотрят, смотрят на наших лошадок, то и дело встающих на дыбы.
— Это город? — булькнула я.
— Да, а ты…
— Моя ученица! — прорыдали из кареты. — Некромант я, не признали?
Парни тут же вытянулись в струнку и рванули отпирать ворота. Вот это я понимаю, сервис и уважение… мне бы так.
С ужасом смотрю на покосившиеся козлы. Последние километра два я на них висела, вцепившись руками и правой ногой. Поводья мы где-то потеряли… А, вот они. Я туда уже не хочу.
— Мы едем или нет? — Закачалась карета. Кажется, маг пытался сесть.