— Идете? — поворачиваясь спиной и уже удаляясь по коридору.
— Козел, — сообщила я, вставая.
— Я все слышу! — просветили меня.
— Дегенерат! Урод! Некромант недоделанный! Придурок! — добавила я для красочности, радуясь, что ни одно слово не пропадет.
Проходя мимо волка, я заметила ошарашенно выпученные глаза и трясущиеся губы.
— Ну чего?
— Ты с ума сошла — так с НИМ разговаривать?
— Хм?
— Почему не сказала, что этот некромант рыжий?!
В голосе оборотня было столько боли, что я поняла: была и впрямь неправа. Сказала бы — волк бы по-тихому прибил меня и не мучился. А так страдай тут от истерик заново воскресшего мага и его несчастной ученицы.
— А что бы это изменило?
Волк нервно усмехнулся и кое-как встал, оттолкнув мою протянутую руку.
— Ты даже не знаешь, кто такой этот рыжий некромант. А то, что его боится даже королева фэйри, его имя боятся произнести люди, и даже вампиры никогда не суются в его логово, — тебе это ни о чем не говорит?
— Нет, — отрезала я. Надоело. Чего он заладил: рыжий, рыжий… Ну и что? — Гномы, к примеру, не боятся.
— На гномов магия не действует. Только в виде зелий. — Волк сплюнул выбитый зуб и пошел вперед. — Сочувствую тебе, девочка. Ты даже не представляешь, во что ты вляпалась.
— Сама разберусь, — буркнула я, мысленно сетуя, как же мне везет на придурков.
21:07
Маг повел себя странно. Он не только больше не угрожал оборотню, но и с энтузиазмом рассказал о том, что давно хотел опробовать на русалках зелье человеческих рук. Результат стопроцентный он гарантирует. Волк помялся, но пузырек взял, еще и «спасибо» буркнул.
Потом маг протащил ошарашенного оборотня по этажам, показывал балки, перекрытия, каменные своды и наметки балкона. Я везде таскалась следом, ибо на меня бросали до того несчастные взгляды, что оставлять его не хотелось совершенно.
— А это главный зал! Первый этаж, фонтан, тут будут «писающие мальчики».
— Ммм… писающие? — Ошарашенно.
— Это модерн, — подсказала я.
— А? — Волк явно не рубил в моде.
— «Писающие мальчики» — это последний писк сезона! — вызверился маг, обнимая волка за плечи и таская на буксире вокруг фонтана. — Вот ты представь. Ты идешь… а они журчат. А ты идешь, а они…
— Я понял концепцию, — криво улыбнулся волк.
— О! Хорошее слово. Где научился?
— Да с вашей ведьмой побродишь, еще и не то заучишь, — растерянно.
— Ага. Ну что ж, ладно. Как тебе мой… дворец?
— Отлично. Мрачновато, но вам идет.
— Я тоже так подумал.
— Мне не нравится, — высказалась я.
На меня почему-то не обратили ни малейшего внимания.
— Ладно, беги к своей ненаглядной. Но помни: в это надо добавить каплю ее крови и вылить в озеро до того, как пройдет полнолуние.
— Я запомнил. Честно.
— Отлично, тогда не задерживай нас. Вперед.
И волк ушел. Растерянно оглядываясь и явно не решаясь о чем-то спросить.
— Думаешь, клюнул? — Маг стоял рядом со мной, сложив руки на груди, и внимательно смотрел вслед парню.
— Ну похоже на то. А что конкретно ты ему дал?
— Как и просил — ногорост. Теперь у русалочки будут ноги и всё, что полагается женщине.
— Гм. Тогда почему у тебя такой вид.
— Какой?
— Словно ты только что свершил вселенскую гадость и едва сдерживаешь довольный хищный оскал.
— Гм… это ты хорошо сказала. Оскал. Н-да. Ну в чем-то ты права. — Ланс развернулся и пошел к лестнице.
Гномов не было, все ушли в лагерь после заката. Мертвецы вповалку валялись в подвале, умаявшись за день. Надо было починить кости, вправить суставы, перевязать мышцы. Гномы впахивали на них, как в последний раз.
— Эй! Так что ты сделал? Ланс!
Бегу следом, цокая копытами и скрипя зубами от любопытства. Вот ведь не расскажет. Стопудово не расскажет, зараза такая. Знаю я его.
— Хм… а если скажу — поцелуешь?
Ошарашенно смотрю в прищур золотистых глаз.
— Тебе зачем? — подозрительно. — Съел что-то не то, теперь не знаешь, как избавиться от рези в желудке?
— Думай, что хочешь, но иначе не скажу.
И такое самодовольное лицо, и столько издевательства в глазах. Угу. Поняла. Он просто нашел еще один способ меня помучить.
— Ладно, чмокну. Не думай, что я трусиха!
Ланс фыркнул и снова начал подниматься по ступеням.
— Полнолуние.
— А?
— Он смешает это с кровью дочери водяного в полнолуние, выльет в озеро, и с этих пор проклятие ляжет на него и весь его род. Да и русалки тоже внакладе не останутся. Кстати, ты знала, что именно этот водяной — родоначальник всех русалок?
— А?!
— Н-да… какое трагическое совпадение.
— Но погоди, а что за проклятие? Что ты ему всунул?
— Хм. Да все довольно просто. Она станет человеком. И любая другая русалка может стать человеком, если захочет… Всего на три часа в полнолуние.
— О…
— Н-да. Но только если влюбится в оборотня.
— А? — В шоке разглядываю самодовольную спину. Вы спрашиваете, может ли быть спина самодовольной? Эта была.
— Да-да. Ну? Как тебе? Уверен, когда водяной узнает, от кого теперь его дочки будут метать икру, — взбесится.
Послышался тихий довольный смех. После чего маг скрылся в спальне и захлопнул за собой дверь. Останавливаюсь снаружи и в шоке разглядываю ручку двери.
Это ж надо. Столько коварства, замыслов, волшебства. И все только для того, чтобы отомстить русалке, которая решила тронуть его игрушку. Он точно ненормальный.
Дверь снова отворилась резко и без предупреждения, едва не сбив меня с ног.
— Да, кстати. — Маг опирался локтем о косяк и стоял в такой позе, что, будь он чуть более здоровым, решила б, что он меня совращает. Хотя такой скелет с впалыми щеками и кругами под глазами мог соблазнить разве что слепую старуху, которой уже не на что надеяться. А тут какой-никакой вариант.
— Ты ведь обещала меня поцеловать. Нехорошо не выполнять обещанное.
Он сделал шаг вперед и резко откинул рыжие волосы со лба.
— Э… мм… Ну ладно, только закрой глаза.
Маг закрыл, не спорил, не прикалывался. Просто закрыл и вытянул губы трубочкой. Кашляю в кулак, чувствуя, что еще немного — и сорвусь. Так. Ладно. Спокойствие, только спокойствие.