Наконец Артур улыбнулся.
— Ну да, графские дела.
— Да, ты ведь понимаешь. То и дело слышишь: «Эй, надо сделать это, эй, надо сделать то!»
— Ах да, графские обязанности…
— Верно. Ты тоже постоянно занят делами королевства.
— Да, конечно. И все время говорю: «Эй, сделай то, эй, быстро сделай это!»
— Вот-вот.
Улыбка короля стала шире.
— Понимаю.
Конечно, он понимал. Даже если Изабель сама не до конца поняла, что сказала.
— Тогда почему я? — спросил он, — Почему именно теперь?
Ох эти мужчины… Похоже, необходимость льстить их самолюбию возникла далеко не в двадцатом веке. Эта традиция оказалась очень, очень старой.
Изабель коснулась руки Артура.
— На твои «почему» ответить нетрудно. Потому что я почувствовала то же, что и ты, в тот самый момент, когда увидела тебя. Хотя и не знала тогда, кто ты такой.
— Изабель, тогда ты меня испугалась.
— Да, ты меня напугал. Ты имеешь привычку подкрадываться так бесшумно, что это вызывает ужас. Но как только ты улыбнулся, Артур, я зажарилась, как тост.
— Как тост?
— Загорелась. Была захвачена тобой. Увлечена.
— О!.. Похоже, мне нравится этот «тост». Значит, я тоже зажарился.
Она кивнула, скрывая улыбку.
— Так что, Артур, кто может знать, почему это случилось именно здесь и сейчас? Как ты говорил — наверное, это судьба. Разве я думала о том, что полюблю женатого короля? Вряд ли. Особенно такого, который до сих пор горюет из-за… ну, разного. Я не выбирала ни это время, ни это место, ни этого мужчину. На самом деле это последнее, что могло бы прийти мне в голову, — что я влюблюсь в короля Артура.
Черт побери, вот это была самая настоящая правда!
— Но я не могу ничего ни изменить, ни объяснить.
— Разве что можешь объяснить свои «эй-графские» дела.
Изабель толкнула его в плечо.
— Да ты надо мной смеешься!
Король потер руку, как будто получил могучий удар.
— Немножко дразню, моя милая леди. Ты из тех немногих людей, кто может давать столько же, сколько берет. Я искренне восхищаюсь этим качеством, оно доставляет мне огромное удовольствие.
Последнее слово как будто повисло в воздухе между ними. Наконец Изабель осторожно кашлянула в кулак и сказала:
— Так я развеяла твои страхи, король Артур?
— Да. И мне очень жаль, что я высказал сомнения.
— У больших плохих королей сомнений не бывает. Они просто ходят с важным видом и занимаются королевскими делами.
— Ах да, и как только я мог забыть? Спасибо, что напомнила, графиня!
Он поцеловал Изабель, прижав ее к своему крепкому, по-настоящему крепкому телу.
Его губы скользнули по ее лицу, приласкали висок, потом коснулись мочки уха.
— Ты чудесно пахнешь, — прошептал король. — Ты всегда чудесно пахнешь.
Если бы Артур не держал ее, Изабель, наверное, рухнула бы на пол, как тряпичная кукла.
Но с нее было довольно этих предварительных ласк, потому что физиологическая потребность — чудовищная сила.
Изабель выпрямилась и отстранилась от короля.
— Такая игра мне нравится.
— Да?
— Да. Только лучше пойти в мою комнату и для начала раздеться.
И она подобрала юбки и помчалась к замку.
Король догнал ее и схватил в объятия уже у двери спальни. Артур не знал, чего ему хочется больше — обладать этой женщиной или разговаривать с ней; но, похоже, эти желания были равносильны, так что он решил все делать по порядку.
Он подхватил графиню на руки, заглушив возглас протеста поцелуем. И внес в комнату… однако тут же и замер. Вокруг горели свечи, на столе стоял поднос с большим кувшином вина и двумя кубками.
— Это Мэри, — сказала Изабель.
— Напомни, чтобы я ее как следует вознаградил — сказал король и опустил Изабель на кровать.
Он посмотрел на нее сверху вниз, и в мягком сиянии свечей ее красота показалась ему ошеломляющей.
— Я хочу тебя, — сказал он. — А ты?
— Кто примчался сюда первым?
Артур решил не говорить графине, что мог без труда настигнуть ее в любую минуту. И просто глубоко вздохнул.
— Сдаюсь на милость победителя. Но прошу, дай мне отдышаться.
Она рассмеялась.
— Нет, сэр. Я хочу получить урок раздевания королей.
Она заглянула ему в глаза, и он понял, что пропал. Он даже испугался, что упустит всю свою мужскую силу еще до того, как они разденутся. Изабель скатилась с кровати и энергично вскочила на ноги.
— С твоей рубахой, сэр, похоже, не так уж и трудно справиться, я могу просто стянуть ее через голову, — тихо сказала она, — И все равно ты должен мне позволить самой ее снять.
Король поднял руки, и графиня, сняв с него рубаху, отшвырнула ее в сторону.
— А вот дальше я вижу нечто такое, что могла бы назвать фуфайкой, но не думаю, чтобы оно именно так называлось. Наверняка есть какое-то другое наименование.
— Я тоже в этом уверен, Изабель, но клянусь жизнью, я не мог бы его припомнить, даже если бы ты прижала кинжал к моему горлу.
— И не надейся.
Она довольно быстро избавила Артура от нижнего белья, оставив его обнаженным до талии.
— Ох, Артур… — выдохнула Изабель и провела пальцем по шрамам, пересекавшим его торс.
— Извини, — пробормотал он.
— К чему извинения? Ты сражался и побеждал, это прекрасно!
— Или едва выжил, — усмехнулся король.
Губы Изабель прижались к его телу, и Артур понял, что ему не хочется останавливать эту женщину, хотя надо бы остановить…
— Ты меня убиваешь, Изабель…
— Неужели я в самом деле убиваю короля? Должно быть, за этим последует ужасное наказание.
— Я даже и говорить не хочу, насколько оно будет суровым, если ты не позволишь мне сейчас же коснуться тебя, — с трудом выговорил Артур.
— Я дрожу от страха с головы до ног. А теперь, пожалуйста, объясни, как снять с тебя остальное, что ниже талии.
— Если я выдам тебе эту тайну, смогу ли я к тебе прикоснуться? Умоляю!
— Сможешь.
— Тут опояска. Это мужской вариант шнуровки.
Изабель хихикнула.
— Нашла твою опояску, король Артур!
— Уж очень быстро у тебя получилось, графиня.