- О, Боже мой! - воскликнула Мона
Вилден посмотрел на них снова
- Тсссс!!! - шикнула Ханна
- Ты в порядке? Что случилось? Расскажи мне все, - прошептала Мона
- Нечего рассказывать, - Ханна бросила салфетку на тарелку. - Они привели меня в участок, моя мама пришла со мной, и мы пробыли там некоторое время. Они отпустили меня с предупреждением. Все равно. Все это заняло 20 минут.
- Вот блин! - Мона одарила Ханну неопределенным взглядом: Ханна задалась вопросом в течение секунды, означал ли он, что она сочувствует Ханне?
- Это не было драматично, - сказала Ханна оборонительно, в ее горле пересохло, - Не так много случилось. Большинство полицейских были на телефоне. Я переписывалась все время.
Она замолчала, думая, должна ли она рассказать Моне о "не этом" сообщении, которое она получила от Э, кто бы Э ни был. Но зачем портить ее настроение? Это, ничего, возможно, не означало, верно?
Мона отхлебнул минеральной воды из бутылки.
- Я думала, тебя никогда не поймают.
Ханна сглотнула
- Да, что ж...
- Твоя мама убила тебя?
Ханна отвернулась. По дороге домой, мама попросила Ханну, предназначена ли она для кражи браслетов и сережек? Когда Ханна сказала "нет", миссис Мэрин ответила: "Хорошо. Это решено." Потом открыла телефон, чтобы сделать звонок.
Ханна пожала плечами и встала.
- Я только что вспомнила - мне нужно погулять с Дот.
- Ты уверена, что в порядке? - спросила Мона. - Твое лицо будто покрылось пятнами.
- Не страшно. - Она обаятельно чмокнула губами Мону и повернулась к двери.
Ханна хладнокровно вышла из ресторана, но как только добралась до стоянки, побежала. Она забралась в свой Toyota Prius - автомобиль был ее мамой куплен год назад для себя, но недавно она вручила его Ханне, поскольку от него устала - и проверила свое лицо в зеркало заднего вида. На лбу и щеках были отвратительные ярко-красные пятна.
После своего преображения, Ханна была до нервозности осторожна не только для того, чтобы выглядеть круто и идеально, но и чтобы быть крутой и идеальной тоже. Боясь, что даже крохотная ошибка отправит ее обратно к придуркам, она трудилась над каждой деталью, над такими мелочами, как правильное имя для чата и верное сочетание миксов для iPod'а в ее машине, так и над более важными вещами, как правильно составленный список участников перед вечеринкой и идеальный парень для свидания - к счастью, это был парень, которого она любила с седьмого класса. То, что ее поймали за кражу в магазине, бросает тень на совершенную, управляемую, супер-холодную Ханну, которую все знали? Она не была в состоянии прочесть тот взгляд на лице Моны, когда она сказала: "Вот, блин". Она имела в виду, что "вот блин, ничего страшного же"? Или, "Вот блин, ты попала"?
Она задавалась вопросом, правильно ли она поступила, рассказав все Моне. Но все же... кто-то уже знал. Э.
Знаете, что Шон пытался сказать? Не это!
В глазах у нее помутилось. Она сжимала руль в течение нескольких секунд, затем сунула ключ в зажигание и выехала со стоянки кантри-клуба, усыпанной гравием, безвыходно остановившись через несколько метров вниз по дороге. Она услышала стук своего сердца в висках, как только выключила двигатель, и принялась глубоко дышать. В воздухе пахло сеном и только что скошенной травой.
Ханна зажмурилась. Когда она открыла глаза, она смотрела на стакан со сладкой картошкой фри. "Не надо," - подумала она. Автомобиль проезжал прямо по главной улице.
Ханна вытерла руки о свои джинсы. Она бросила быстрый взгляд на контейнер. Картошка пахла аппетитно. "Не надо, не надо, не надо".
Она потянулась к ней и открыла крышку. Сладкий, теплый запах картофеля доносился ей в лицо. Прежде, чем она смогла остановить себя, Ханна засунула в рот горсть картошки фри. Картофель по-прежнему был так горяч, что обжигал язык, но ей было все равно. Это было таким облегчением; это было единственным способом, почувствовать себя лучше. Она не остановилась, пока не съела все, даже слизала остатки соли внизу контейнера.
Сначала она почувствовала себя намного, намного спокойнее. Но за то время, что тянулась ее дорога домой, она почувствовала знакомые ощущения стыда и паники. Ханна была поражена, хотя прошло уже много лет с того момента, как она перестала совершать подобные поступки, она чувствовала тоже самое. Ее живот болел, штаны туго облегали тело, и ей хотелось избавиться от всего, что в ней было.
Игнорируя взволнованный крики Дот из своей спальни, Ханна бросилась к ванной наверху, захлопнула дверь и упала на кафельный пол. Слава Богу, что мама еще не вернулась с работы. По крайней мере, она не услышит то, что Ханна собралась делать.
"Ладно," - успокаивалась Спенсер.
В среду вечером, она потащила черный Mercedes класса С хетчбек - отверженный автомобиль сестры, потому что она получила новый, «практичный" Mercedes SUV - в круговой проезд ее дома. Встреча студенческого совета проходила очень поздно, и она была на грани, проезжая сквозь темные улицы Розвуда. Весь день она чувствовала, как кто-то наблюдает за ней, как и тот, кто написал ей тот е-мейл, может выскочить на нее в любую секунду.
Спенсер продолжала обеспокоенно думать о знакомом конском хвостике в окне спальни Элисон. Она все возвращалась к мыслям об Эли - все, что та знала о Спенсер. Но нет, это было безумным. Элисон исчезла, и скорее всего, была мертва, уже как три года. Плюс, сейчас в ее доме живет новая семья, верно?
Спенсер побежала к почтовому ящику и выгребла оттуда груду писем, отбрасывая те письма, которые ей не принадлежали. Вдруг, она увидела его. Это был длинный конверт, не слишком толстый и не слишком тонкий, с именем Спенсер на нем. Обратный адрес указывал: Совет Колледжа. Оно было здесь.
Спенсер разорвала конверт, чтобы открыть его и просмотрела письмо. Она перечитала результаты ПСАТ шесть раз до того, как осознала.
Она набрала 2350 из 2400.
- Даааа! - закричала она, изо всех сил сжимая бумагу.
- Стоп! Кто-то счастлив! - прозвучал голос со стороны дороги.
Спенсер оглянулась. Открылось окно со стороны водителя черного Mini Cooper, это был Эндрю Кэмпбелл, высокий, веснушчатый, длинноволосый парень, который обошел Спенсер на выборах в президенты класса. Они были темами номер-один и номер-два в классах практически в каждом разговоре. Но прежде, чем Спенсер могла похвастаться своими результатами – говорящий Эндрю о ее оценках ПСАТа будет чувствовать себя так хорошо – он уехал далеко. Урод. Спенсер повернулась обратно в сторону дома.