- Вины? С какой стати ты должен себя винить? - Джеймс налил себе вина.
- Потому что я стоял и смотрел, как эта женщина убивала его. Она сделала меня соучастником совершенного ею преступления.
- Нет, - резко возразил Джеймс, напугав двух юных пажей, притаившихся в тени стены на случай, если потребуется прислуживать лэрду. - Гризель была целительницей клана. Твой отец сам возложил на нее эту обязанность.
- Но ее методы врачевания были мне не по душе. Я видел, как она снова и снова пускает отцу кровь, и понимал, что он от этого слабеет, а не поправляется, но не остановил ее. И я должен был подумать о том, что не стоит доверять уход за отцом его жестоко отвергнутой любовнице.
- Твой отец сам должен был об этом задуматься. Но он ни разу и словом не обмолвился и в считанные дни ослаб настолько, что уже не мог говорить. Я знаю, мои слова не избавят тебя от чувства вины, но, поверь на слово, ты вовсе не виноват. Никто из нас не углядел в смерти лэрда преступления и не заподозрил целительницу.
Балфур кивнул, хотя знал: для того, чтобы убедить себя в этом, потребуется время. Трудно смириться с мыслью, что он мог спасти отца, но ничего не предпринял. Эрика тоже можно было уберечь от похищения, если б только Балфур уделял ему чуть больше внимания. Гризель обманывала клан на протяжении многих лет, и трудно поверить, что она ни разу ничем не выдала своего вероломства. Он мог бы заметить хоть что-то, если бы просто был немного внимательнее. Балфур отбросил эти мрачные мысли, понимая, что они напрасны, ибо не в его силах изменить прошлое, исправить свои ошибки.
- Ну, по крайней мере теперь мы точно знаем, что Мэлди не враг нам, - произнес он, ковыряясь в тарелке с сыром и хлебом.
- Неужели? - пробормотал Джеймс, намазывая хлеб толстым слоем темного меда.
- Да. Ведь именно она изобличила предателя.
- Несомненно.
- Гризель помогала Битону. Если бы и Мэлди занималась тем же, то не выдала бы нам свою сообщницу.
- Почему же? - Джеймс вытер рот рукавом туники и взглянул Балфуру в глаза. - Как еще можно заставить врага считать тебя другом?
- Нет, не могу поверить.
- Ты даже думать об этом не желаешь, и я тебя понимаю. Как бы то ни было, мы только что убедились, что может произойти, если не приглядываться к каждому, кто нас окружает. Гризель была одной из Мюрреев, но все же убила своего лэрда и помогала вражескому клану.
- А Мэлди ведь даже не Мюррей, - прошептал Балфур.
- Да. На самом деле мы не знаем, кто она. Эта девушка называет себя Киркэлди, но у нас нет никаких тому доказательств, и мы не можем себе позволить отправить людей к Киркэлди, дабы проверить ее слова. Она никогда не говорила о своем отце. Ты знаешь, кто он?
- Нет.
Балфур выругался про себя и отодвинул тарелку, утратив всякий интерес к еде. Он не желал слушать Джеймса и не хотел, чтобы тень подозрения закралась в душу. Балфура глубоко ранила одна только мысль о том, что Мэлди может его предать. Если бы на карту была поставлена лишь его собственная жизнь, он предпочел бы не знать правду и встретить смерть в блаженном неведении. Но, к несчастью, если Балфур позволит заманить себя в ловушку, многие члены клана окажутся там вместе с ним.
- Я просто прошу тебя об осторожности, - мягко настаивал Джеймс. - Да, она красотка и кажется вполне безобидной. Гризель была дурной женщиной и ненавидела всех вокруг, но и то смогла нас одурачить. А прелестной девушке намного легче удалось бы погубить нас.
- Но у тебя нет доказательств.
- Согласен. И все же малышка почти ничего не рассказывает, она так легко появилась в нашей жизни, войдя в нее из ниоткуда. Уже одно это должно нас насторожить.
- Но Мэлди так много известно о Битоне и Дублинне. Подумай сам: если бы она хотела нас предать, то разве стала бы рассказывать о том, что может нам помочь?
- Или заманить в ловушку. Ведь мы не знаем, правду ли она говорит. От нашего человека в Дублинне нет никаких вестей. Я даже не уверен, что он еще жив. Нет никакого способа выяснить, помогут ли ее сведения спасти Эрика и победить Битона, или же это все какая-то хитрая уловка, чтобы направить нас по пути, уготовленному противником.
- Тогда зачем она спасла Найджелу жизнь?
- Чтобы ты оказался в долгу перед ней и стал доверять.
- Для чего же ей еще и спать со мной, в таком случае?
Джеймс покачал головой:
- Ты и без меня знаешь, как ловко женщины могут пользоваться своими чарами, превращая мужчин в слепых глупцов.
- Она была девственницей, - проговорил Балфур так тихо, чтобы никто, кроме Джеймса, не услышал его. - Я видел кровь, которая была тому доказательством.
- Женщина знает, как заставить мужчину поверить в ее невинность.
Балфур допил вино и резко встал, не желая больше обсуждать этот вопрос. У него до сих пор шла кругом голова: и от преступлений Гризель, и от того, что он был вынужден ее повесить. Поэтому меньше всего он хотел слышать о предполагаемом обмане Мэлди.
- Довольно, Джеймс. Ты прав, что пытаешься открыть мне глаза. Только из-за моей слепоты Гризель удалось совершить свои злодеяния. Как бы то ни было, я не в состоянии относиться к Мэлди трезво и непредвзято. Поговорим позже. - Он направился было к двери, но затем остановился, бросив взгляд через плечо на хмурившегося Джеймса. - Разрешаю тебе вмешаться и остановить меня, если посчитаешь, что я строю из себя круглого дурака. Слишком многие могут поплатиться жизнью, если мне вдруг придется вынести для себя еще один суровый урок.
Всю дорогу до комнаты Найджела Балфур пытался выбросить из головы предостережения Джеймса, но безуспешно. Предательство Гризель заставило его усомниться в собственных суждениях. Он чувствовал, что Мэлди не очередная лазутчица Битона, но это вовсе не означало, что лишь поэтому ей можно верить. Ведь он и в преданности Гризель не сомневался.
Войдя в комнату Найджела, Балфур попытался улыбнуться в ответ на приветливую улыбку Мэлди.
- Я могу немного посидеть с Найджелом, Мэлди. Сходи перекуси.
Кивнув, девушка вышла из комнаты, задержавшись лишь для того, чтобы сжать его руку в коротком жесте сочувствия. Как только дверь за ней захлопнулась, Балфур наконец смог выдохнуть. Оказалось, он, сам того не замечая, увидев Мэлди, затаил дыхание. Балфуру нужно было бы разобраться с подозрениями и предостережениями Джеймса раньше, чем он увидится с ней вновь, - слишком просто выдать их, словом или делом. Если Мэлди - предательница, то худшее, что он мог сделать, - это дать ей понять, что раскусил ее игру.
- Эта женщина мертва? - спросил Найджел.
- Да, Гризель отправилась на виселицу, исполненная той же злобой и презрением, что сопровождали всю ее жизнь, - ответил Балфур.
- Жаль, я не увидел, как она умирает.