– И вы думаете, что она рассказала этому ублюдку все, что видела и слышала?
– Да, что же еще я должен думать?
Дуглас пожал плечами:
– Думаю, именно это. Как бы то ни было, ты ошибаешься. Девушка не имеет к Битону никакого отношения.
– Почему ты так уверен в этом? – Балфур старался не слишком надеяться, вспоминая, как отчаянно ему хотелось верить, что Мэлди не предавала его. Он страстно желал, чтобы ее поступкам нашлось другое объяснение.
– О да, я совершенно уверен. Девушка уехала в Дублинн не для того, чтобы помочь Битону, а чтобы убить его.
Балфур был так ошеломлен, что не мог вымолвить ни слова. Он заставил себя отвести взгляд от Дугласа. Посмотрев на Джеймса, он испытал некоторое облегчение, потому что тот выглядел столь же ошарашенным.
– Она сказала тебе, зачем прибыла в Дублинн? – наконец спросил Балфур. От недавнего потрясения его голос звучал несколько резче, чем обычно.
– Нет, она сделала даже больше – я собственными глазами видел, как малютка пыталась вонзить кинжал в сердце Битона.
– Но почему?
– Не знаю. Я заглядывал в двери главного зала и видел их вместе у дальней стены, но не посмел подойти ближе, поэтому смог разобрать только несколько слов. Что-то о его плохом обращении с женщинами, о предательстве и пара оскорблений, брошенных девушкой. А еще речь шла о том, что он давно должен получить по заслугам. Я спрашивал себя, кто же из его врагов подослал ее. Даже предполагал, что это мог быть и ты, но теперь думаю, что это какая-то личная месть.
Оставался единственный вопрос, который Балфур должен был задать Дугласу, но не решался, боясь услышать ответ.
– Она мертва?
– Пока нет, – ответил Дуглас и зевнул так сильно, что его тело сотрясла дрожь. – Она покушалась на лэрда. Я думал, Битон или один из его людей убьют ее прямо на месте. Мне казалось, что Калум, самая верная шавка Битона, без колебаний прирежет ее, но он этого не сделал. Как я уже говорил, было трудно что-либо услышать с того места, где я стоял. Как бы то ни было, одну вещь я разобрал достаточно четко и ясно. У Битона, очевидно, есть слабость – он любит объявлять приговор громким величественным голосом. Девушку должны повесить завтра, по окончании базарного дня. Я надеялся, что мы сможем чем-нибудь ей помочь.
– Возможно, – выдавил из себя Балфур, борясь с едва преодолимым порывом немедленно скакать в Дублинн.
– Что ж, значит, к лучшему, что я оставил ту навозную кучу. У меня есть сведения, которые могут оказаться для тебя полезными.
– Уверен, что так, но сначала смой с себя грязь и отдохни.
– Нет времени.
– Уж на пару часов так необходимого тебе сна времени хватит. Это вернет твоему уму ясность.
Как только Дуглас покинул главный зал, Балфур налил себе полный кубок крепкого вина. Потребовалось несколько глотков прежде, чем он почувствовал себя достаточно спокойно, чтобы мыслить здраво. Одна только мысль о том, как Мэлди ведут на эшафот, доводила его до отчаяния, побуждая, не колеблясь и не раздумывая, броситься спасать ее, но Балфур знал: это будет настоящим безумием. У него есть план нападения, и притом очень неплохой. Балфур легко мог использовать его и для спасения девушки.
Он внезапно выругался и тряхнул головой:
– Я же забыл спросить Дугласа, куда поместили Мэлди перед казнью.
– Ты о многом забыл спросить, но не волнуйся, – сказал Джеймс. – У нас еще есть время, чтобы дать Дугласу отдохнуть и выяснить все, что он узнал в Дублинне. Ты был прав, посоветовав ему выспаться. Он так вымотался, что мог легко забыть что-нибудь очень важное. Уставший человек не способен мыслить ясно. Кроме того, Дугласу надо восстановить силы, чтобы завтра он смог отправиться с нами.
Бальфур кивнул:
– Когда я рассказал ему о нашем плане утром выступить против Битона, он даже не намекнул, что знает что-то, способное этому помешать.
– Да, и что он, несомненно, помнил бы, несмотря на усталость.
– Хорошо. – Балфур потер затылок и скривился. – Боюсь, у меня все вылетело из головы, когда он сказал, что Битон хочет повесить Мэлди. Только я думал, что она предала меня, и тут же узнаю, что ее собираются повесить за попытку убийства. Почему Мэлди пыталась убить этого человека?
– Только она способна ответить на этот вопрос. Причин может быть множество, и мы лишь теряем время, гадая, какая же из них заставила ее схватиться за кинжал.
– Я всего лишь боюсь, что она сделала это из-за меня.
– Из-за тебя? Ты же не просил ее отправиться в Дублинн и всадить нож в Битона?
– Нет, но я обвинил ее в том, что, будучи приспешницей Битона, она предала нас. Возможно, Мэлди посчитала, что только так она может сохранить свою честь и доказать, что она невиновна.
– Эта девушка далеко не дура. Есть много менее рискованных способов доказать свою невиновность.
– Мэлди, безусловно, не дура, – слабо улыбнулся Балфур, – но и не настолько умна и безупречна, чтобы не следовать всем своим бредовым идеям и замыслам. И она никогда не действует, не обдумав все заранее самым тщательным образом
– Возможно, но это не объясняет того, почему она оставалась в Дублинне две недели до того, как приехать сюда, – заметил Джеймс. – Есть еще очень много того, в чем мы должны разобраться прежде, чем сможем поговорить с девушкой.
– Да, завтра все должно получиться. Нам надо не только освободить Эрика из лап Битона, но и Мэлди – от петли. Я лишь молюсь, чтобы они оба находились в Дублиннской башне – если начнется сражение, это самое безопасное место.
Мэлди осторожно нащупывала дорогу вдоль стены темницы, пока не коснулась края койки, и села. Еще одно мгновение ей потребовалось, чтобы глаза привыкли к тусклому свету, исходящему от одного из коптящих факелов, которые находились на лестнице. Она почувствовала присутствие Эрика раньше, чем увидела мальчика: ощутила его страх, гнев и любопытство.
– Эрик, с тобой все в порядке? – спросила она. – Битон не ранил тебя?
– Откуда ты знаешь, кто я? – полюбопытствовал мальчик, придвинувшись поближе.
– Я только что прибыла сюда из Донкойла.
– Братья прислали мне на помощь женщину? – В его голосе звучало потрясение, паренек осторожно присел возле нее. – Нет, они бы никогда так не поступили. Наверное, это козни ублюдков Битона. Он намеревается, использовав тебя, привлечь меня на свою сторону.
– Нет. Он лишь посчитал, что мне захочется увидеться с тобой перед тем, как меня повесят. – Произнеся эти слова, Мэлди задрожала, но смогла обуздать свой страх. Она должна быть сильной хотя бы ради Эрика.
Мгновение она рассматривала Эрика, в то время как он уставился на нее широко распахнутыми, полными недоверчивого потрясения глазами, явно подыскивая ответ на столь странное заявление. Безусловно, он был красив. Черты его лица, еще по-детски нежные, обещали, что со временем он станет действительно интересным мужчиной. Его волосы казались русыми, но Мэлди подозревала, что, не будь здесь так темно, они были бы значительно светлее. Глаза яркие и, как показалось Мэлди, не карие, как у братьев. По правде говоря, утонченными чертами лица Эрик совсем не походил на Мюрреев. Так же как и на Битона. Значит, эти черты достались ему от матери. При свете дня Мэлди, несомненно, было бы легче определить, является ли Эрик ее братом, но девушка понимала, что самым главным доказательством послужит родинка. Если у Эрика есть такое же родимое пятно, то можно не сомневаться, кто является его отцом. Мэлди не была уверена, что должна открыть мальчику истину.