— Мне нужно вымыться, — сказала Эвери подбежавшим к ней Джиллиане и Энни.
Было в ее голосе что-то такое, что Камерон понял: он не должен ей отказывать.
— Мне бы не хотелось зажигать костер, — помешкав, ответил он.
— Мне наплевать, пусть вода будет ледяная. Мне необходимо вымыться!
— Неподалеку есть маленький ручеек, — вмешалась в разговор Энни. — Можешь вымыться в нем. Мы с Джиллианой пойдем с тобой. — Эвери кивнула, и Энни повернулась к Джиллиане: — Отведи ее к ручью, детка. А я принесу все необходимое. Идите же. — Как только кузины отошли, Энни спросила Камерона: — Ее изнасиловали?
— Нет. Она сказала, что Де Во ее не изнасиловал, и, насколько я могу судить, это и в самом деле так. — Поморщившись, Камерон провел рукой по волосам. — Но она была голой. Хотела убить его и бросилась за ним, мы еле успели ее поймать. Пришлось Лергану ее стукнуть, чтобы она успокоилась. Значит, этот подонок что-то с ней сделал. Только я не знаю что.
— Он мог ее напугать, — вздохнула Энни.
— Думаю, так и было. Но неужели это настолько ее разозлило, что она готова его убить?
— На месте Эвери я поступила бы так же!
Энни развернулась и направилась к повозке с вещами, а Камерон смотрел ей вслед, разинув от удивления рот. Опасаясь, что Эвери все же не откажется от мысли перерезать Де Во горло, Камерон послал Малыша Роба проследить за ней, чтобы не дать ей ускользнуть. Нахмурившись, он взглянул в ту сторону, куда отправились женщины. Слова Энни не шли у него из головы.
— Энни и малышка Джилл приведут Эвери в чувство, — произнес подошедший к нему Лерган, покачав головой. — Никогда не видел такой кровожадной женщины.
— Энни говорит, это потому, что Де Во сильно ее напугал, — пояснил Камерон.
— Очень может быть.
— Ты так считаешь? Но ведь меня она никогда не пыталась убить, хотя и не раз грозилась это сделать.
— Тебя она не боится.
— Это почему? Многие женщины меня боятся, а Эвери и ее клану я угрожал.
— Хоть вид у тебя и устрашающий да и улыбаться ты мог бы почаще, но Эвери тебя не боится. И никогда не боялась, насколько я могу судить. Может, тебе стоит быть с ней построже?
— Заткнись, Лерган, —добродушно бросил Камерон.
— Хорошо, заткнусь. Но не сейчас, а через минуту.
— Лерган… — протянул Камерон и насторожился, увидев, что на лице кузена появилось решительное выражение.
— На сей раз я говорю совершенно серьезно. Это касается Эвери и того, что с ней произошло. Ты, кузен, человек суровый, а Эвери сейчас необходимы ласка и доброта. — Лерган взъерошил рукой волосы. — Не знаю даже, как тебе объяснить… Если ты думаешь, что она после мытья в ручье станет такой же, как прежде, ты глубоко заблуждаешься. Ей нужно, чтобы ты ей посочувствовал, приласкал ее. Ее ярость означает, что этот подонок Де Во что-то с ней сделал, и это ее беспокоит.
— Ее кузину Сорчу изнасиловали, — тихо проговорил Камерон. — Старшую сестру Джиллианы.
— Черт подери! Это кое-что объясняет, верно?
— Очень может быть. А теперь иди, Лерган, — махнул рукой Камерон, направляясь к палатке. — Может, я и не знаю, как успокоить Эвери, но знаю, что ее нельзя оставлять одну.
— Вот это верно.
— Кроме того, она может снова сделать попытку убить этого мерзавца.
— Ну что, немного успокоилась, детка? — ласково спросила Энни, помогая Эвери надеть чистую рубашку.
— Чуть-чуть, — кивнула Эвери. — Я убью этого подонка, но сделаю это позже. — Она поморщилась, когда Джиллиана начала расчесывать ее влажные волосы. — А Лерган еще пожалеет о том, что меня стукнул, — проговорила она.
— Тебе нужно всего лишь почаще касаться челюсти и стонать, и бедняга на коленях приползет вымаливать у тебя прощение.
Эвери тихонько рассмеялась:
— Вряд ли мне захочется его так сильно мучить. — Вздрогнув, она обхватила себя руками. — Я думала, после мытья уже не буду чувствовать прикосновение этих мерзких, холодных рук, но увы…
— Бедняжка. — Энни крепко обняла ее. — Успокаивай себя тем, что он над тобой не надругался.
— Только это мне и остается. О Господи! Если руки у этого подонка такие холодные, то, значит, и все тело не теплее. Если бы он меня изнасиловал, я бы заледенела.
— Не думай об этом, — попросила Джиллиана, заплетая Эвери косу, и, нахмурившись, взглянула в сторону леса. — К нам направляется Малыш Роб. Интересно, зачем?
— Наверное, Камерон приказал ему следить за мной, — пожала плечами Эвери.
— Неужели Камерон считает, что ты попытаешься бежать после того, что произошло сегодня утром?
— Да, мне кажется, он боится, что я схвачу меч и помчусь убивать сэра Чарлза. — Эвери взяла Энни и Джиллиану под руки. Ее успокаивала их молчаливая поддержка. — Пора обрадовать Камерона, он должен знать, что я уже пришла в себя и не собираюсь делать глупости. Теперь я понимаю, что, если бы убила этого подонка, все дороги Франции были бы вскоре перекрыты людьми Де Во, мечтающими мне отомстить, либо их наемниками, жаждущими награды. Меня бы схватили и предали суду. Именно это случилось с моей бедной мамой, а ведь она была невиновна.
Кивнув, Джиллиана лукаво улыбнулась:
— А может, если Камерон тебя обнимет, тебе уже не будет так холодно?
— Должна же быть от этого болвана хоть какая-то польза. — Эвери рассмеялась, а вместе с ней и Энни с Джиллианой.
Когда несколько минут спустя Эвери вошла в палатку и стала готовиться ко сну, она заметила, что Камерон не сводит с нее глаз. Раздевшись до рубашки, она повернулась к нему лицом. Он лежал на краю кровати, ослепительно прекрасный в своей наготе. Эвери порадовало, что он не переменил своего отношения к ней из-за того, что с ней произошло. Это помогало ей спокойнее относиться к случившемуся.
— Если ты ждешь, что я сейчас схвачу меч и, издав боевой клич, выскочу из палатки и помчусь убивать Де Во, тебе придется долго этого дожидаться, — лукаво улыбнулась она, ложась на меховое одеяло рядом с ним.
— Это выглядело бы забавно, — проворчал Камерон.
— Особенно если бы я была голой и раскрасила себя с ног до головы синей краской, как делали наши предки, — хмыкнула Эвери. Камерон промолчал, и, взглянув на него, Эвери обнаружила, что он смотрит на нее, ухмыляясь во весь рот. — Ты находишь это смешным?
— По правде говоря, я прикидывал, в каком укромном местечке мы могли бы с тобой укрыться и где я могу раздобыть синюю краску.
— Распутный негодяй, — беззлобно пробурчала Эвери, и, когда Камерон обнял ее и привлек к себе, она облегченно и радостно вздохнула.
— Что он тебе сделал, Эвери? — тихо спросил Камерон.
— Ты имеешь в виду, кроме того, что привязал меня к кровати, разрезал на мне одежду и пригрозил сделать мне ребенка?