А вот как.
…Лика открыла глаза. И тотчас вспомнила свой сон. Как она летит в воду. Как ее кто-то хватает за ноги и тащит на дно. Кошмар, одним словом.
Она хотела вскочить с кровати, побежать к Катьке и рассказать ей о своем страшном сне. Но тут Соломатина увидела, что она лежит не на кровати.
Лика лежала в гробу.
Кошмар продолжался. Соломатина с воплем выскочила из гроба и растерянно огляделась. Она находилась в какой-то черной комнате. Горели свечи.
"Это склеп, — с ужасом подумала Лика. — Меня похоронили. Заживо…"
Но, увидев приоткрытую дверь, она чуточку успокоилась. Значит, это не склеп, раз есть выход.
Соломатина подбежала к двери и толкнула ее. Дверь распахнулась. Лика вышла из черной комнаты и оказалась в широком коридоре. Здесь тоже горели свечи.
Из глубины коридора доносилась органная музыка. Лика пошла вперед; по мере того, как она шла, музыка становилась все громче. Вскоре коридор закончился дверью с огромным бронзовым кольцом вместо ручки.
Секунду помедлив, Соломатина потянула кольцо на себя. Дверь со скрипом отворилась. И Лика вошла в огромный черный зал, посредине которого стоял огромный черный стол. А за столом сидели знакомые личности. Доктор Цыпух, одетый во все черное, бледная женщина с ледяными взглядом, ну и, конечно, Кармалютов. Они слушали органную музыку.
Как только Соломатина вошла, музыка сразу оборвалась.
— О, Глория, — воскликнул Кармалютов, и его писклявый голос гулко зазвучал под высокими сводами зала, — Ты уже встала из своей колыбельки?
Теперь Лика ясно понимала, где она находится. В замке Синей Бороды.
— Иди сюда, — ласково поманил ее крохотным пальчиком карлик. — Не бойся. Мы тут все свои. Мертвые…
С сильно бьющимся сердцем Соломатина подошла к столу, не зная, как себя держать и что говорить.
— Мертвые? — растерянно повторила она.
— Да, мертвые, крошка, — улыбнулась бледная женщина. Она курила тонкую черную сигару. — И ты тоже мертвая.
— Я?..
— Да. Ты утонула. Разве не помнишь?..
А доктор Цыпух тебя оживил.
Лика почувствовала, что ее опять, как тогда ресторане, начинает охватывать оцепенение. Она резко замотала головой:
— Что за ерунда!
— Ерунда? — На губах Цыпуха зазмеилась улыбочка. — Нет, девочка, это не ерунда. Мне удалось разгадать тайну смерти, и я научился оживлять покойников…
— Цыпух, — капризно перебил карлик, — а когда ты оживишь моих жен?
— Скоро, Трофим Петрович. Потерпите немного.
Кармалютов посмотрел на Лику.
— Пойдем, Глория, я познакомлю тебе со своими женами. Они в белой комнате.
Карлик цепко схватил Лику за руку и потащил за собой.
Они вышли из зала, но не через ту дверь, в которую вошла Соломатина, а через другую. Показались в полутемном коридоре, на этот раз узком. И пошли через длинную вереницу малых и больших комнат, все как одна с черными стенами, черным полом и черным потолком. Но дверь, у которой они остановились, была белая.
— Прошу, — сказал Кармалютов и толкнул дверь.
Они вошли.
Вниз вели крутые каменные ступеньки.
Комната была ослепительно белая. И на фоне этой бьющей в глаза белизны четко выделялись три гроба, стоящие посредине комнаты. В гробах лежали три красивые девушки.
Лика так и замерла у дверей.
Кармалютов спустился по ступенькам.
— Знакомься, Глория. Это Эдита… — указал он на одну девушку. — Это Ада… — указал он на другую. — А это Нора… — указал он на третью.
"Так вот где похоронены Бам, Блюм и Батэбильяк", — подумала Соломатина.
Все три девушки лежали в гробах словно живые.
Карлик поманил Лику пальцем.
Иди сюда, Глория, поцелуй их… Соломатина в страхе попятилась.
Нет, нет…
— Не нет, а да, — твердо сказал Кармалютов и вдруг, быстро взбежав по ступенькам, обхватил Лику своими тонкими паучьими ручками. — Тогда поцелуй меня, малышка!
С Лики мигом слетело все ее оцепенение.
— Убери руки, урод! — крикнула она, толкнув противного карлика в грудь. Кармалютов, пересчитав все ступеньки, грохнулся на пол.
Соломатина выбежала из комнаты. И помчалась по коридорам куда глаза глядят.
Тук-тук-тук — стучали каблучки по каменному полу.
Тут-тук-тук — билось в груди сердце.
На одном из поворотов Соломатина на всей скорости в кого-то врезалась. И — отшатнулась.
— "Цыпух!" — мелькнуло у нее в голове.
Но это был не Цыпух.
Это был Леденец.
Лика так и застыла на месте, парализованная ужасом. "Ну, все, — обреченно подумал она, сейчас он меня убьет".
Но Леденец, как видно, не собирался ее убивать. По крайней мере, сейчас.
— Сюда! Живо! — приказал киллер. И втолкнул Лику в темную комнату.
На плечо Соломатиной легла тяжелая рука убийцы. Лика задрожала.
Ну чего дрожишь? — раздался в темноте совсем не грозный голос. — А мне твой папа говорил, что ты смелая девчонка.
— Папа? — растерянно пробормотала Лика. — Какой папа?
— А у тебя их что, несколько? Юрий Владимирович Соломатин, вот какой.
Ликины страхи мигом рассеялись.
— Кто вы? — спросила она.
— Константин Зефиров, — точно так же, как в поезде, представился Леденец. И добавил: — Сотрудник частного детективного агентства "БЕРКУТ". Твой персональный телохранитель.
Соломатина сразу вспомнила подслушанный разговор в спальне родителей. И слова отца: "Я кое-что придумал…" Так вот, оказывается, что он придумал — нанял ей телохранителя.
Ну папочка! Ну хитрюга! "Поезжай, — говорит, — в Гусь-Франковск, мы о мамой не возражаем".
— Вас мой папа нанял?
— Тише, — Зефиров приставил к ее губам палец. — Да, твой папа. Меня и Звонареву.
— Какую Звонареву?
— Елену Звонареву, которая вместе с тобой в купе ехала.
— Ленку?! — ахнула Лика, не зная, верить или не верить. — Она ж в университете учится. На историческом.
— Звонарева уже давным-давно университет окончила. И не исторический факультет, а юридический. А потом еще пять лет в милиции отработала, пока к нам в агентство не перешла.
— Ничего не понимаю. А как же "скрытники"?
— Нет никаких "скрытников", И никогда не было.
— А профессор Синицын?