— А чего этой нечисти от Самоката надо? — недо­умевал Горохов.

— Здесь можно только предполагать. Я думаю, клю­чом ко всему является фраза: «Отдай свое сердце».

— А что она означает? — спросил Генка.

— Ничего хорошего для тебя, парень. Видно, кому-то понадобилось твое сердце для магического ритуала... Впрочем, это только мои предположения, — добавил майор, заметив, что Самокатов изменился в лице. — Возможно, тут нечто другое. Но все равно тебе следует быть начеку и в форме. Ты зарядку по утрам делаешь?

— Делаю, — соврал Генка.

— Молодец... Ну а мы с Кипятковым постараемся распутать этот дьявольский клубок. Верно, Жора?

— Так точно, товарищ майор! — откликнулся мол­чавший до сих пор капитан.

— А что вы намерены предпринять? — поинтересо­валась у них Крутая.

— Пока ничего, — сказал Гвоздь. — Не следует вме­шиваться в естественный ход событий. Пусть все идет, как идет. А там посмотрим.

— О, надо Афонькина арестовать! — с азартом пред­ложил Макс. — Я подозреваю, что он во всех Генкиных кошмарах замешан!

— Из подозрений шубы не сошьешь, парень. Нужны доказательства. — Затянувшись папиросой, майор посмотрел на Самокатова. — Ну, ты все уразумел, Геша?

— Ага, — уныло вздохнул Генка.

— Вот и хорошо. Продиктуй-ка мне свой адрес и те­лефон.

Самокатов продиктовал. Гвоздь записал и, в свою очередь, сообщил Генке номер Особого отдела.

— Почувствуешь, что начинается чертовщина, не­медленно связывайся со мной.

— А как связаться? По телефону?

— Нет, его может не оказаться под рукой, да и линия может быть занята. Мы установим телепатическую связь. Знаешь, что это такое?

— Знаю. Передача мыслей на расстоянии.

— Правильно. У тебя к телепатии как — хорошая восприимчивость?

— Не знаю.

— Сейчас проверим... Жора!

— Я!

— Отведи парня в триста десятый.

— Есть!

Самокатов и капитан прошли в соседний кабинет.

«А что я должен делать?» — хотел было спросить Генка у Кипяткова, но вдруг услышал в голове четкий голос майора Гвоздя.

«Раз-раз-раз... — говорил майор. — Проверка свя­зи... Как слышно?.. Прием...»

— Ой, — ойкнул Самокатов. — Что это?

— Отвечай, как слышишь, — сказал ему капитан. — Только мысленно.

«Слышу вас хорошо», — мысленно ответил Генка.

Они вернулись в 309-й кабинет.

— Мой позывной будет «Беркут», — продолжил объ­яснения Гвоздь. — Твой — «Сокол». Без особой надобности телепатическим каналом не пользоваться. У меня и так голова раскалывается от сообщений со всех сто­рон.

— Вы прямо как пейджер, — хихикнула Любка.

— Будешь тут пейджером, — проворчал майор. — Нечистая сила совсем обнаглела. Мы с Жорой сейчас расследуем одновременно двадцать пять дел, связанных с черной магией. А все потому, что Луна, Сатурн и Юпитер образовали так называемый дьявольский тре­угольник. Такое расположение планет крайне подходит для колдовских целей, причем наиболее гнусных и от­вратительных...

— Мало нам обычных бандюг! — запальчиво под­хватил Кипятков. — Вдобавок еще всякая нечисть кру­тизну свою показывает!

— Не кипятись, Кипятков, — спокойно сказал Гвоздь. — Они крутые, а мы покруче. Рано или поздно всю эту погань повяжем. — Майор ловким щелчком по­слал окурок в пепельницу. — Проводи ребят.

— Слушаюсь! — козырнул капитан.

— До свидания, — попрощались Генка, Макс и Любка.

— Всего хорошего, орлы.

Ребята и Кипятков направились к выходу.

— Люба, — окликнул девочку Гвоздь. — Останься на минутку.

Крутая осталась.

Гвоздь снова закурил. Видимо, он был такой же лю­битель покурить, как Любка — пожевать.

— С парашютом не страшно прыгать? — выдохнув дым, поинтересовался майор.

— Не-а, — наяривая жвачку, ответила Крутая.

— А если не раскроется?

— Пару раз не раскрывался.

— И что?

— На запасном опускалась... — Любка пристально посмотрела в глаза Гвоздя. — Петр Трофимыч, вы ведь о другом хотите меня спросить.

— Точнее, о другой, — усмехнулся майор, подкрутив левый ус. — Самокатов говорил — ему снится сестра твоей бабушки.

— Ну и что?

— Она ведь была ведьмой?

— Колдуньей, — поправила Любка.

— А какой? Черной или белой?

— Конечно, белой, — не задумываясь, сказала Кру­тая. — Такой же, как и бабушка.

— Ты уверена?

— Если бабушка белая колдунья, значит, и...

— Ничего это не значит, — перебил Гвоздь.

— А хотите, я звякну бабуле и узнаю, — предложила Любка. — Она сейчас в Голландии. На международной конференции белых магов. Ну что, звякнуть?

— Звякни.

Крутая достала свой мобильник и «звякнула» в Амс­тердам.

— Ба, привет!

— Ой, котенок, извини, я сейчас дико занята, — по­слышался в ответ бодрый и совсем не старый голос. — У меня миллион дел. Давай я тебе завтра перезвоню и мы потрещим. О'кей?

— О'кей, ба. Я просто хотела спросить: твоя сестра Рита была белой колдуньей или черной?

В трубке возникла пауза.

— Алло, ба?!

— А почему это тебя интересует, котенок? — насто­роженно осведомилась Маргарита Курочкина.

— Долго рассказывать... Ну, так какой она была кол­дуньей? Белой, да?

— Нет. Черной.

Любка чуть жвачку не проглотила.

— Как «черной»?!

Связь неожиданно оборвалась.

Крутая растерянно глянула на Гвоздя.

— Оказывается, она была черной колдуньей...

— Так я и предполагал, — пробормотал в усы майор.

— Ой, да это уже ничего не значит, — с жаром про­изнесла Любка. — Она ведь давным-давно умерла.

— Умерла, говоришь?.. — задумчиво повторил Гвоздь, посасывая папиросу.

Глава XVI. ГОСТЬ С ТОГО СВЕТА

Генка с Максом ждали Любку на улице.

— Чего он тебе сказал? — с любопытством спроси­ли мальчишки, когда Крутая вышла из ФСБ.