— А куда мы едем? — испугалась Лиза,
— В объезд мы едем, девочка, через Малый, — через плечо отозвался кондуктор. — На Первой линии всё перекопано.
— Опять, что ли, трубы меняют? — проворчала сидевшая впереди старушка с мокрым зонтиком и авоськой. — Сколько можно! Безобразие!
— Следующая остановка — Девятая линия, кому к метро «Василеостровская», — нараспев объявил кондуктор.
«Как Девятая?» — Лиза испугалась ещё больше. Теперь она вообще на пол-урока опоздает, Малина её даже в класс не пустит! А вдруг на неё в коридоре завуч наткнется? Или тетя Маша? Она всегда шваброй замахивается! Или того похлеще — за шиворот хватает и тащит! Ой, что будет!
Лиза опоздала непростительно — почти на двадцать минут. Хорошо хоть в бескрайнем белоснежном вестибюле никого не было, кроме гипсового Пушкина. Пушкин смотрел в окно, на Филологический факультет на том берегу Невы, и томился.
Лиза запуталась в мешке со сменкой. Потом чуть не порвала ремешок босоножки. Потом помчалась через ступеньку вверх по лестнице и чуть не грохнулась на скользком мраморе. Второй этаж… Третий… «Ты куда несёшься как угорелая!» — грозно гаркнула вслед уборщица тетя Маша, которую робел даже сам директор. Но Лиза не остановилась.
В коридоре второго этажа она чуть не упала ещё раз: в учительской кто-то на кого-то рявкнул по телефону, а Лизе показалось, что это на неё. Ничего, на неё сейчас тоже нашумят. Лиза притормозила и спохватилась: «Забыла! Надо же объяснение придумать!» Прямо над головой громко и насмешливо тикали часы на стене: «Ну-что? ну-что?» Первым уроком был русский, а русичка Малина Вареньевна шуметь совсем не шумела и даже пускала опоздавших, только вот при одном условии — виновник должен был придумать какое-нибудь такое объяснение, чтобы Малине Вареньевне понравилось. Повторяться не разрешалось, а вымученные причины вроде «у трамвая шины спустили» не рассматривались. Лиза вытянула шею и прислушалась — вдалеке, у доски, экал, мекал и отдувался Костя Конрад! Похоже, королевский дракончик тоже опоздал. Обычный человек ничего подобного через весь коридор и толстую дверь в жизни бы не расслышал, но Лиза слышала ещё и не такое. Волшебный слух, знаете ли. В природе он встречается редко, а в жизни иногда очень помогает. Мешает, впрочем, тоже.
Под дверью кабинета литературы, на которой щедро было намалевано Лукоморье, русалка на ветвях и кот, ходящий по цепи кругом, Лиза замерла и наморщила лоб: ничего не придумывалось, хоть тресни! Ой, ну что же сказать-то?!
За спиной послышалась величавая поступь тети Маши, Лиза съежилась и робко сунулась в кабинет. Костя Конрад, угрюмо повесив кудлатую голову, брёл к своей парте у окна. В классе вразнобой хихикали.
— А, Лизавета, — обрадовалась Малина Вареньевна. — Ну-ка, а ты чем порадуешь? Только не говори, что тебя марсиане похитили — нам Конрад уже про это рассказывал… Ну? Мы слушаем.
— А меня не марсиане похитили, — Лиза ринулась напролом.
— А кто же? — заинтересовалась русичка.
— Меня… меня… доппельгангер, — наобум брякнула Лиза. — Вот. Доппельгангер, который… который… превратился в крысу. Он меня похитил. А потом… потом отпустил. — На этом слова кончились. Костя Конрад мрачно уселся за парту и взора не поднимал.
В классе захихикали ещё пуще. Особенно веселились три главные классные модницы — Олечка Судакова, Танечка Богомолова и Алиса Спицына.
— Боже мой, Кудрявцева, что ты читаешь на ночь? — удивилась Малина Вареньевна, поймав мел у самого пола. — Что такое доппельгангер?
— Это такое существо, которое может принимать какой угодно облик, — отбарабанила Лиза твёрдо, как «жи-ши и ча-ща».
— Хорошее начало. А почему он тебя отпустил?
— Да кому я нужна?! — вздохнула Лиза.
«Вот уж точно», — прошипела на ухо Спицыной Богомолова. Лиза побагровела. Иногда от волшебного слуха одни неприятности.
— Недостаточно увлекательно, — рассудила Малина Вареньевна. — Иди-ка, Кудрявцева, сразу к доске и сделай мне фонетический разбор слова «доппельгангер».
Оглядев класс, Лиза обнаружила, что многих товарищей по несчастью на месте нет, — должно быть, нелады с транспортом были с утра не только у неё. Место Лёвушки Аствацатурова — через проход — тоже пустовало. Лиза, привстав на цыпочки и морщась от противного скрипа мела, уже выводила «…гангер», и тут в дверь настырно заскреблись.
— Мариночка Валерьевна? — сладким голосом защебетала англичанка Ульяна Сергеевна по прозвищу Саблезубая. — Извините, Мариночка Валерьевна, что мешаю вести урок…
Малина Вареньевна слегка нахмурилась, но ничего не сказала.
— …но вот я вам возвращаю Аствацатурова, а там Кудрявцеву просят… — Саблезубая подтолкнула Лёвушку и поманила Лизу когтистым пальцем.
Лиза втянула голову в плечи. Это что ещё за новости? На улице, значит, марсиане распоясались и доппельгангеры похищают, а в школе учителя и сами горазды?
— С вещами на выход, — тихо, но внятно буркнул Лёвушка. Вид у него был озабоченный. Пропуская Лизу в дверях, он быстро прошептал какое-то одно слово, но Лиза не успела разобрать: то ли «малина», то ли «павлина». Какого ещё павлина??! Или это он про Малину?
— Лизавета, рюкзак оставь, не навеки уходишь, — со вздохом напомнила Малина Вареньевна. — Лев, давай-ка ты нам слово «доппель- гангер» и разберёшь.
Лиза успела ещё увидеть, как Лёвушка вытаращился на доску, а Костя — на Лёвушку, но Саблезубая уже тащила её за собой по коридору.
— Лиза, не волнуйся, это нам для завтрашнего мероприятия, — деловито сообщила Саблезубая, цокая шпильками по пустынному коридору, как манекенщица в телевизоре. Лиза понуро плелась следом, стараясь не поскользнуться, Она только теперь заметила, что пол натёрт до зеркального блеска, как будто сюда целую команду радингленских дворцовых домовых запустили. Ну какого павлина? И что за мероприятие? Одни загадки…
Пахло в коридоре унылым школьным запахом — мастикой, мелом, пылью и масляной краской. Ещё тянуло остывшими пирожками из буфета. После радингленских ароматов — булочек с корицей, горячего шоколада, белых роз в покоях Бабушки — от этого запаха хотелось то ли спать, то ли плакать. А Саблезубая всё нудила, нудила…
— Ты меня слушаешь, Лиза? Тебе зададут несколько вопросов и сфотографируют. Ты девочка разумная, вежливая… в общих чертах… — Саблезубая притормозила, критически обозрела Лизу и бесцеремонно поправила ей воротник, царапнув шею оранжевым ногтем. — Только почему-то ты всегда у нас такая растрепанная… Ах, ну зачем Южина в другую школу ушла! Так некстати! — почему-то прибавила она и устремилась дальше.
«Я не у вас растрепанная, я сама у себя растрёпанная! Только Южиной тут и не хватало для полного счастья!» — несмотря на серьёзность момента, Лиза тихонько хихикнула. Вот интересно, после всего, что этим летом было, Южина и в другой школе по-прежнему ведьму изображает?
— Мероприятие ответственное, если тебя выберут, я тебе потом на бумажке напишу, что говорить… — тарахтела Саблезубая.