— Самый противный из всех — этот мистер Таппинг, а мы даже не можем его подозревать, — с возмущением сказала Бетси. — Ну, ладно. А больше никого?

— Мы обязаны вписать Луки, — произнес Ларри. — Я знаю, мы не подозреваем его, но Таппинг обвинил Луки в преступлении, и нам лучше занести его в список. Мы не можем вычеркнуть его из дела только потому, что нам так хочется.

Итак, имя Луки тоже оказалось в блокноте. Бедный парень. Вечно он попадает в переплет.

— Пошли—ка свистнем ему, — предложил Ларри. — Он еще не ушел, а то давно бы рассказал нам, как все случилось.

Все направились к стене, однако, сколько они ни свистели, никто так и не откликнулся. Что там с ним?

У ЛУКИ НАЧИНАЮТСЯ НЕПРИЯТНОСТИ

Ребята взгромоздились на стену. Бастеру же ничего не оставалось, как поскуливать внизу. Явно что—то случилось, беспокоились дети.

— Уже четверть шестого, — взглянул Пип на свои часы. Не мог же Луки уйти домой! Нет. Он сначала обязательно переговорил бы с ними.

— Может быть, его допрашивает Гун? — предположил Фатти. Это выглядело весьма правдоподобно. Как бы хотелось узнать точно.

Фатти вдруг пришла замечательная идея.

— Слушай, Пип. А ведь ты можешь узнать, в чем там дело.

— Как это? — спросил Пип.

— Да проще простого. Твоя мать только что была у леди Кэндлинг в гостях, так? — начал Фатти. — Ты можешь перелезть через стену и посмотреть, какие там происходят события, а если кто увидит тебя и спросит, что ты там делаешь, ты скажешь, что вот моя мама здесь была, чай пила, платочек обронила...

— Но она же ничего не роняла, — удивился Пип. — Ты и сам видел, как она доставала его из сумки, когда разговаривала с нами. У него еще такой приятный запах.

— Ну, естественно, видел, кретин, — раздраженно отреагировал Фатти. — Это только предлог, понимаешь? Вовсе не обязательно говорить, что она его потеряла, раз мы знаем, что это не так, но можно же просто сказать: "Мама как будто обронила"... и все такое.

— Здорово придумано, — произнес Ларри. — Это, пожалуй, единственный способ попасть в сад, чтобы Гун и Таппинг не могли выгнать нас. Давай, Пип, прыгай. Выясни, наконец, что там делается. Ну, поживей! Нам здорово повезло, что твоя мать ходила туда пить чай.

А Пип невольно медлил. С одной стороны, он рвался поскорее узнать, что происходит на соседнем участке, а с другой — очень боялся встретиться с мистером Таппингом или Гуном. Наконец, он все—таки спрыгнул вниз, помахал остальным и нырнул в кусты.

Однако Луки он нигде не нашел. Тот как сквозь землю провалился. Пип добрался до кошачьего домика, но и там никого не было. Он заглянул вовнутрь клетки, где вместе со всеми должна была сидеть Черная Королева. Кошки уставились на него и замяукали. Пип пошел дальше по тропинке, обогнул теплицы и притаился в кустах. Поблизости послышались голоса.

Он выглянул из листвы и увидел на лужайке группу людей, большинство из которых он знал.

"Это, должно быть, леди Кэндлинг, — подумал Пип. — Там — мисс Тримбл. Она, кажется, очень расстроена. Ну и, конечно, мистер Таппинг — этот выглядит довольным и важным. Тут и Пошлипрочь, наш местный бобби. А вот и Луки. Бедняга".

Несчастный Луки стоял в центре, абсолютно сбитый с толку и смертельно испуганный. Напротив него с черным блокнотом в руках стоял полицейский, и Луки, запинаясь и заикаясь, отвечал на вопросы, которые мистер Гун выкрикивал ему прямо в лицо.

На заднем плане находилась прислуга: очевидно, повар и горничная, оба выглядели взволнованными. Они перешептывались и подталкивали друг друга локтями. Пип подкрался ближе. Теперь ему были слышны вопросы, которыми Гун будто стрелял в мальчика.

— Что ты делал весь день?

— Я—я был... я выкапывал старый горох на главной грядке, — бормотал Луки.

— Это та грядка, что рядом с домом для кошек? — продолжал мистер Гун.

— Д—д—да, сэр, — с трудом выдавливал звуки мальчик.

— Значит, ты был возле кошек весь день, — заявил полицейский. — Кто—нибудь подходил к ним близко?

— М—м—мисс Трембл подходила около ч—ч—четырех часов с какой—то другой леди, — проговорил Луки, нервно приглаживая свои непослушные волосы. — Они постояли несколько минут и ушли.

— А что ты делал с четырех до пяти? — спросил мистер Гун угрожающе. Казалось, Луки сейчас упадет.

— Н—н—ничего, сэр, только к—к—к—опал, к—к—опал рядом с кошками. И никого не было там, ни души, пока вы и мистер Таппинг не пришли к кошачьему домику.

— И не обнаружили, что Черной Королевы нет! — вступил садовник. — Ну что ж, мистер Гун, все яснее ясного, кто как не он взял кошку и передал ее кому—нибудь из своих дружков, да еще за какую—нибудь мелочевку. Паршивый парень, и всегда был таким, как я взял его.

— И вовсе я не паршивый, мистер Таппинг, — набрался вдруг смелости Луки. — Я никогда не возьму, чего не положено. Я работаю на вас изо всех сил! И терплю от вас всякое, чего вовсе не обязан терпеть. Вы знаете, я никогда бы не взял никакой кошки просто из—за страха, если бы даже хотел.

— Ну, хватит, хватит, — сказал мистер Гун сердито. — Разве можно так разговаривать с мистером Таппингом. Выпороть бы тебя как следует.

— Хм, я думаю, он получит—таки порку, — зловеще произнес Таппинг. — Я все скажу его отчиму. Он—то знает, чего стоит этот паршивец.

— А я думаю, — произнесла леди Кэндлинг тихим, но твердым голосом, — нет никакой необходимости говорить с отчимом мальчика, пока не выяснятся все обстоятельства этого странного происшествия.

Слова леди Кэндлинг явно охладили пыл Таппинга. Он так увлекся и так распалился, что почти забыл о ее присутствии. Луки повернулся к своей хозяйке.

— Пож—жалуйста, мэм, — начал он умолять ее, — пожалуйста, прошу вас, не верьте всему, что говорят обо мне. Я не брал Черной Королевы. Я не знаю, где она. Я никогда ничего не брал из вашего сада, чего не положено.

— Это вранье, — торжествующе воскликнул Таппинг. — А как же эти, как их, клубничные кусты?

К ужасу Пипа, испуганный и загнанный в угол Луки не выдержал и разразился громкими рыданиями, которые просто сотрясали его большое тело. Он закрыл лицо руками, стараясь спрятать слезы.

— Отпустите его, — сказала леди Кэндлинг тихим голосом. — Вы достаточно его допрашивали. В конце концов, он всего лишь пятнадцатилетний мальчик. Теперь я прошу вас уйти, мистер Гун, а ты. Луки, возвращайся домой.

Все это не очень понравилось мистеру Гуну. Он был недоволен тем, что с Луки нельзя спросить как со взрослого и придется отпустить малого домой. Ему не нравилось и то, как леди Кэндлинг выпроводила его. Он громко прочистил горло, с пренебрежением взглянул на нее и с вызовом захлопнул блокнот.