– Я кое-что знаю, Кейт. У меня были смутные подозрения с самого начала. Твои знания о футболе, закулисные дела, отдельные вещи, о которых ты упоминала. Я провел небольшое расследование – совсем небольшое – и выяснил, что ты была замужем за Томом Харпером, тем самым Томом Харпером, который выстрелил в себя и остался парализованным и умственно, ну... я не могу подобрать правильных слов. Знаю только, что его отправили в санаторий в Кармеле после длительного лечения в больнице. Тогда-то мне и стало известно, что он не умер и, по-видимому, до сих пор жив. Я думаю, поэтому ты и ездишь в Кармел. Навещать его, а не учить отсталых детей. Я могу это понять, Кейт, могу принять, но чего не могу понять, так это почему ты не делишься этим со мной, почему все эти месяцы не скажешь правду. Это причиняет мне боль.
В глазах у них обоих были слезы. Кейт прерывисто вздохнула, когда он перестал говорить.
– Почему ты не говорил мне, что все знаешь? Я вела себя как последняя дура все это время, не так ли?
– Тебя сейчас это беспокоит? То, что ты вела себя как дура? – вдруг рассердился он, а она затрясла головой и отвернулась.
– Нет. Я... я просто не знаю, что сказать.
– Расскажи мне всю правду, Кейт, что происходит на самом деле. В каком он состоянии, любишь ли ты его до сих пор, можем ли мы оставаться вместе... Я не знаю, есть ли у нас надежда на будущее и есть ли такая надежда у него. Я имею право об этом знать, я имел право на это с самого начала. Я не говорил тебе, что все знаю, потому что хотел, чтобы ты мне сама сказала. Ты этого так и не сделала, и мне пришлось ссориться с тобой.
– Я считала, что оберегала нас обоих.
– А может быть, себя одну? – Он отвернулся от нее и посмотрел на залив.
– Да, – сказала она очень спокойно. – Может быть, только себя. Я люблю тебя, Ник. Я не хотела потерять тебя. У меня никогда раньше ни с кем не было так, как с тобой. Том знал меня девочкой. С ним я была ребенком, пока... пока не произошел несчастный случай. А теперь он сам превратился в ребенка. Он как маленький, Ник. Играет в игрушки, рисует, он менее развит, чем Тайг. Он плачет... Я нужна ему. Он получает от меня все, что хочет. Я не могу у него этого отнять, не могу бросить его в таком состоянии. – У нее дрожал голос.
– Никто тебя об этом и не просит, Кейт. Я бы никогда не стал тебя удерживать. Но я просто хотел знать. Хотел услышать от тебя лично. Он долго будет оставаться таким?
– До самого конца. Может быть, несколько недель, а может, много месяцев и даже лет. Никто не знает. Пока... я к нему приезжаю.
– Как ты это выдерживаешь! – Он повернул к ней лицо, полное сочувствия и боли.
Она улыбнулась виноватой улыбкой.
– Я должна это делать для него, Ник. Когда-то он был для меня всем. У меня никого не осталось, кроме него, когда мои родители закрыли передо мной дверь. Он дал мне все. Теперь я обязана дать ему хотя бы несколько часов в неделю. Я должна выкраивать для него время, – сказала она, не желая сдаваться.
– Я понимаю. – Ник подошёл к ней и обнял со вздохом. – Ты должна продолжать навещать его. Я уважаю тебя за это. Мне только жаль, что я ничем не могу тебе помочь.
– Теперь это не так тяжело. Я давным-давно привыкла. Если к этому вообще можно привыкнуть. По крайней мере меня это больше не приводит в шок и не разрывает сердце на куски, как раньше.
– Фелиция была в курсе дела, дорогая?
Он прижал ее крепче, и она посмотрела на него с легкой улыбкой. Какое облегчение поговорить с ним о Томе, как она ненавидела себя за то, что не сделала этого раньше.
– Да. Она с самого начала была в курсе всех дел. Она здорово помогла мне. Даже присутствовала при родах Тайга.
– Жаль, что меня тогда не было рядом.
Кейт устало улыбнулась. Такого чувства покоя она не испытывала уже много лет. Наконец он все узнал. Между ними не оставалось больше никаких секретов. Никаких опасений, что он может узнать.
– Я боялась твоей реакции, если ты узнаешь.
– Почему?
– Потому что я замужем. Потому что несвободна. Это нечестно по отношению к тебе.
– Какое это имеет значение? Однажды ты перестанешь быть замужем. Это наше время, Кейт. У нас впереди вся жизнь.
– Ты бесподобный человек, Николас Уотерман.
– Какая чушь. Как ты, Кейт?
– М-м?
– Твои родители не пытались встретиться с тобой после того, как он... после несчастного случая? – Он понял, что этот эвфемизм она употребляла вместо слова «застрелился».
– Никогда. Они приняли решение, когда я ушла с Томом, и все. То, что он сделал, только подтвердило их мнение о нем, а что касается меня, я для них ничуть не лучше его. Я получила по заслугам. Они видели только белое или черное, никаких полутонов. Были люди, которых они признавали, других решительно отвергали... Меня перестали признавать из-за Тома, этим они оправдывали себя за то, что вычеркнули меня из своей жизни.
– Не понимаю, как они могли так поступить.
– Я тоже, но это уже не моя проблема. Это было очень и очень давно. В далеком прошлом. И я рада. На самом деле все прошло. Единственное, что будет со мной всегда, это мои обязательства по отношению к Тому.
– Тайг не знает, верно? – Он был уверен в отрицательном ответе, но, может быть, мальчик тоже скрывал от него.
– Нет. Фелиция считает, я должна ему рассказать, но я еще не решила. Может быть, скоро решусь и поговорю с ним.
Ник кивнул, потом как-то странно посмотрел на нее.
– Можно задать тебе нелегкий вопрос?
– Конечно.
– Ты... все еще любишь Тома? – выдавил он из себя, потому что считал необходимым знать наверняка.
Она ответила с изумлением:
– Неужели ты думаешь, что я могла бы так любить тебя, жить с тобой, принадлежать тебе, если бы по-прежнему любила его? Да, я люблю его – как ребенка, как Тайга. Он не мужчина, Ник, он мое прошлое... всего лишь призрак...
– Прости, что я спросил.
– Не за что. Ты имеешь право услышать все ответы. Тебе, наверное, трудно понять. Я не люблю Тома как мужчину. До того как ты появился, мне иногда казалось, что есть какой-то проблеск. Но это было не так. Я просто ездила его навещать. Потому что когда-то он был добр ко мне, потому что я любила его больше всех на свете и потому, что он отец Тайга. – Внезапно она опять начала плакать, слезы так и хлынули по щекам. – Я люблю тебя, Ник, я люблю тебя... как... никогда его не любила. Все это время я ждала тебя.
Ник протянул к ней руки и с невероятной силой стиснул ее. Она была ему очень нужна.
– О, дорогой, прости. – Кейт со вздохом освободилась из его объятий. – Я все время боялась, что, если книга будет иметь успех, кто-нибудь меня непременно вспомнит. Кто-нибудь раскопает все это дерьмо и размажет по моему лицу. – Он съежился при мысли, через что ей пришлось пройти. Удивительно, что она вообще согласилась поехать в Лос-Анджелес. – И когда ты сказал, что раньше играл в футбол, я чуть не умерла со страху. – Она засмеялась, но у него все еще было хмурое лицо.