— Больше тебе друзья ничего не рассказали?
— Нет.
— Не сказали, что я колдун? — шепнул он в ухо.
— Нет, — ответила она, также шепотом.
— А зря! — Деверо нежно провел пальцами по ее шее.
И правда, мистика какая-то! Странно, что Илай этому верит, да еще сам говорит странные вещи, — но самое странное, что этому верит она!
Тем не менее, Николь знала: все правда. Порыв ветра швырнул в ноги гравий. Надо уходить, бежать как можно скорее, как можно дальше! Однако внутренний голос приказал оставаться на месте: «Не волнуйся, ты его знаешь...»
— Илай, — прошептала Николь. Имя по-прежнему казалось неподходящим.
— Да?
— Ты... плохой?
— Ммм, хуже не бывает! — протянул он в ответ волнующим голосом.
Даже понимая, что нужно уносить ноги, она начала срывать с него одежду.
Спустя неделю, едва Николь села в машину, Илай протянул ей коробочку.
— Вот, кое-что для тебя сделал.
Девушка приняла подарок с радостным удивлением. Они не виделись с тех пор, как Илай привез ее ночью домой после первого свидания, так что Николь уже заволновалась, не бросил ли он ее. Деверо позвонил пятнадцать минут назад — девушке едва хватило времени натянуть самый соблазнительный наряд, какой имелся в гардеробе.
Повертев коробочку в руках, Николь наконец открыла крышку. Внутри оказался серебряный браслет с гравировкой: звезда с извилистым кругом в середине.
— Ты сделал это для меня?! — изумленно воскликнула она.
— Да.
Девушка рассмотрела символ получше.
— Напоминает твою татуировку на груди! — порозовев, заметила Николь.
Звезда, извилистый круг...
Илай кивнул.
— А что означает символ?
Он откашлялся.
— Для защиты. Надень-ка!
Браслет пришелся впору, как раз по запястью.
— Красота какая! Спасибо!
— Не за что, — отозвался Илай.
Любуясь украшением, Николь тихо пробормотала:
— А я... я уже решила, что ты больше не хочешь меня видеть.
Он засмеялся низким, будоражащим смехом.
— Напротив, мне очень хотелось тебя увидеть... Рассмотреть получше... Скажем, целиком. Еще раз.
Девушка снова вспыхнула.
Каждый раз, когда Николь пыталась вернуться к подробностям того свидания, все казалось смутным, смазанным, точно она видела происходящее чужими глазами.
— От чего же он защищает? — спросила она, торопясь сменить тему разговора, — и опять вспомнила о первой встрече...
«Чем мы занимались? Неужели любовью? Не помню, ничего не помню».
Теперь смутился Илай.
— Ну, много от чего...
— Например? — гнула свое Николь.
— Главным образом, должен защищать от одержимости. Впрочем, знаешь... По-моему, просто прикольный символ. Не нравится — ничего страшного. Сделаю что-нибудь другое.
— От одержимости? — удивилась она. — Это когда вселяются бесы?
Илай не сводил с нее глаз. Внизу живота разлилось тепло, щеки порозовели.
— Ты прекрасно знаешь, что я имел в виду.
Николь замотала головой, но он взял в ладонь ее подбородок.
— Ты первая заговорила о реинкарнации. В сущности, это, конечно, сказочки. Но одержимость... случается. Действительно случается. Так что... носи!
— Э-э-э... да я...
— Носи браслет. Или не носи... — неожиданно резко сказал Илай. — Раз он тебе не нравится. Или я не нравлюсь.
Он схватил было украшение, но Николь проворно отдернула руку.
— Нет-нет! Очень нравится, честно! Спасибо, — торопливо сказала она.
— Да я просто шучу! — Илай расхохотался, от серьезности не осталось и следа. — Если этот не нравится, я подарю другой.
— Нравится, правда! Я его уже люблю.
«И тебя тоже люблю. Ах, Илай, знаю, что нельзя, не так сразу, но люблю...»
Кивнув, Деверо завел машину.
И все-таки интуиция подсказывала Николь, что он говорил серьезно. Прикрыв глаза, она откинула голову на спинку сиденья, по телу разливался жар. Илай, несомненно, догадывался о ее ощущениях.
— Каково быть колдуном? Расскажи! — попросила девушка.
— Может, и расскажу. Если будешь хорошо себя вести, — усмехнулся он.
Илай... Возбуждающий, опасный, горячий...
В течение последующих месяцев Николь потихоньку расспрашивала его о колдовстве, и он великодушно удовлетворял ее любопытство: показывал ритуальный нож, поджигал свечу кончиком пальца.
Девушка пыталась повторить его трюки — например, заставить светиться тени в сумрачной комнате. Как-то ей вроде бы удалось раскачать взглядом иголку на нитке.
Однажды ночью, когда они занимались любовью в спальне у Илая, комната вдруг стала нагреваться.
— Твоих рук дело, признавайся? — спросила Николь, а он лишь поцеловал ее в кончик носа.
— Только никому не говори, — заставил поклясться подругу Деверо. — Ни друзьям, ни сестре. Ни единой живой душе!
И она сдержала слово.
ФИЛИПП И АННА ЛУИЗА
Мумбай
Город тревожил Филиппа, все здесь было не так. В ожидании Анны Луизы ведьмак нервно мерил шагами маленький гостиничный номер. С тех пор как свами исчез — вероятно, погиб, — мир как будто утратил... равновесие.
Дверь резко распахнулась, в комнату влетела Анна Луиза, белая как полотно, и кинулась собирать вещи.
— Allons-y! Уходим! — взволнованно сказала она Филиппу.
— Да что стряслось? — спросил он.
— В городе Деверо.
Кровь застыла в венах.
— Как? Который?
— Знаю только, что не Жеро, — отрывисто ответила ведьма.
— Илай? Ищет Николь? Кто там еще есть... Отец-то их убит.
— Филипп, je ne sais pas. Сказала же — не знаю.
— Сразимся!
Анна Луиза молча продолжала паковать вещи.
Спустя десять минут они сошли вниз и нырнули в бесконечный людской водоворот. Вокруг гудели машины. Дышать было практически невозможно: высокая влажность, пряные запахи, толчея... Со всех сторон давила магическая энергия, темная, могущественная, какой обладали представители семьи Деверо. Анна Луиза шла впереди, показывая дорогу, а Филипп сосредоточился на маскировке, прикрывающей их от черной силы. Однако энергия становилась только сильнее и темнее, влажной змеей скользила по коже. Анна Луиза, видимо, чувствовала то же самое. Ведьма оглянулась через плечо — Филипп кивнул.