Примерно через полмили Мэнни опустил педаль газа, позволяя машине плавно остановиться. Насколько он мог сказать, он был один на всем кладбище, и ничего не имел против этого. Нет нужды в публике.
Он вышел из машины, но холодный ветер нисколько не прочистил его голову, лишь предоставил его легким работу, когда Мэнни сделал глубокий вдох и зашагал по весенней траве. Он был аккуратен, стараясь не наступать на могилы… конечно, мертвые не узнают, что он рассекал по их пространству, и все же это была дань уважения.
Могила Джейн была впереди, и он замедлился, приблизившись к тому, что осталось от нее, так сказать. С расстояния донесся гудок поезда, пронзивший тишину… и замогильный, печальный звук был настолько избитым, что Мэнни почувствовал себя так, словно очутился в каком-то фильме, который ни разу не досмотрел бы до конца у себя дома, и уж точно не стал бы платить деньги за просмотр в кинотеатре.
– Проклятье, Джейн.
Наклонившись, он пробежался пальцами по шероховатому верху мемориальной плиты. Он выбрал иссиня-черный камень, потому что Джейн была бы против чего-то пастельного или бесцветного. Эпитафия была столь же простой и невычурной, просто ее имя, даты, и одно предложение внизу: ПОКОЙСЯ С МИРОМ.
Ага. Он поставил себе «отлично» за оригинальность.
Он точно помнил, где находился, когда ему стало известно о смерти Джейн: он работал в больнице… конечно же. Был конец очень длинных рабочих дня и ночи, которые начались с колена хоккеиста и закончились изумительной реконструкцией плеча, спасибо наркоману, который решил полетать.
Он вышел из операционной и обнаружил Голдберга, ожидавшего возле раковин. Один взгляд на мертвенно-бледное лицо коллеги, и Мэнни застыл в процессе снятия хирургической маски. Бросив штуку висящей как детский нагрудник, он спросил, что, черт возьми, случилось… предполагая, что это авария на шоссе с участием сорока машин, крушение самолета или пожар в гостинице… трагедия общественных масштабов.
Но потом он посмотрел за плечо парня и заметил пять медсестер и троих докторов. Все они были в том же состоянии, что и Голдберг… и никто из них не суетился, призывая остальной персонал, не готовил операционные.
Верно. Общественное происшествие. В их обществе.
– Кто? – потребовал он.
Голдберг посмотрел на группу поддержки, и тогда Мэнни догадался. И не обращая внимания на кишки, превратившиеся в морозильную камеру, он держался за некую иррациональную ниточку надежды, что имя, которое слетит с губ хирурга, будет каким угодно, но только не…
– Джейн. Автомобильная авария.
Его сердце не замерло.
– Расчетное время прибытия?
– Его нет.
На это Мэнни ничего не ответил. Он просто сорвал маску с лица, смял ее и выбросил в ближайшую урну.
Когда он проходил мимо них, Голдберг снова открыл рот.
– Ни слова, – рявкнул Мэнни. – Ни. Единого. Слова.
Остальной персонал, запинаясь друг о друга, убрался с его пути, разделяясь также уверенно и быстро, как ткань, рвущаяся напополам.
Возвращаясь к настоящему, Мэнни не мог вспомнить, куда пошел и что делал после этого… сколько бы раз он не вспоминал ту ночь, эта ее часть оставалась черной дырой. Каким-то образом он добрался до Коммодора, потому что двумя днями позже он проснулся в своей квартире, все еще одетый в окровавленную форму, в которой оперировал.
Посреди всего шока от этой ситуации худшим был тот факт, что Джейн спасла столько людей, попавших в автомобильные аварии. Мысль, что она погибла именно таким образом, казалось местью Старухи с косой за все те души, которые Джейн вырвала из костлявых рук смерти.
От очередного гудка поезда захотелось кричать.
От него, и от сигнала распрогребаного пейджера.
Ханна Уит. Снова?
Кто она, черт возьми…
Мэнни нахмурился и перевел взгляд на могильный камень. Младшую сестру Джейн звали Ханной, если он верно вспомнил. Уит. Уиткоум?
Но она умерла в детстве.
Разве нет?
***
Расхаживая по квартире. Так с ума сойти можно.
Боже, следовало захватить с собой шипованные кроссовки, подумала Джейн, когда он сделала очередной круг по квартире Мэнни. Снова.
Она бы оставила это место, будь у нее идеи лучше, но даже ее ум, сколь бы острым он ни был, не мог предоставить никаких других вариантов…
Звонок мобильного едва ли можно назвать хорошей новостью. Она не хотела говорить Ви, что спустя сорок пять минут ей все еще нечего доложить…
Она достала телефон.
– О… боже.
Этот номер. Эти десять цифр она раньше вбивала в быстрый дозвон на каждый свой телефон. Мэнни.
Когда Джейн нажала «ответить», в ее голове было пусто, а на глаза набежали слезы. Ее дорогой старый друг и коллега…
– Алло? – сказал он. – Мисс Уит?
На заднем фоне она услышала приглушенный свист.
– Алло? Ханна? – Этот голос… тот же, каким он был год назад: низкий, командующий. – Есть кто-нибудь?
Снова раздался тихий свист.
Господи Иисусе… подумала Джейн. Она знала, где сейчас находился Мэнни.
Повесив трубку, Джейн вылетела из квартиры, минуя центр города, перенося себя через пригородные районы. Путешествуя размытой кляксой со скоростью света, молекулы ее тела летели в ночи закрученным вихрем, который преодолевал мили так, будто они были дюймами.
Кладбище «Сосновая роща» было из разряда мест, в котором не обойтись без карты, но, когда ты представляешь собой воздух, то можешь просмотреть сотни акров за полторы секунды.
Когда Джейн вышла из тени у своей могилы, она сбилась с дыхания и почти всхлипнула. Вот он, собственной персоной. Ее босс. Ее коллега. Которого она оставила позади. И он стоял над черным надгробием, на котором было выбитоее имя.
Окей, сейчас она поняла, что приняла верное решение, не появившись на своих похоронах. Ее хватило лишь на заметку в «Колдвелл Курьер Жорнал»… а от фотографии всех хирургов, больничного персонала и пациентов ее сердце разорвалось на части.
Это же было намного хуже.
И Мэнни выглядел именно так, как она себя чувствовала: разрушенный изнутри.
Господи, его лосьон после бритья пах изумительно… и, несмотря на то, что он немного похудел, Мэнни был по-прежнему красив, как грех, со своими темными волосами и жестким лицом. Он был одет в идеально скроенный костюм в тонкую полоску… но на манжетах его отутюженных брюк виднелась грязь. Запачканная обувь также заставляла Джейн задаваться вопросом, где, черт возьми, Мэнни побывал. Грязь определенно была не с могилы. Почву год назад утрамбовали и покрыли травой…