Обратившись к монитору, она с удовольствием разглядывала фотографии победителя гонок. Выражение  мучительных усилий и неукротимой силы воли давно горело в ее собственной груди. Но также среди любимых фотографий было изображение всей семьи. Они были людьми, и все же их узы казались столь сильными. Любовь, их связывала сильная любовь.

– Что скажешь? – прошептал ее целитель.

– Думаю, ты пришел в правильный момент. Вот мое мнение.

Переместившись в его сильных руках, Пэйн взглянула на Мэнни. Сидя на его коленях, она жалела, что не могла почувствовать его всего. От талии и ниже она ощущала ничем не примечательное тепло – лучше, чем прохлада, ощущаемая после операции, да… но все же, должно быть нечто большее.

– Целитель… – прошептала она, приближаясь губами к его рту.

Он опустил веки, и казалось, перестал дышать.

– Да…?

– Можно я… – Она облизала губы. – Можно я поцелую тебя?

Казалось, он дернулся, будто от боли, но его запах многократно усилился, поэтому она поняла, что он хотел того же.

– Господи… Иисусе, – выдохнул он.

– Твое тело хочет этого, – сказала она, коснувшись мягких волос на его затылке.

– В этом-то и проблема. – Увидев замешательство на лице Пэйн, он опустил страстный взгляд на ее груди. – Оно хочет гораздо больше, чем простой поцелуй.

Внезапно в ее теле произошла едва уловимая перемена. Но она чувствовала что-то странное в груди и конечностях. Покалывание? Она была слишком поглощена окружавшей их сексуальной энергией, чтобы определять дефиниции.

Обвив руку вокруг его шеи, она прошептала:

– Чего еще оно хочет?

Ее целитель низко застонал, и звук дал ей тоже ощущение власти, каковое испытываешь, держа  в руках оружие. Почувствовать его снова? Словно наркотик.

– Скажи, целитель, – требовательно спросила она, – чего еще оно хочет?

 Его глаза цвета красного дерева горели пламенем, они не отрывались от нее.

– Всего. Я хочу каждый квадратный дюйм твоего тела… снаружи… и изнутри. Настолько сильно, что я не уверен, готова ли ты к подобному натиску.

– Мне решать, – парировала она, странная, пульсирующая нужда пустила корни в ее животе. – Мне решать, что я могу принять, а что нет, верно?

Его улыбка была порочной. В хорошем смысле слова.

– Да, мадам.

Когда низкий, ритмичный звук прокатился по комнате, Пэйн с удивлением осознала, что это она. Мурлычет.

– Я должна просить дважды, целитель?

Последовала пауза. Потом он медленно покачал головой влево и вправо.

– Нет. Я дам тебе… именно то, чего ты жаждешь.

Глава 21

Когда Вишес толкнул дверь в смотровую комнату, его взору предстала такая рассадка по местам, что у него возникли мысли о кое-чьей кастрации.

Что, учитывая его опыт с ножом и яйцами, несло угрозу.

 Но, с другой стороны, его сестра оседлала Мистера Счастливчика в штанах, хирург обхватил ее руками, голубки прильнули друг другу головами. Однако, они смотрели не друг на друга… именно по этой причине Ви не испортил вечеринку: они уставились на компьютерный экран… на мужчину в инвалидном кресле, который в гонке обставлял своих соперников.

– …рост – мера отсчета по вертикали… он ни черта не значит, когда дело касается твоего характера или жизни.

– Ты можешь… двигать этой штукой?

По неясной причине сердце Ви гулко забилось, когда хирург показал Пэйн, как управлять мышью. А потом он услышал слова, которые положили начало надежде:

– Я могу делать это, – сказала она.

– В этом весь смысл, – сказал Мануэль тихо. – Ты можешь все.

Ну, блин… все тузы на столе, не так ли: Ви позволил человеку ненадолго вернуться в вампирский микс, чтобы просто помочь Пэйн преодолеть суицидальные мысли. Но Ви даже представить не мог, что парень предложит ей что-то кроме юношеской влюбленности.

И все же, вот он, ублюдок… демонстрирует ей нечто большее, чем основы поцелуев.

Ви хотел быть тем, кто спасет ее…  так предполагалось, когда он привел Манелло, но почему он не додумался до большего – и раньше? Почему Джейн ничего не сделала? Они должны были вывести ее из комнаты, показать особняк… вместе принимать трапезы, разговаривать с ней.

Показать, что ее будущее просто изменилось, а не исчезло вовсе.

Ви потер лицо, когда гнев придавил его к земле. Черт возьми, Джейн… как она могла не знать, что пациенты нуждаются в большем, чем болеутоляющее и обтирание губкой? Его сестра нуждалась в долбаном горизонте… любой сойдет с ума, застряв в четырех стенах.

Гребаный ад.

Он опять посмотрел на сестру и человека. Они не отрывали друг от друга глаз, и казалось, что требуется как минимум домкрат, чтобы разделить их.

Ви снова поразмыслил о том, чтобы придушить скотину.

Запустив обернутую перчаткой руку в карман за самокруткой, он подумывал громко прокашляться. Либо так, либо достать кинжал и занести над головой человека. Проблема в том, что этот хирург был орудием, которое он использовал по мере надобности… и это затруднение пока не преодолено.

Ви заставил себя отойти от дверного проема…

– Как у них дела?

Повернувшись кругом, он выронил гребаную сигарету.

Бутч поднял ее.

– Огоньку?

– Скорее кинжал. – Приняв сигарету, он достал новый Бик, который на самом деле работал. Затянувшись, он позволил дыму туманом выплыть изо рта. – Сходим за выпивкой?

– Пока нет. Думаю, ты должен поговорить со своей женщиной.

– Поверь мне на слово. Не нужно. Не сейчас.

– Вишес, она собирает вещи.

Связанный мужчина в нем взревел, но, несмотря на это, Ви заставил себя остаться в коридоре и продолжить курить. Спасибо Господу за никотиновую зависимость: он присосался к самокрутке, и лишь поэтому не зашелся в ругани.

– Ви, дружище, что, черт возьми, происходит?

Из-за рева в голове он едва слышал слова приятеля. И не смог предоставить полное объяснение.

– Моя шеллан и я разошлись во мнениях.

– Ну, так поговорите.

– Не сейчас. – Подошвой ботинка Ви подписал окурку смертный приговор. – Пойдем.

Но… когда дошло до дела, каким-то непонятным образом он не мог преодолеть расстояние до парковки, где стоял Эскалейд с замененным маслом. Он в буквальном смысле не мог уйти, его ноги сами по себе приросли к полу.