Кэт открыто всхлипывала, пока Бо тащил ее за руку.
– Он не такой, каким ты его описал! Он милый и добрый. Крис считает, что я должна играть с ним в спектакле. А ты никогда не говорил мне об этом, Бо, – с укором сказала Кэт, и слезы ручьем полились из ее глаз.
– Ты абсолютно права, я никогда не говорил тебе об этом. Как ты думаешь, я хочу, чтобы ты вешалась на таких людей, как Боксли? Не будь глупой и посмотри на себя. Ты еще совсем ребенок. Ты не можешь жить в этом мире и работать в театре в твоем возрасте.
– Это самое бессмысленное из того, что ты когда-либо говорил мне! – пробурчала Кэт, когда Бо почти втолкнул ее в комнату, и она сжалась в кресле, всхлипывая.
– Могу я перебить и поинтересоваться, почему ты не спросила у меня разрешения пойти с ним и даже не сочла нужным знакомить нас. – Скарлетт старалась говорить спокойно, ничем не обнаруживая своего волнения. Странности дочери уже давно беспокоили ее. Иногда даже ей приходило в голову, не больна ли Кэт. Взять хотя бы эти ее постоянные исчезновения. Ладно еще, когда она забивалась потихоньку в уголок в отцовском кабинете. Но тот случай на вокзале, когда она устремилась вслед за Уэйдом, или тогда на «Гермесе»…
Ведь это могло стоить ей жизни…
– Потому что… – Кэт начала всхлипывать еще сильнее, с трудом сдерживаясь, комкала в руках носовой платок и стаскивала платье, которое «заняла» у матери, – потому что я знала, что ты не отпустишь меня.
– Это неразумно с твоей стороны, Кэт. Могу я узнать, сколько лет этому джентльмену? – Скарлетт постаралась вложить в свой вопрос побольше сарказма, чтобы хоть как-то заставить дочь реальнее относиться к жизни.
– Ему 35,– не задумываясь ответила Кэт, и это ее заявление вызвало у Бо новую вспышку гнева.
– Боже мой! Ему 50, если не больше! Это же так очевидно! – кричал Бо, и Кэт совсем растерялась. Скарлетт стало жаль дочь. Как бы им с Бо не переборщить со своими строгостями. Ведь все-таки Кэт, несмотря ни на что, была просто маленькой провинциалкой. Откуда ей знать, как вести себя в таком буйном, необузданном мире. Так что нечего ждать от нее, что она с первого раза разберется в его привычках и нравах. Бо судит по себе, но он-то уже давно живет и работает здесь.
Скарлетт вспомнила себя в этом возрасте. Она была старше Кэт, когда впервые приехала в Атланту. Скарлетт явственно представила их встречу с Реттом на благотворительном балу, как они… танцевали с Реттом… Это было безумие с ее стороны, настоящий вызов обществу, ведь она тогда носила еще траур по Чарльзу… Как все осуждали ее… Она помнила, как говорила Ретту: «Перестаньте смеяться, на нас все смотрят». – А он, ее смуглолицый пират (Господи! Неужели было время, когда она боялась и ненавидела его?) отвечал ей: «Разве вам не все равно, если о вас судачат?»
Нет, она не должна наказывать Кэт, даже если ей сейчас и кажется, что дочь ведет себя легкомысленно. А Бо продолжал неистовствовать: – Ты хотя бы имеешь представление, что могут сделать с тобой подонки, подобные этому? – Кэт покачала головой, еще сильнее заплакала и повернулась к матери, измученная и уставшая.
Бо тоже выдохся.
– Объясни ей это, тетя. – И снова обратился к Кэт. – Считай, что тебе повезло, что я не отправляю тебя домой до твоего дня рождения.
Батлеры договорились отметить день рождения Кэт в Нью-Йорке, но остаток недели оказался таким вот омраченным. Кэт целыми днями пребывала в подавленном настроении, да и Скарлетт никак не могла определиться, как ей вести себя с ней.
Проблема состояла еще и в том, что Кэт была очень красивой и уж слишком заметной девушкой. Даже здесь, куда бы они ни шли, прохожие смотрели на нее, особенно если прохожие – мужчины. Красота Кэт затмевала собой всех и мать в том числе. А два дня спустя после того злополучного вечера с Крисом Боксли произошел случай, который еще больше усугубил дело. В вестибюле отеля к ним подошел человек и спросил, не хочет ли девушка работать в новом, недавно созданном театре, Скарлетт вежливо отклонила предложение, а Кэт вся в слезах бросилась к себе в комнату, обвиняя мать, что она хочет разрушить всю ее оставшуюся жизнь. В довершении всего она улеглась в кровать и провела в ней весь вечер. Девушка не поднялась даже тогда, когда пришел Бо, чтобы забрать их на обед.
– У вас еще что-нибудь произошло, – поинтересовался Бо. Во всяком случае, он еще не помнил такого, чтобы Кэт отказывалась пойти куда-то вместе с ним.
– Трудный возраст, – сказала ему Скарлетт спокойно, когда они остались вдвоем. – Кэт хорошая девочка, но уж очень красивая, вот что иногда и приводит к недоразумениям. Люда делают нам разные заманчивые предложения, а мы вынуждены отвечать, что не можем принять их. Мужчины увиваются около нее, а я запрещаю ей пойти с ними. В ее глазах это не просто глупо. Нет, она считает нас чудовищами. По крайней мере, меня.
– О Боже, – Бо раньше и в голову не приходило, как тяжело было Скарлетт со всеми ними. Оказывается, воспитание детей совсем не простое дело. Только теперь Бо начал понимать это. – Но что нам сейчас делать с Кэт, – вопрошал он таким тоном, как будто Кэт по меньшей мере совершила преступление.
– Я собираюсь забрать ее домой и надеюсь, что там она успокоится. Мне остается только молиться, чтобы они поскорее нашла мужа. В противном случае ее красота доставит много хлопот. – Скарлетт засмеялась, а Бо сокрушенно покачал головой.
– Не хотел бы я иметь дочерей.
– А я надеюсь, что у тебя их будет не меньше десяти, – остудила его пыл Скарлетт, многозначительно глядя на Бо. – Ну, как с Джейн? Почему ты еще не в Лонг-Айленде?
– Я позвонил, их нет, они гостят у друзей в Сан-Диего. Я оставил им записку, теперь вот жду их возвращения. Я сожалею, что ты снова не встретилась с Дэвидом. – Скарлетт уже видела Дэвида однажды. Он произвел на нее хорошее впечатление. Высокий, с умными глазами. От него исходило ощущение силы и надежности.
– Я встречусь с ним в другой раз. Но послушай меня, – строго сказала она. – Не губи свою жизнь. Запомни, что я сказала и не делай опрометчивых шагов. Ты понял?
– Да, мадам. Но вы лучше скажите об этом своей дочери, – шутливо поклонился ей Бо.
После того взрыва слез, когда Кэт кричала о своей загубленной карьере звезды, она неожиданно успокоилась и теперь ни словом не упоминала о театре.
У них оставался еще один день в Нью-Йорке. Скарлетт забрала младших детей на репетицию нового спектакля, и пока Бо был занят на сцене, дети с восторгом носились по пустому театру в надежде встретить Барри Уайта, который, оказывается, был главной целью их визита сюда. В перерыве, когда Бо подошел к ней, она решилась у него спросить то, что не выходило у нее из головы с тех пор, как Кэт получила предложение попробовать свои силы в новом театре.
– Когда-нибудь ты позволишь Кэт сыграть хоть небольшую роль в твоем спектакле.
Бо задумался, со вздохом опустился в кресло.