Кэт вошла внутрь со смешанным чувством страха, волнения и благоговения, огляделась. В помещении, казалось, никого не было. Девушка слушала, как эхом отдавались ее шаги по деревянному полу. Все казалось ужасно пыльным и запущенным, было такое впечатление, что она попала на давно заброшенный чердак.

– Мадам? – на нее смотрел мужчина в рабочей одежде, с циничным взглядом и большим, чувственным ртом. Волосы белыми кудрями свисали с головы и придавали неожиданную мягкость взгляду мужчины, который он безуспешно старался сделать судовым. – Вы к кому?

– Я… я пришла… – девушка так нервничала, что едва подбирала слова, но наконец, набрав воздуха, она продолжила:

– Меня зовут Кэт Батлер. Я хочу у вас работать. – Девушка протянула руку, стараясь этим жестом хоть как-то склонить мужчину в свою пользу. Но рука так и повисла в воздухе, а свои руки мужчина упорно держал в карманах брюк.

– Не знаю, на что вы рассчитываете. У меня для вас ничего нет. Я бы попросил Вас не беспокоить себя приходом. Мы отдали последнюю женскую роль в этом сезоне.

– Я не актриса, – с радостью сказала Кэт, и мужчина с белокурыми кудрями рассмеялся.

– Вы, по крайней мере, первая, кто честно в этом признается. Может быть, мы и найдем для вас работу. И все-таки, извините, – мужчина пожал плечами и двинулся прочь.

– Но подождите… в самом деле… я могу выполнять любую работу.

– Например, какую? – мужчина посмотрел на Кэт с большим сомнением, но она уже немного успокоилась, и сейчас ее так и подмывало стукнуть этого грубияна, но она убедила себя, что еще не время, может быть, ей удастся уговорить его.

– Все, что угодно… свет… занавес… и так далее.

– У вас есть в этом опыт?

Подбородок Кэт начал дрожать от злости.

– Нет. Но у меня есть большое желание. Я научусь.

– Но зачем вам это?

– Я хочу.

– А почему бы вам не захотеть поработать еще где-нибудь, например, секретаршей?

– Мне не нравится это. Я хочу работать в театре.

– Потому что в этом вы видите славу? – циничные глаза смеялись над девушкой, которая все больше и больше злилась.

– Нет, потому что я хочу написать пьесу.

– Боже. И вы – одна из многих.

– Нет, я – исключение. Просто хочу воспользоваться шансом поработать в настоящем театре. Вот и все. – Кэт чувствовала, что у нее ничего не получается. Она понимала, что проиграла в этом поединке. Юноша уже ненавидел ее. Кэт видела это по его глазам.

Он долго стоял, наблюдая за девушкой, затем сделал шаг в ее направлении.

– Вы что-нибудь смыслите в свете?

– Немного. – Это была ложь, но Кэт уже отчаялась и почувствовала в этом вопросе последний шанс.

– А точнее? – глаза его сверлили Кэт.

– Очень мало.

– Другими словами ничего, – он вздохнул и безнадежно сник, – ну хорошо, мы научим. Если вы – не полная тупица, я займусь вашим обучением сам. И затем неожиданно, резким движением он протянул ей руку.

– Я – режиссер сцены. Меня зовут Стив. – Кэт кивнула, не до конца понимая, что он говорит. – Господи, да расслабьтесь же вы! Дам я вам работу.

– Мне? Работу по свету?

– Нет, вы будете помогать мне. Что-то вроде помощника режиссера. Работа вам понравится.

Она счастливо улыбалась Стиву, и он показался ей очень симпатичным. – Большое спасибо.

– Не стоит. Просто вы – первая, кто обратился по поводу работы. Если вы окажетесь дрянью, я просто выгоню вас. Вот и все дела.

– Я буду стараться, обещаю вам.

– Хорошо. Одной головной болью меньше. Приходите завтра с утра. Я скажу, чем вы будете заниматься. Сейчас нет времени. – При этих словах Стив взглянул на часы.

– До завтра. Мы начинаем репетиции в конце недели. Они будут ежедневные, без выходных.

– Без выходных? – Кэт попыталась скрыть, насколько она шокирована этим.

– У вас дети? – девушка отрицательно покачала головой. – Вот и хорошо. Не о чем беспокоиться. Если бы у нас не было цели поставить спектакль, нам бы не нужно было работать семь дней в неделю. Правильно?

– Правильно. – Казалось, ничто не может смутить Стива.

– Да, кстати, забыл сказать, что платить мы вам не будем. Вы должны быть счастливы тем, что у вас есть работа. Мы получим зарплату из театральной кассы, когда заработаем ее.

Но это Кэт не волновало. Главной проблемой теперь было то, как ей удастся убегать из дома каждый день, чтобы отец не знал, куда она уходит. Надо что-то придумать.

– Приходите завтра. Хорошо? – Кэт послушно кивнула. – Если не придете, отдам работу кому-нибудь другому.

– Спасибо.

– Добро пожаловать, – юноша явно смеялся над девушкой, но взгляд его уже казался мягче. – Должен сказать, что я начинал так же, как и вы. Сначала я хотел стать актером. Но потом это прошло.

– А сейчас?

– Хочу стать директором, – он захохотал.

Кэт постаралась как можно любезнее улыбнуться собеседнику.

– Если вы будете добры ко мне, я отдам свою пьесу прямо вам.

– Забудьте об этой чепухе. Бросьте. До завтра. – И затем, слушая стук каблучков девушки, направлявшейся к двери, Стив окликнул ее – Как вы сказали вас зовут?

– Кэт.

– Понятно, – он махнул, отвернулся и быстро прошел через весь зал к сцене.

Некоторое мгновение Кэт смотрела на его удаляющуюся спину, а затем опрометью выскочила на солнечный свет с чувством большого облегчения. Наконец-то свершилось, и она получила самостоятельную работу в театре.

ГЛАВА 46

Ретт сразу же заметил белый прямоугольник бумаги, лежащий на столике в прихожей. «Телеграмма… А что, если от Скарлетт… и она окончательно решила не приезжать», – молнией пронеслось у него в голове. Он взял листок в руки и, не разворачивая его, прошел дальше в дом.

Часы на камине монотонно тикали, когда Ретт зашел в гостиную, сел, задумчиво глядя через окно в парк. Время перевалило за полдень, и свет медленно угасал. По улице за окном тянулась к югу вдоль Пятой Авеню вереница машин. Был час пик, снег покрыл дороги. Автомобили едва двигались, обмениваясь сердитыми сигналами. Эти сигналы глухо отдавались в доме Батлеров. Ретт не слышал их, углубившись в свои мысли.

Он устал от постоянного ожидания, бессмысленной погони за Скарлетт и в то же время знал, что она ему необходима. Ретт поймал себя на мысли, что осматривает комнату, причудливые вещицы, предметы искусства, со вкусом выставленные на книжных полках вместе с обтянутыми кожей томами. Он все это покупал и украшал дом, представляя, как здесь будет хозяйничать Скарлетт, как однажды в этих роскошных комнатах раздастся ее голос, смех…