– И прошу тебя, Бо, ради нашей прошлой жизни, не избегай его, приходите с Джейн к нам в дом.
В эту минуту на пороге гостиной появилась Кэт и приостановилась, услышав последние слова матери. Бо заметил ее и, улыбнувшись, кивнул.
– Чего ты крадешься, Кэтти. Входи смелей.
– Я надеюсь, Бо, что ты хотя бы маму послушаешь и будешь бывать у нас.
– А я и не отказывался, – схитрил Бо, – просто у меня действительно было много дел.
– Ладно, Бо, так и быть, я поверю тебе и буду надеяться, что ты впредь будешь меньше занят.
Кэтти выпорхнула из такси, чтобы остаток пути пройти пешком, ощущая в волосах дуновение ветра. Ее волосы были, по-прежнему, прямыми и длинными, и сегодня они развевались за плечами, как черный факел.
– Куда торопитесь, красавица? На работу еще слишком рано, – услышала девушка знакомый голос с британским акцентом. Она с удивлением оглянулась через плечо и увидела молодого мужчину в твидовом пальто и красной кепке. Это был Бэн Брэдли, новая звезда их театра, который играл все ведущие роли в репертуаре этого года.
– Ах Бэн. Я хотела наконец-то свести концы с концами, доделать кое-что.
– Я тоже. А в 4-30 у нас короткая репетиция, собираемся изменить начало второго акта.
– Почему? – Кэтти с интересом посмотрела на актера. Они в это время подошли к зданию театра, и он открывал перед ней дверь.
– Не спрашивайте меня, – Бэн по-мальчишески пожал плечами, – я только исполняю их волю. Никак не могу понять этих сценаристов, все что-то переписывают, доделывают. Сумасшедшие, вот мое мнение. Но это театр. – Бэн на мгновение задержался на пороге своей гримерной и оглядел Кэтти долгим, дружеским взглядом. Он был на голову выше ее, голубоглазый, темноволосый. В облике молодого человека было что-то трогательное, невинное, может быть, во многом благодаря его британскому происхождению и свету, исходящему из глаз.
– А не пойти ли нам куда-нибудь вместе пообедать сегодня?
Кэтти с удивлением взглянула на Бэна.
– Скорей всего, нет. Я перекушу прямо здесь, бутерброды.
– И я, – Бэн скорчил гримасу, и оба рассмеялись. – Может быть, зайдете ко мне? – Бэн жестом пригласил Кэтти к себе в гримерную, девушка неопределенно пожала плечами, подумала мгновение, затем кивнула.
– Конечно.
– А что было потом? – Бэн смотрел на Кэтти с нескрываемым восхищением. Они болтали, сидя на простых стульях, в его гримерной уже полчаса.
– Затем я работала над «Лисицей в курятнике», «Маленьким городом», ну, что там еще… – Кэтти вспоминала, потом усмехнулась: «Ах, да! «Клавелло».
– Вы работали и над этим?! – Бэн был потрясен, – Боже, Кэт, вам удалось поработать значительно над большим количеством пьес, чем мне, а я уже в театре 10 лет.
Кэтти была удивлена этим сообщением.
– Вы выглядите значительно моложе, трудно представить, что вы работаете в театре так давно. Сколько вам лет? – Кэтти, не смущаясь, задала этот вопрос Бэну. За последние полчаса они стали друзьями. С Бэном было легко общаться, он был очень забавный и искренний, в отличие от многих других, с кем Кэтти приходилось встречаться в театральном мире. Не говоря уже об отсутствии духа товарищества, в атмосфере все время чувствовалось соперничество и зависть. Но сейчас Кэтти это мало касалось. Она была всего-навсего помощником режиссера и то временно, как они и договорились со Стивом. Она могла в любой момент уйти из театра, если отец что-то заподозрит. Хотя все, что происходило в театре и на сцене, безумно интересовало ее: Кэт каждый вечер смотрела спектакли, и они не надоедали ей, наоборот, с каждым разом, оказывали все большее магическое воздействие.
– Мне двадцать шесть, – почти с гордостью сообщил Бэн, на самом деле выглядевший совсем мальчишкой во взрослой одежде.
– Давно в Штатах?
– С начала репетиций. Четыре месяца.
– Нравится? – Кэтти свободно откинулась на спинку дивана. Она уже почти не стеснялась его и чувствовала себя в его обществе совершенно спокойно.
– Очень. Полжизни отдал бы, чтобы остаться здесь.
– А есть возможность?
– Только по временным визам. Но Боже, это столько хлопот. Ты не можешь представить себе, сколько нервов и времени отнимают попытки добиться вожделенной «зеленой карты».
Кэтти пожала плечами.
– Это еще что такое?
– Разрешение на постоянное гражданство, возможность работать и так далее. Можно считать подарком судьбы, если удается купить его на черном рынке. Но это очень трудно.
– Что ты намерен делать, чтобы получить зеленую карту?
– Сотворить маленькое чудо, не меньше. Не знаю, это так сложно. Лучше не спрашивай. А ты? – Бэн помешал свой кофе, серьезно посмотрел на Кэт, неожиданно смутившуюся от взгляда его голубых глаз, излучающих нежность.
– Что ты имеешь в виду?
– Ты же знаешь, – улыбаясь, пожал плечами Бэн. – Жизненные параметры, возраст, размер обуви?
Кэтти усмехнулась, размышляя, стоит ли ей обидеться, наконец, ответила:
– Ну, про размер обуви я, пожалуй, могу тебе сказать, а остальное – не твое дело.
– Замужем? – спросил, заинтригованный, Бэн.
– Нет.
– О, это уже кое-что! – Бэн в восторге укусил свой палец, и оба рассмеялись.
– Есть жених? – но и в этот раз Кэтти отрицательно покачала головой. – Вот и хорошо!
– Отчего? – Кэтти с любопытством смотрела на Бэна.
– Все женихи – сущие узурпаторы. Они не самое большое подспорье в карьере. Постоянная ревность, придирки. Желание заиметь тебя в полную собственность. – Это заявление напомнило Кэтти подобные же высказывания и других актеров, заставило подумать о собственном отце, который никуда не хотел отпускать от себя их с матерью, наверное, тоже считал их своей собственностью. А Бэн тем временем вновь улыбнулся девушке.
– Кэтти, чертовски рад слышать, что ты незамужем. И, – парень весело взглянул на нее – не забудь сообщить мне, когда соберешься. Я к твоим услугам. – Но Кэт разозлилась и резко ответила ему:
– Бэн Брэдли, друг мой, не состарься, дожидаясь этого, – махнув рукой и улыбнувшись, Кэтти подошла к двери и простилась: – До встречи.
Кэтти вновь встретила Бэна тем же вечером при выходе из театра, когда они одновременно оказались на улице, прячась от холода в воротники.
– Боже, как холодно. Только Богу известно, что удерживает тебя в Штатах.
– Иногда я и сам задаю себе этот вопрос. – Они побежали к перекрестку, отворачивая лица от ледяной изморози.
Кэтти крикнула Бэну:
– Ты сегодня прекрасно играл.