Кэтти почти не виделась с матерью последние дни. Скарлетт где-то пропадала, а если бывала дома, то большей частью сидела, запершись в комнате, и Кэтти ее не тревожила, у нее было много своих дел, и в эти недели, пока отца не было дома, она могла больше времени проводить в театре, не боясь вызвать у него подозрения.
Джон не ограничивался тем, что присылал за ней по вечерам машину. Иногда, когда не был особенно занят, он и сам приходил встретить ее, а иногда бывал и на репетициях. Он сумел расположить к себе всех в театре, и все знали, что он близкий друг отца Кэт и по-отцовски опекает девушку. Удивительно было, что этого не делает отец, но все понимали, что здесь существует какая-то тайна и деликатно ни во что не вмешивались.
Одного только Бена Брэдли раздражали приходы Джона Морланда: «Опять этот твой старик явился, он что влюблен в тебя, что таскается за тобой повсюду?».
Кэт было неприятно, что Бен так неприязненно относился к ее другу, и она сердито выговаривала ему:
– Ты не смеешь так говорить о нем. Если бы не он, я не смогла бы приходить в театр. Я ему многим обязана.
– Ну ладно, – смирял гнев на милость Бэн, – так и быть, пусть опекает.
Дружеские отношения, которые возникли у них с Беном такими и оставались. Кэт нравилось, что можно вот так спокойно дружить с мужчиной, разговаривать, смеяться, зная, что он не имеет никаких дурных помыслов в отношении ее. Они с Беном ходили обедать, и она еще несколько раз побывала у него дома. Ей там нравилось еще и потому, что он не позволял себе никаких вольностей, хотя она и понимала, что не безразлична ему.
Бен вел себя с Кэт идеально и не давал ей никаких поводов усомниться в его дружеских чувствах. Он хотел бы жениться на Кэт, она и в самом деле нравилась ему, хотя он не сказал бы, что влюблен. В своей актерской судьбе он уже многое повидал, испытал и любовь и разочарование и к своим 26 годам стал более расчетливым. Он не так давно приехал из Англии и получил временное разрешение работать здесь, но хотел остаться в Штатах навсегда. И чтобы осуществить свою мечту он, видел единственный способ – жениться на американке. Кэт ему подходила идеально. Во-первых, она ему не безразлична, она очень красивая девушка и не глупа, хотя ум женщины не особенно много значил для него. И потом, как он успел узнать, у нее был могущественный родственник, который имел огромный авторитет в театральном мире – Бо Уилкс. Когда Кэт сказала Бену об этом как-то в разговоре, он поразился:
– И ты не можешь устроиться к нему? Почему же ты в таком случае, выбрала наш паршивый театр?
– На это есть свои причины, – уклончиво ответила девушка, и Бен не стал настаивать, хотя было очевидно, что ни родители, ни Бо не хотят, чтобы она связывала свою жизнь с театром. Он бы тоже ей этого не советовал, но для него девушка может оказаться тем счастливым случаем, который он так упорно и долго ждал. Не век же она будет пропадать здесь, в этом сереньком театре, а если она действительно так увлечена всем этим, значит рано или поздно добьется своего, он уже успел узнать ее характер. И если Бен постарается и к этому времени" завоюет девушку, через нее он попадет в тот блистательный театральный мир, куда всю жизнь стремился.
У него были интрижки с женщинами, не евнух же он в конце концов, но с Кэт он ничего подобного не допускал. Здесь он должен быть чист перед всеми, потому что понимал, отец девушки Ретт Батлер, а он уже знал это имя, настолько богат и могущественен, что может уничтожить его кончиком пальца. Иногда Бену даже становилось не по себе, когда он представлял, на что замахнулся и в какой дом собирается войти на правах зятя. Трудно было допустить, что когда-нибудь Ретт Батлер согласится выдать дочь замуж за актера, но вся надежда была на Кэтти. Она – крепкий орешек, и если полюбит его, то уже сама будет решать все дела с отцом. Поэтому только так, только милое общение, дружба, пока он не станет необходим девушке, а потом посмотрим…
– Боже! Красавица, что за спешка? Ты сшибешь эту старую леди, если не сбавишь скорость.
Кэт сегодня проспала и опаздывала на репетицию и только голос Бена остановил ее, когда она выскочила из машины и со всех ног бросилась ко входу в театр.
– А ты почему здесь? Ведь репетиция уже идет?.. – она в недоумении уставилась на Бена.
– А я поджидаю друга, такого зеленоглазого…
– Ну, хорошо, шутник, кстати, где ты пропадал эти дни, – девушка вспомнила, что уже три дня не видела его. – Мне сказали, что ты болен, и я уже собралась навестить тебя.
– О, я на это не смел и рассчитывать. Кэт, а ты и в самом бы деле пришла ко мне, если бы я свалился? – Его красивые выразительные глаза ласково и печально взглянули на девушку. – Ты ведь знаешь, у меня нет здесь никого.
У Кэт дрогнуло сердце от жалости. Бен всегда такой веселый и насмешливый выглядел сегодня очень грустным.
– Я обязательно навестила бы тебя, Бен. Ведь мы друзья, не так ли?
Бен печально склонил свою красивую голову.
– Это единственное, что меня согревает здесь, Кэтти. Я благодарен тебе за доверие.
– Так что же все-таки с тобой было? Ты и в самом деле болел или просто решил отдохнуть?
– Приболел немного. Попал под машину, – и, заметив всплеск испуга в глазах девушки, поспешно добавил.
– Ничего особенного, не волнуйся, просто небольшой ушиб.
– Ну слава Богу, – Кэтти с облегчением вздохнула, все-таки Бен очень симпатичный человек и дорог ей как друг.
– Да, Кэт. Может быть, мы после репетиции посидим где-нибудь? Или за тобой опять приедет твой старик? – как бы между прочим спросил Бен.
– Не называй его так. Барт очень милый. Я же говорила тебе, он никогда не был женат и у него нет детей, поэтому он и заботится обо мне, – девушка рассердилась. Бен уже надоел ей своими язвительными замечаниями в адрес Джона Морланда. Пора положить этому конец.
– И потом я знаю Барта всю жизнь. Он мой самый лучший и единственный друг, и я его очень люблю.
Сначала Бен удивился такой горячности девушки, обычно она была сдержанной, а потом печально и как будто смирившись с неизбежным сказал:
– Хотел бы, чтобы обо мне говорили так же.
Кэт улыбнулась, впервые с того момента, как они начали спорить. Гнев ее моментально улетучился.
– Может быть, настанет день, кто-нибудь и скажет. А посидеть где-нибудь, почему бы и нет…
Прошло несколько дней, Бен и думать бы забыл о своем приключении если бы нога не напоминала о нем. Она еще слегка побаливала, и Бен старался поменьше передвигаться. По этой причине он чаще, чем обычно находился дома. Однажды он лежал на диване, рассеянно перелистывая рукопись новой пьесы, которую ему дали для ознакомления. Пьеса была плохонькой, неинтересной, и он злился и на пьесу и на свою несчастную жизнь. Бен был не без способностей, и знал это, но почему-то всегда так получалось, что должен был перебиваться случайными ролями в случайных театрах. Лучшие бродвейские театры приглашали артистов с именем, но у него не было возможности, а, может быть, случая, сделать себе имя. И сейчас кончался срок контракта даже с этим театром, и если он ничего не предпримет, ему и дальше придется прозябать в неизвестности.