– Нет, просто приезжайте. Мы работаем с десяти до четырех. С часу до двух у нас перерыв.
Я посмотрела на часы. Ветеринар должен был появиться с минуты на минуту, и после этого у меня не было запланировано никаких неотложных дел.
Я понимала, что должна немедленно передать кольцо сержанту Таллок и предоставить ей возможность самой разбираться с ним, но ничего не могла с собой поделать.
– Благодарю вас. Я обязательно заеду.
Два часа спустя я входила в бюро записи гражданского состояния Лервика. Ветеринар приехал и уехал. С Чарльзом все будет в порядке, он всего лишь похромает несколько дней. Эта радостная новость немного примирила меня с Гиффордом. Пусть он нанес жестокий удар по моему профессиональному самолюбию, но, по крайней мере, спас моего коня.
Перед тем как уехать, я позвонила Дане Таллок и оставила короткое речевое сообщение. Не вдаваясь в подробности, я сказала, что нашла вещь, которая может иметь отношение к убийству, и пообещала завезти ее в полицейский участок по дороге в город. Взяв стерильный целлофановый пакет, я положила туда кольцо, упаковала его вместе с короткой запиской в большой коричневый конверт и отправилась в участок. Даны Таллок все еще не было на месте, поэтому конверт пришлось оставить у дежурного. У меня возникло странное ощущение, что я только что подожгла бикфордов шнур и теперь следует ожидать взрыва.
Мэрион – женщина, с которой я разговаривала по телефону, – провела меня к компьютеру. Я посмотрела на часы. Половина первого. У меня было полчаса, прежде чем бюро закроется на обед. Достав из сумки сложенный листок, на котором была записана дата, выгравированная на кольце, я на всякий случай еще раз проверила ее – 4.5.02, то есть четвертое мая две тысячи второго года. Быстро отыскав нужный год и месяц, я начала просматривать записи. В мае обычно играют много свадеб, и май две тысячи второго не был исключением. По нескольку бракосочетаний в каждую из четырех суббот плюс те, которые состоялись в рабочие дни. Всего двадцать две свадьбы. Я просмотрела список и быстро обнаружила запись о бракосочетании Кайла Гриффита и Дженет Хэммонд, которое состоялось в последнюю субботу мая в церкви Святой Маргариты. Быстро переписав всю информацию об этой паре, я на всякий случай еще раз проверила список. Ничего.
– Нашли что-нибудь?
Подпрыгнув от неожиданности, я сделала глубокий вдох и постаралась взять себя в руки, напоминая себе, что мне не в чем себя упрекнуть и не за что извиняться. Не хватало еще, чтобы у меня был виноватый вид.
Обернувшись, я оказалась лицом к лицу с Даной Таллок и в очередной раз поразилась тому, с каким вкусом одевается эта женщина. Черные брюки, простая красная блузка и жакет в красно-черно-белую клетку, который производил впечатление очень дорогого. Мне стало интересно, каким образом ей удается так одеваться на зарплату полицейского сержанта.
– Хорошо выглядите, – ляпнула я, прежде чем успела подумать.
Дана Таллок удивленно посмотрела на меня, взяла стул и села рядом. Я показала ей свои записи. Она кивнула.
– Проверим. Что-то еще?
Я отрицательно покачала головой. Дана открыла свою сумку и достала оттуда целлофановый пакет. Внутри поблескивало золотое кольцо. Записки, которую я оставила в участке вместе с ним, не было.
– Когда вы нашли его? – спросила Дана, глядя не на меня, а на кольцо.
– Сегодня утром, – ответила я. – Поздним утром.
Она кивнула.
– Вы уверены, что оно находилось на том же участке земли, что и найденное тело?
– Нет, – сказала я. – Но я уверена в том, что последний раз надевала свои веллингтоны именно в прошлое воскресенье.
– Вы должны были передать сапоги экспертам из SSU. [3]
Я не знала, что такое SSU, но сразу поняла, что у меня могут возникнуть серьезные проблемы, и честно призналась:
– Я совершенно о них забыла. У меня был шок.
– Вы вымыли его, – сказала Дана Таллок тоном, который не предвещал ничего хорошего.
– Зато я не мыла веллингтоны, – попыталась я исправить положение.
– Это совсем не одно и тоже, – возразила она.
В комнату зашла Мэрион. Бюро закрывалось на обед. Я понизила голос:
– Думаю, что для несчастной, которую закопали на моем лугу, это не имеет никакого значения.
Дана вздохнула и откинулась на спинку стула.
– Вы не должны были приходить сюда.
Я посмотрела ей прямо в глаза и твердо сказала:
– Я нашла тело. Поэтому мне кажется, что мой интерес вполне закономерен.
– Я понимаю. Тем не менее вы должны предоставить это дело полиции.
Дана отвела взгляд и начала рассматривать свои ногти. Естественно, ее маникюр был безукоризненным. Потом она встала.
– Я разговаривала с вашим свекром. Он сказал, что вряд ли сможет добавить что-нибудь к информации, которая есть в моей книге.
Я тоже встала и сказала:
– На острове есть еще восемь регистрационных округов. Дана Таллок вопросительно посмотрела на меня.
– Ну и?…
– Я сегодня совершенно свободна.
Она отрицательно покачала головой.
– Не думаю, что стоит это делать.
Я сразу же уловила нотки нерешительности в ее голосе и поняла, что смогу настоять на своем. Показав Дане страницу, вырванную из телефонной книги, я сказала:
– Сейчас я собираюсь отправиться в Уолс, а потом в Тингуол. Думаю, что к пяти я закончу и, возможно, мне захочется выпить в пабе «Дуглас Армз». Завтра я возвращаюсь на работу и уже не смогу быть вашим бесплатным помощником. На вашем месте я бы не стала отказываться от моих услуг.
После этого я направилась к выходу. Дана не стала меня останавливать, но даже если бы и попыталась, у нее это вряд ли бы получилось. Я испытывала злорадное удовлетворение оттого, что совершаю поступки, которые наверняка бы не одобрили ни полиция, ни – и это было самое главное! – мой босс.
Я вернулась в Лервик в четверть шестого и направилась прямо в «Дуглас Армз». Дана в одиночестве сидела в одном из самых темных углов и без того полутемного зала. Она работала с ноутбуком. Я взяла свой бокал, села рядом и спросила:
– Вы часто сюда приходите?
Дана оторвала взгляд от экрана и хмуро посмотрела на меня:
– Вам удалось что-то найти?
Она выглядела очень раздраженной. А я-то надеялась, что снежная королева наконец начала оттаивать.
Открыв блокнот, я сказала:
– Есть еще два варианта. В церкви Святого Магнуса в Лервике состоялось венчание Кирстен Георгесон, двадцати шести лет от роду, и Джосса Ховика. Имеется еще запись о регистрации брака между Карлом Геввонсом и двадцатипятилетней Джули Хауэрд. Обе женщины подходящего возраста.