Соколов вздохнул, сцепил и расцепил пальцы. Кожа на суставах растрескалась, шелушилась от ядовитых растворов.
— Что делать... — повторил он. — Из-за того, что ваш топтер разбился, мы дали беглецам выиграть время. Они могли уйти очень далеко. Впрочем, отказываться от поисков нельзя. Они не просто опасные преступники, они... гораздо опаснее. Семен, распорядись позвать варвара.
Кася удивленно вскинула брови:
— Зачем?
— Есть идея, — ответил Соколов. Он улыбался, но глаза оставались грустными. — Сумасшедшая, правда... Если его нанять проводником?
Влад в это время заботливо чистил дима, соскабливал плесень, вышвыривая ее в коридор — там уберут, а Хоша прыгал по спине, соскакивал на лапы, обследовал на предмет вкусных клещиков. Он почти всегда отправлялся с могучим другом на охоту, но большей частью спал, вцепившись всеми шестью лапами и прижавшись к панцирю.
Влад еще издали почуял приближение невысокого краснощекого мужчины средних лет, а когда тот подошел к двери, уже знал, что ему скажут.
— Эй, высокий гость! Тебя вызывает начальник станции.
Влад повернулся с угрожающим видом, ладонь опустилась на рукоять ножа:
— Вызывает? Вызывают рабов или слуг вроде тебя!
Человек мгновенно отпрянул, сказал торопливо, утратив краснощекость:
— Прости, великий и трижды великий! Я человек простой, простодушный, доверчивый, наивный. Живем в глуши, великих Воинов не видим, драконов не побиваем, куды уж до манер! Я хотел изречь, что наш верховный вождь будет счастлив видеть... лицезреть тебя на пиру, который дает в твою честь!
Влад спросил подозрительно:
— А кто ты сам?
— Я, гм... термокристаллограф первой гильдии, географ второго класса. Я провожаю к нашему вождю особо знатных императоров, королей и прапорщиков, они же завхозы-умельцы. Если, конечно, к нам забегают на огонек.
Влад понимал не все, но посыльный уже совладел со страхом, кланялся почтительно, говорил льстиво, глаза опускал. Влад велел грозно:
— Веди, серв.
Хоша недовольно застрекотал. Влад помахал ему, объясняя, что придется одному закончить чистку дима. Остались только голова, грудь и шесть лап с абдоменом!
Буся возмущенно взвизгнул, гигантским прыжком догнал Влада, брякнулся ему на плечо, вцепился лапами, прижался теплым пузом — один густой мех, сразу блаженно задремал.
Провожатый опасливо пошел впереди по длинному коридору, часто косился на Хошу, но тот уже посапывал, жутко скрежетал во сне жвалами, попискивал.
— Сюда, — говорил посыльный, кланяясь. — Теперь сюды...
Влад послушно следовал, вернее — делал вид, что следует. Он с первого часа знал кто и что, где и почему. Во всяком случае местопребывание Соколова мог определить с точностью до двух шагов.
В главной пещере, маловатой для верховного вождя, уже расположились на столах, стеллажах и даже на потолке несколько работников Станции, а также Глеб и Кася. Соколов сидел за большим столом, собранный, с пронизывающими глазами, но Влад видел по окружающему запаху, что у него ноет желудок, а завтра разболится сильнее, если сегодня же не выпьет очень много соленой воды. Едва удержался, предупредить бы, но тогда придется объяснять многое, приоткрыться! Лучше позже, невзначай...
Сотрудник, сопровождающий Влада, объявил с порога громогласно:
— Великий Воин, сын Кремня, изволил... великолепно... великославно... великодушно прибыть к верховному вождю племени Ивану Соколову!
Соколов скривился, словно хлебнул муравьиной кислоты, глаза метнули молнии, но осадил себя, лишь подозрительно обшарил взглядом застывшие лица сотрудников, где не было ничего, кроме почтительного ожидания, что-то подобающее ответил прибывшему варвару.
Верховный вождь проговорил со вздохом, все еще кося огненным взглядом на каменные лица ученых:
— Да-да, разумеется!.. Семен Тарасович, ты уж распорядись, пожалуйста, насчет пир-р-р-ра в честь гостя, раз подал эту идею... А ты, великий Воин и даже величайший, в чем я не сомневаюсь, не обессудь, ежели наши обычаи в чем-то разнятся. Садись к столу, добро пожаловать... и твоему пету.
— Я чту чужие обычаи, — громыхнул Влад.
Длинным рассчитанным прыжком он с порога описал ровную дугу, опустился на скамью за стол. Семен покрутил головой, восхищенно: щель между лавкой и столом была едва ли шире бедра. Хоша приоткрыл один глаз, внимательно посмотрел, запоминая, на Соколова, посмевшего назвать его каким-то петом, опять опустил плотное непрозрачное веко. Впрочем, сяжки тихонько шевелились, но никто не обратил внимания.
— Влад, — сказала Кася просяще, она снова чувствовала себя неуверенно, видя варвара холодным и надменным, — расслабь кутикулу. И мембраны. Ты среди друзей. Ты великий Воин, на Станции нет тебе равных.
— Разве кто-то сомневается? — удивился варвар.
Хоша открыл другой глаз, окинул всех прицельным взглядом, снова втянул голову, задремал.
В комнату въехал столик на колесах. Семен катил бережно: прямо на полированной доске в три этажа колыхались разноцветные шары, исходили паром сочные ломти мяса. Отдельно пламенели уже знакомые Владу баночки со специями. На самой нижней доске выстреливали ароматные струйки вырезки из ягод.
Соколов вопросительно посмотрел на Касю. Она кивнула незаметно, села рядом с варваром, услужливо положила самый крупный кусок. Семен придвинул с другого бока баночки со специями, подмигнул:
— Твое здоровье, великий Воин!
Соколов свирепо шикнул, Семена с двух сторон ткнули локтями. Он взлетел до потолка, не выронив колыхающую прозрачную каплю. Влад кивнул, указывая на место рядом. Семен каким-то чудом ухитрился извернуться в воздухе, сделав двойное сальто, упал рядом на скамью. Варвар ел шумно, с хрустом разгрызал хрящи, дробил крепкими зубами кости, осколки выплевывал на середину стола. Соколов, Дубов, Кася и остальные сидели неподвижно, лица вытянулись. Семен ел деликатно, мясо держал обеими руками. Хоша вытянул шею, рассматривая пряно пахнущую добычу в руках Семена. Тот заметил, сунул ломоть любопытному Бусе. Зверек понюхал, отвернулся.
— Здоровье твоего головастого... головастикового коня! — провозгласил Семен.
Он припал ртом к пахучей капле, потянул. Лицо покраснело, шар быстро уменьшился в объеме. Соколов бросал злые взгляды.
Семен отдышался, сказал с подъемом:
— За здоровье чуда, что сидит у тебя на плече! Оно кукарекать не пробовало?
Глеб наблюдал с неудовольствием. Семен дурачится рискованно, опасности шуток с варваром не понимает. Глеб проговорил вполголоса на ухо Соколову:
— Иван Иванович, это авантюра... Будь он трижды величайшим воином-следопытом, я не поеду. И никого не отпущу.