— Так это же через час!
— Лейси, мне, конечно, очень жаль...
— Я не могу здесь больше оставаться. Мы оба знаем это. Найди коробку и вынь все из холодильника. Я соберу влажные полотенца и сложу в наволочку, заберешь их к себе домой. Шторы должны быть закрыты или открыты?
— Открыты.
— Я сделаю. Тим, какой у мамы голос был?
— Она так разволновалась. Я пытался ей объяснить, что у вас все хорошо.
Как и тогда, когда она рассказала матери, что находится в Миннеаполисе, Лейси на сердце лег камень.
— Ты ведь недолго с ней говорил? — спросила она.
Несмотря на все его заверения, Лейси знала, полиция уже разыскивает ее в этом районе.
Тим ушел и унес доказательства того, что в квартире кто-то был. Лейси кинулась к письменному столу, собрала страницы из дневника Эмили, сложила в сумочку. Нужно еще раз позвонить в церковь Святой Елизаветы и попытаться найти там Кит, а потом делать отсюда ноги. Она посмотрела на часы. Можно еще раз позвонить Джимми Ланди.
На четвертый гудок Джимми снял трубку. Лейси знала, что нельзя терять ни минуты.
— Мистер Ланди, это Лейси Фаррелл. Наконец-то я могу с вами поговорить. Недавно звонила, вас не застала.
— Я был внизу, в ресторане, — ответил Джимми.
— Знаю, нужно так много всего рассказать, мистер Ланди, но у меня нет времени, так что постарайтесь не перебивать меня. Да, в конце дневника Эмили были три нелинованные страницы. На этих страницах она пишет о том, как сильно боится расстроить вас. Там она несколько раз повторяет, что «оказалась между молотом и наковальней». Единственная нормальная запись на последних страницах, где она пишет про обед с мужчиной, который может быть ее старым другом. Эмили пишет, что он сказал ей что-то вроде: «Ты растешь, а я старею».
— И как его зовут? — спросил Джимми.
— Что-то вроде Мак или Макс Хафнер.
— Не знаю такого. Может, кто-то из знакомых ее матери. Второй муж Изабель был постарше. — Он помолчал. — У вас ведь большие неприятности, да, мисс Фаррелл?
— Да.
— И что вы собираетесь делать?
— Не знаю.
— Где вы сейчас находитесь?
— Этого сказать не могу.
— Вы точно знаете, что эти нелинованные страницы там были? Мне кажется, я видел их, но не уверен.
— Да, они там были, это точно. Для себя я тоже сняла копию. Мистер Ланди, я уверена, что Изабель разгадала тайну последних страниц, потому ее и убили. Прошу прощения, мне пора.
Джимми Ланди услышал щелчок — Лейси Фаррелл повесила трубку. Он положил телефон. В комнату вошел Стив Абботт.
— Что-то случилось? В Атлантик-Сити работы уже закончены? Ты что-то рано вернулся.
— Только приехал, — ответил Абботт. — Там все в порядке. Кто звонил?
— Лейси Фаррелл. Похоже, ее мать передала ей мою просьбу.
— Лейси Фаррелл! А я думал, ее охраняют как важного свидетеля.
— Уже нет, мне кажется.
— А где она теперь?
Джимми смотрел на определитель.
— Ничего не сказала, а определитель я, кажется, забыл включить. Стив, послушай, у нас когда-нибудь работал человек по фамилии Хафнер?
Абботт задумался на мгновение и затем покачал головой.
— Не думаю. Разве что на кухне помощником. Там такая текучка.
— Да, знаю про текучку. — Джимми заметил, что в приемной кто-то ходит. — Кто там? — спросил он.
— Карлос. Хочет вернуться к тебе на службу. Говорит, что у Алекса ему слишком скучно.
— Пошли этого бездельника куда подальше. Мне здесь доносчики не нужны.
Джимми встал и подошел к окну, он смотрел вдаль, словно Абботта не было в кабинете.
* * *
— Значит, между молотом и наковальней, да, детка? А к своему паппино прибежать ты не могла, да?
Абботт знал: Джимми говорит сам с собой.
В десять минут двенадцатого Лейси позвонила в приход церкви Св. Елизаветы в Вайкоффе, штат Нью-Джерси. На этот раз трубку сняли по первому же звонку.
— Отец Эдвардс, — прозвучало в трубке.
— Доброе утро, святой отец, — поздоровалась с ним Лейси. — Я уже звонила и оставляла сообщение для Кит Тейлор...
Он не дал ей договорить.
— Она здесь. Одну минуточку.
В последний раз голос Кит Лейси слышала две недели тому назад, а виделась с ней почти полгода назад.
* * *
— Кит, — сказала она и запнулась. От волнения пересохло в горле.
— Лейси, мы так по тебе скучаем. Переживаем за тебя. Где ты сейчас?
Лейси попыталась засмеяться.
— Верь мне. Тебе лучше не знать. Могу сказать одно: отсюда мне нужно бежать уже через пять минут. Кит, Джей там?
— Да, конечно.
— Дай ему трубку, пожалуйста.
Приветствие Джея напоминало заявление.
— Лейси, так больше продолжаться не может. Я готов тебе хоть круглосуточную охрану нанять, но ты должна остановиться и принять нашу помощь.
В иной ситуации Лейси решила бы, что он просто брюзжит, но сейчас она слышала: Джей говорит серьезно. Точно так же с ней говорил Том Линч, тогда, на стоянке. Неужели это было только вчера? — пронеслось в голове Лейси. Кажется, прошла целая вечность.
— Джей, мне пора убираться отсюда, домой я вам звонить не могу. Уверена, что там установили прослушку. Прежней жизнью я больше жить не смогу. Программу по защите я послала к черту, а прокурор Болдуин разыскивает меня, чтобы упрятать в тюрьму, как особо важного свидетеля. Спасти меня может только одно: нужно узнать, кто виновен в смерти Эмили Ланди. Как и ее мать, я считаю, что смерть Эмили была подстроена, и объяснение этому должно быть в дневнике. Слава богу, у меня хватило ума снять копию для себя, и я прочла ее. Нужно выяснить, что так встревожило Эмили. Ключ к разгадке находится в ее записях, вот бы только понять, где именно. Я думаю, Изабель Уоринг хотела знать, что случилось, и поэтому умерла.
— Лейси...
— Не перебивай, Джей. Там упоминается одно имя, как мне кажется, очень важное. Где-то за неделю до своей гибели Эмили встречалась за обедом с неким мужчиной, которого знала, видимо, уже много лет. Надеюсь, человек этот из ресторанного бизнеса, и ты, возможно, его знаешь или его знает кто-то из твоих знакомых.
— Как его зовут?
— Там как раз пятно, буквы можно различить с трудом. Что-то вроде Мак или Макс Хафнер.