— Слышал, что последние две недели она чувствовала себя неважно. Недавно умерли две ее близкие подруги, одна в «Латам Мейнор», потом убили миссис Моор. Думаю, это на нее сильно подействовало. Такое случается. Интересная штука, вдруг вспомнилось, как много лет тому назад миссис Шипли сказала мне, что смерть любит троицу. Похоже она была права. Жутковато, однако.
Эрл взял свои пакеты. «Еще одна интересная тема для лекции», — подумал он. У этого высказывания, вероятно, есть психологическая основа. Умерли ее близкие друзья. Взывал ли дух миссис Шипли к ним: «Обождите, я иду за вами!»
За день у него появились две новые темы для лекций. Еще раньше ему на глаза попалась статья в газете о том, что в Англии открывается новый магазин, где родственники покойного могут выбрать все необходимые украшения для похорон — гроб, отделку, одежду для покойного, цветы, книгу для гостей, даже, при необходимости, убранство могилы — и таким образом обойтись без похоронного агента.
Хорошо, что семья вышла из дела, решил Эрл, прощаясь с Винтером. С другой стороны, новые владельцы Похоронного бюро Бейтмана провели похороны миссис Райнлендер, Нуалы и несомненно займутся похоронами Греты Шипли. Ее мужа хоронил его отец.
«Бизнес процветает», — печально подумал он.
Следуя за метрдотелем Джоном в ресторан Яхт-клуба, Роберт Стефенс остановился и повернулся к жене.
— Смотри, Долорес, там Кора Гебхарт. Подойдем к ее столику и поздороваемся. Последний раз я, кажется, был немного груб с ней. Она собиралась потратить наличные на акции какой-то идиотской компании, я разозлился и даже не спросил ее, что это, а просто велел забыть.
«Ах, какой дипломат», — подумал Нейл, послушно следуя за родителями. Когда они прошли через зал, отец даже не сделал знак метрдотелю, что они идут в другую сторону. А тот беспечно шел к столику у окна, Не ведая, что потерял семью Стефенсов.
— Кора, должен перед вами извиниться. — сразу начал Роберт Стефенс. — Но прежде хочу познакомить вас с моим сыном Нейлом.
— Здравствуйте, Роберт, Долорес, как поживаете? — Кора Гебхарт взглянула на Нейла тепло и с интересом. — Ваш отец хвалится вами без конца. Я поняла, что вы возглавляете контору «Карлсон и Паркер» в Нью-Йорке. Рада познакомиться.
— Да, это так, я тоже рад познакомиться с вами. Приятно слышать, что папа гордится мной. Большую часть моей жизни он меня не замечал.
— Понимаю. Меня он тоже не замечает. Но, Роберт, тебе не надо извиняться, я спросила твое мнение, и ты мне его дал.
— Отлично. Не люблю узнавать, что еще одна клиентка оказалась голой после инвестирования рискованного дела.
— Об этом деле не беспокойся, — отозвалась Кора Гебхарт.
— Роберт, бедняга Джон ждет нас у нашего столика, — напомнила мама Нейла.
На пути к столику Нейл думал, заметил ли отец интонацию миссис Гебхарт, когда она просила его не беспокоиться о ней. Нет сомнения, она его не послушала.
Они уже заканчивали и пили кофе, когда к их столику подошли Скотты, чтобы поздороваться.
— Нейл, ты должен поблагодарить Харри, — сказал Роберт Стефенс, представляя сына. — Он уступил нам время игры сегодня.
— Пустяки, — ответил Харри Скотт. — Линн была в Бостоне, так что мы решили вместе пообедать.
Его коренастая с приятным лицом жена спросила:
— Долорес, помнишь Грету Шипли, с которой познакомилась здесь за обедом Общества охраны памятников? Это было три или четыре года тому назад. Она сидела за нашим столом.
— Да, она мне очень понравилась. А что?
— Умерла вчера ночью во сне.
— Очен сожалею.
— Неприятно то, что она недавно потеряла двух лучших подруг, — продолжала Линн Скотт сокрушенно. — А я собиралась навестить ее. Одна из ее подруг была той несчастной, которую убили в прошлую пятницу. Ты, наверное, читала об этом. Тело нашла ее падчерица.
— Падчерица из Нью-Йорка! — воскликнул Нейл. Его мать прервала его:
— Вот где я видела это имя. В газете. Финнуала. Нейл, это та женщина, которую убили!
Дома Роберт Стефенс дал Нейлу пачку газет, аккуратно сложенных в гараже.
— Это было напечатано двадцать восьмого. Уверен, ты найдешь.
— Я запомнила имя потому, что в статье они назвали ее Нуала Моор, — сказала мама. — И только в конце было дано ее полное имя.
Спустя две минуты с нарастающей тревогой Нейл читал сообщение о смерти Нуалы Моор. Читая, он вспоминал счастье в глазах Мэги, когда та сказала, что нашла свою мачеху, и ее радостные планы их встречи.
«Нуала подарила мне пять счастливых лет детства», — говорила она. «Мэги, Мэги, — подумал Нейл. — Где ты теперь? Вернулась ли обратно в Нью-Йорк?» Он быстро позвонил ей домой, но автоответчик повторил, что она вернется после тринадцатого.
В газете он нашел адрес Нуалы Моор, но в справочной ему ответили, что номер телефона по такому адресу не значится.
— Проклятье! — простонал он и швырнул трубку.
— Нейл, — тихо сказала мама. — уже без четверти одиннадцать. Даже если эта женщина с Ньюпорте дома или еще где-то, нет смысла ее искать. Поезжай туда утром и если нс найдешь, то обратись в полицию. Там ведется криминальное расследование, а поскольку тело нашла она, то полиция точно знает, где ее искать.
— Послушай маму, сынок. — сказал отец. — У тебя был длинный день. Советую успокоиться.
— Да, пожалуй. Спасибо. — Нейл поцеловал маму, пожал руку отцу и побрел к себе в снальню.
Долорес Стефенс подождала, пока сын уйдет, потом быстро сказала мужу:
— У меня такое чувство, будто Нейл наконец-то встретил свою девушку.
Даже самый тщательный просмотр каждой увеличенной фотографии ничего не дал. Мэги так и не удалось понять, что же столь сильно ее насторожило.
Они все были похожи: надгробия, разные цветы вокруг, все еще зеленая трава. Только на могиле Нуалы дерн еще не улегся и виднелась земля.
Дерн. Почему-то это слово ее остановило. Могила миссис Райнлендер тоже должна быть обложена свежим дерном. Она умерла всего две недели тому назад.
Еще раз Мэги с помощью лупы изучила фотографии могилы Констанции Райнлендер. Ее внимание привлекла только маленькая ямка в траве возле надгробия. Как будто из этого места вынули камушек и не заровняли землю.
Она еще пристальней всмотрелась в фотографии могилы Нуалы. Дерн лежал ровно до самых цветов, но на одном из снимков она кое-что заметила — камень? — как раз рядом с букетом Греты Шипли. Был ли это ком земли или камень, не убранный после похорон, или какая-то кладбищенская метка? Предмет этот странно поблескивал...