Вокруг никого не было.
Элис подобралась ближе к выходу из переулка, перегороженному припаркованной машиной, и осмелилась выглянуть на улицу… Она собиралась с духом, чтобы увидеть поджидавших ее детей ночи, но там не оказалось никого. И что теперь делать?
Элис снова осторожно огляделась. Лезвие ножа пронзало ночной воздух, когда она поворачивалась.
— Тише! — прошипел Тернер. — Хочешь, чтобы тебя услышали? Пригнись!
Оба притаились за автомобилем.
— Я кого-то заметила, — прошептала Элис.
Тернер кивнул.
— Оставайся на месте и не шуми. Они не должны тебя увидеть. Обо мне не беспокойся.
Он развернулся, сделал несколько шагов и вышел на свет уличного фонаря.
Элис досчитала до десяти и снова нырнула в укрытие, осторожно посматривая на улицу из-под ржавого днища машины. Поле зрения было ограничено, и примерно минуту она не различала ничего, но была уверена: теперь-то они точно здесь. Она чуяла их всем телом — ступнями, касавшимися земли, руками, упиравшимися в грязь, носом, обонявшим запах лежалого мусора и разложения.
Дети ночи где-то рядом.
Когда они появились, Элис не испытала шока — только сердце на миг замерло, потом забилось с удвоенной силой, а в ушах загудело, как всегда при избытке адреналина.
Неожиданно у нее в голове, вызывая неуместный смех, раздался приглушенный призыв: «Время, джентльмены!» [20] Затем верх взяла хладнокровная и рациональная Элис, как тогда, на ярмарке. Нет, уже не время — поздно паниковать, подумала она. Она вглядывалась в узкий просвет под днищем машины, пока не увидела детей ночи.
Пришли все, кроме Джинни. Конечно же, Джинни осталась с Джо, а ее приспешники отправились ночевать в убежище. Элис узнала Рэйфа по светлым волосам, Джаву — по высокому росту и легкому клацанью мотоциклетных ботинок. Звуки странным образом усиливались в тихом ночном воздухе, и казалось, что она может определить каждого из спутников Джинни по шагам. Элис рассмотрела Элейн, державшуюся в тени, и Антона около нее. Дети ночи подошли ближе, уличный фонарь облил их лица и плечи тусклым, неверным светом. Джава почти беспечно оглянулся по сторонам, и Элис вздрогнула, уверенная, что он ее заметил.
Его взгляд остановился, сосредоточился на чем-то или на ком-то. Тернер? Элис услышала шаги старика и протиснулась под машиной вперед, чтобы как-то наблюдать за происходящим. Осмелилась бросить быстрый взгляд из-за грязной покрышки и успела заметить несколько силуэтов, сгрудившихся под фонарем рядом с домом, — компания что-то обсуждала. Тернер направился к ним шаткой походкой пьяницы, что-то бормоча, словно разговаривал сам с собой. Потом произнес громко, как уличный попрошайка:
— Эй, ребята! Подайте старику на чаек!
Элис не увидела, но услышала, что они обернулись посмотреть на него. Голос Джавы сказал:
— Старина, вали отсюда побыстрее.
— Ну вы чего? — заныл Тернер. — Жалко, что ли, монетку? Десять пенсов, всего-то десять пенсов.
— Ты глухой? — Голос стал жестче. — Убирайся прочь, не лезь.
Элис поняла, что Тернер подошел к ним совсем близко, почти вплотную. Он что-то жалобно лепетал.
— Я тебя предупредил… — начал Джава, находившийся вне поля зрения Элис.
Потом донесся тихий звук удара, будто кого-то толкнули; шорох подметки, проехавшейся по мостовой. Затем — выстрел. Кто-то закричал.
Тернер выстрелил еще раз. Новые звуки: суматоха, топот бегущих ног, два выстрела один за другим. Крики.
Звук бьющегося стекла. Не забывая об опасности, Элис вскочила на ноги и метнулась из проулка на улицу, держа нож наготове. Кроме круга тусклого оранжевого света под фонарем, все тонуло в темноте, но она нашла Тернера, скорчившегося у припаркованной машины. Пистолет выпал у него из рук. Рядом оседал на землю Рэйф, его окровавленные пальцы цеплялись за машину, оставляя смазанные отпечатки-пентаграммы на стеклах. Слева послышался какой-то звук. Элис вскрикнула, почти вслепую полоснула ножом — и лезвие вспороло ткань. Она ощутила прилив энергии, бросилась на того, кого только что задела, и на краю светового круга узрела Антона с Заком, отползающих в тень. Глаза у них светились, как у котов, Антон шипел, показывая зубы. Дети ночи растворились во тьме.
Клацанье металла раздалось справа, с другой стороны улицы. Джава был почти невидим, но Элис чувствовала его взгляд, видела блеск заклепок и цепей, когда он убегал прочь.
Тишина.
Элис не двигалась и молчала примерно минуту. Улица была пуста, никто не вышел на шум. Голова кружилась после выгоревшего адреналина, но Элис заставила себя осознать и собрать в единое целое отдельные фрагменты того, что сейчас произошло. На миг перед глазами промелькнула череда кадров, словно картинки в волшебном фонаре.
Потом Элис вспомнила про старика и позвала его.
— Я тут. — Почти неслышный шепот доносился из тени за машиной.
Элис бросилась туда.
— Тернер!
Несколько мгновений лицо бывшего инспектора расплывалось бледным пятном в тусклом свете фонаря, затем Элис увидела кровь на его шарфе и на щеке. Он протянул руку.
— Пришил двух гадов, — выдохнул старик. — Женщину и блондинчика. Кажется, зацепил высокого мерзавца. Остальные ушли.
Дыхание жутко клокотало у него в горле, раны кровоточили.
— Не волнуйтесь, — сказала Элис. — Я вызову полицию. Вас отвезут в больницу. Держитесь. Вот, давайте я замотаю шарфом…
Тернер жестом призвал ее молчать.
— Некогда. — Он потянулся за револьвером, который выронил при падении. — Возьми, пока они не вернулись. Бери!
Элис огляделась. Вопреки всему, у нее осталось ощущение победы.
— Не думаю, что они вернутся так скоро.
— Быстрей!
Но Элис уже подхватила его под мышки и потащила в переулок.
— Все будет в порядке, — произнесла она. — Только держитесь.
В полутемном доме Элис зажгла свечу, принесенную из квартиры Эшли, и осмотрела раны старика. Он был в сознании, но потерял много крови и дрожал всем телом; глаза его воспалились. Рана была не слишком глубока, нож (если, конечно, Тернера ударили ножом) не задел ни гортань, ни сонную артерию.
Элис имела слабое представление о первой помощи, поэтому лишь попыталась остановить кровь и укрыть старика от холода. Самым теплым местом в квартире была кухня; там нашелся старый матрас, а одеяла Элис принесла сверху. Заколоченное окно хоть немного защищало от уличного холода. Элис помогла Тернеру добраться до матраса и устроила его поудобнее. Закончив с этим, вышла на улицу, подобрала револьвер и осторожно оттащила трупы в проулок, с глаз долой. Элейн сразил выстрел в голову; ее бледное лицо казалось почти прекрасным. Рэйф получил три или четыре пули в грудь. Он лежал, раскинув тонкие руки, кровь забрызгала его юное ангельское лицо. Похоже, оба погибли мгновенно.