Таар Иргадем улыбнулся, так ласково и благожелательно, что мы все тоже невольно заулыбались. Это был момент истинного счастья!
— Киен Шао, вы оправдали мои надежды, — произнес наш правитель, — сегодня день вашего триумфа! Жду в ближайшее время для личной встречи и поздравлений. — Киен кивнул, но благодарить не спешил, ожидал приказов, и они не замедлили последовать. — Корабль вскрыть, военнопленных поместить в специализированные секции. Сохранить для допроса. Исполняйте, а я немедленно направлю к вам группу исследующих. И… — И тут взгляд таара Иргадема упал на меня. Я замерла, не в силах поверить, что удостоилась внимания великого отца Талары. — И, командующий Шао, примите мои поздравления в связи с изменением семейного положения.
На лице Киена появилась полная самодовольства улыбка, он с благодарностью поклонился. Экран мигнул и погас.
— Держать строй, — приказал Шао летчикам, — они могут атаковать вновь, эти своих не бросают. Группа «Черных харсаш», на позиции. Шергон, приступайте к вскрытию. — Киен склонился ко мне и прошептал: — Хочешь посмотреть на корабль арарсар?
Я отчаянно закивала, потому что после всех событий этого длинного дня, кажется, утратила дар говорить. Ведущий улыбнулся и, подхватив меня на руки, понес к лифту. Последний раз меня носили на руках, когда я была совсем маленькой… Было приятно… Войдя в оге, он одним взглядом остановил следующих за нами контролирующего и связиста, нажал на символы, и мы понеслись вниз.
— Эля… — Шао опустил меня, прижал к себе, а затем очень нежно поцеловал, и я невольно ответила, обнимая его. — Эля… — Хриплый стон, и поцелуй перестал быть нежным.
Приподняв, Киен прислонил к сверкающей зеркальной стене оге. Я невольно сжала его ногами, и от моего движения он застонал громче, навалился всем весом, прижимая к стенке, кусая губы от страсти и совершая странные, ритмичные движения бедрами… Это было страшно и так… удивительно, но…
— Киен, — попыталась оттолкнуть от себя обезумевшего мужчину, — остановись… Не здесь!
Он закрыл мне рот поцелуем, одной рукой схватил волосы на затылке, второй поддержал ягодицы, не давая соскользнуть вниз… Киен как зверь… как рычащий, страшный зверь… И мне стало страшно… Я задыхалась, пыталась вырваться, но он не дал, прижал меня сильнее, поднимая традиционную айке… Я билась в его руках, когда он касался моей груди и больно сжимал, не прекращая этого безумного, терзающего поцелуя.
— Эль, — прохрипел Киен, — Эля…
Его рука, отпустив холмик груди, двинулась вниз, стягивая с ягодиц традиционные облегающие штанишки, а затем спустила их ниже, все так же удерживая меня. Я начала вырываться, отчаянно, надеясь на милосердие… Но истинный воин упрямо шел к победе, и когда что-то странное прижалось ко мне, вздрогнула и испуганно вскрикнула. Боль взорвала мое тело, и я невольно закричала, пытаясь оттолкнуть его, избавиться от того, что почти разрывало меня, но Киен, словно не замечая, начал двигаться все быстрее, пронзая мое тело… И я замерла, тихо всхлипывая и надеясь, что это закончится быстро…
— Эля… — Киен остановился, поглядел на мои мокрые глаза. — Эля, что не так?…
Почувствовала, как он сжимается, как пульсирует внутри меня, и слезы против воли потекли по лицу… Шао посмотрел на меня с непониманием и побледнел:
— Эля, у тебя же был мужчина… Шенондар Кисана… Вы же проходили исследование на традиционный союз… Эля, вы с ним с твоих двенадцати лет! — В его голосе прозвучало отчаяние, словно он не хотел верить. Осторожно, очень аккуратно вошел в меня глубже, и я снова невольно вскрикнула от боли. — Эля! — Хриплый, полный отчаяния стон, и он опустил голову на мое плечо. — Почему ты не сказала?!
Потому что ты не спрашивал… И что мне делать? Я понимала состояние Киена — он сейчас ощущал почти физическую боль, а возбуждение — естественное следствие после победы в сражении… Это вполне объяснимо и понятно, я знала, что избежать подобных отношений не получится… Он же не виноват, что с Шеном я так и не смогла, а Шен был достаточно благороден, чтобы не настаивать… Но Киен уже взрослый мужчина, к тому же он воин, для него психо-эмоциональная разрядка, которую дает физический контакт, необходима… И я сделала то, что до меня делали многие тысячи женщин и будут делать после меня миллионы — я поставила потребности мужчины значительно выше собственных желаний…
— Киен, поцелуй меня…
Он поднял голову, с удивлением и надеждой посмотрел на меня, и я, закрыв глаза, потянулась к губам… Его поцелуй был вначале нежным, потом вернулся к тому неистовому желанию, и Киен продолжил начатое. А я… стонать можно и от боли, но этого никто не заметит… Его хриплый, полный наслаждения крик слился с моим всхлипом, но едва ведущий посмотрел на мое лицо, я улыбнулась ему в ответ, стараясь не показать, как мне плохо.
— Эля, — он с нежностью поцеловал меня, — тебе было не очень больно?… Тебе понравилось?
Лучше бы не спрашивал… Еще лучше отпустил бы, потому что еле сдерживалась из-за сильной, тянущей боли…
— Только в начале… чуть-чуть… — обняла, пряча лицо с заплаканными глазами на его плече, — мне очень понравилось… ты такой сильный…
Ведущих нужно хвалить… всегда… Киен обнял меня, поцеловал, прошептал что-то ласковое и благодарное, назвал своим сладеньким цветочком… Аккуратно опустил… постаралась не вскрикивать… заправил одежду, продолжая гладить и целовать мое лицо, волосы, плечи…
— Я так устала, — на этот раз сказала правду.
— Эля… — Он снова подхватил меня на руки, обняла его, положила голову на его плечо и закрыла глаза. Киен нажал на символы, и мы понеслись вверх. — Эль, отдохни, корабль будут вскрывать долго, когда закончим, я приду за тобой. Эля, сладенькая Эль.
Киен принес меня в кимарти, прошел в спальную комнату, мягко положил на кровать и снял мою обувь. Начал аккуратно раздевать, видимо, все же сознавая мое состояние. Хрипло простонал, увидев следствие первых половых отношений, принес салфетки. А мне хотелось, чтобы он ушел, просто ушел, а не смотрел на меня такими виноватыми глазами, стараясь то ли просить прощения, то ли найти себе оправдание… Хотя мне не за что его винить, он имел на это право…
— Эля, что тебе принести? — Киен присел перед постелью, заглянул мне в глаза.
— Ничего, я просто устала…
Еще несколько ласковых, исполненных нежности и заботы поцелуев, и он ушел. С тихим стоном легла на бок, обняв руками колени, и замерла в позе эмбриона, той единственной, в которой мы еще с утробы чувствуем себя защищенными от всего мира, и одновременно такими беззащитными. Уже почти уснула, когда вошел Киен, несколько кан смотрел на меня, а затем лег рядом и обнял, нежно погладил по волосам, и на душе стало светлее — он будет хорошим спутником…
* * *
Мне впервые снился сон… Яркий, цветной и очень красивый. Я была принцессой в длинном сиреневом традиционном платье, и бежала по настоящей зеленой траве, которая устилала бетонный пол, а еще ее можно было свернуть как ковер. И я бегала по разным дорожкам, но только не по белым, я больше не хотела бегать по белым дорожкам…