Чарлза не было дома, так что даже он не мог составить ей компанию. Дворецкий сообщил, что он вместе с сыном поехал навестить другого деда. Поэтому время тянулось бесконечно. И раздражение росло.
Солнце уже садилось, когда вошедший лакей повел ее в кабинет графа. Она ни на секунду не сомневалась, что он намеренно заставил ее ждать. И если раньше собиралась быть вежливой и почтительной, теперь изнемогала от гнева и была готова на все, лишь бы поскорее отсюда убраться.
Она даже не стала ждать, когда за слугой закроется дверь, прежде чем сразу перейти к делу:
— Я пришла сказать вам две вещи, лорд Аллен! Мой…
— Где ваши манеры, девушка? — сухо перебил он. — Садитесь.
Джулия молча повиновалась и села на указанный ей стул, перед письменным столом. И сделала это машинально, потому что властный тон не давал возможности возразить.
Он похудел. В волосах проблескивает седина. И Ричард совсем на него не похож. Впрочем s как и Чарлз. Должно быть, оба сына пошли в родню матери.
— А теперь, — начал он, очевидно, решив показать ей пример учтивости, — расскажите, как ваш отец.
В его взгляде неожиданно мелькнуло злорадство. Потому что он имеет над ней власть, причем полученную без особого труда?
Джулия вспыхнула от гнева.
— Поправился..
Граф резко подался вперед:
— Прошу прощения?
— Мой отец поправился, — повторила она. — Он в здравом рассудке и с каждым днем становится сильнее.
Очевидно, Милтон, как и все, включая доктора Эндрю, не ожидал услышать ничего подобного. Он недоверчиво усмехнулся.
— Как… приятно… — пробормотал он.
На деле же ему все равно. Что за гнусный тип! Что отец, что сын — яблоко от яблоньки недалеко падает.
И тут Джулия вдруг поняла, что Милтон, возможно, радовался немощи Джеральда. И если бы Ричард женился на ней раньше, в течение этих трех лет, Аллены получили бы все, и для этого не нужно было дожидаться смерти Джеральда.
— Я также приехала сообщить вам, что видела Ричарда. И между нами ничего не изменилось. Мы по-прежнему ненавидим друг друга и согласились, что жениться нам не стоит.
Милтон презрительно прищурился:
— И вы действительно вообразили, будто ваши желания что-то значат? Но Ричард скоро передумает.
— Не передумает.
— Обязательно передумает. Месяцев через семь. Поэтому у вас есть время приготовиться к свадьбе.
Джулия поняла, что сейчас разразится истерическим воплем. Как он может говорить столь уверенно, если даже не встречался с Ричардом?
Поэтому она сначала посчитала до пяти. Потом — до десяти. Следовало бы посчитать и до ста, но граф уставился на нее таким ледяным взглядом, что она еще больше разнервничалась.
— Почему именно семь месяцев? — взорвалась она. — Вы действительно считаете, что сможете найти его за этот срок?
— Я точно знаю, где он.
— И где же?
— Какая разница? Главное, что скоро он вернется, чтобы снять с вас клеймо старой девы. Вы должны быть на седьмом небе!
Джулия пожала плечами. Почему знать считает, что молодая женщина должна выходить замуж едва ли не со школьной скамьи? Но он не ответил ей, возможно, потому, что не знал, где находится Ричард. Он попросту блефовал.
Джулия скрипнула зубами и заговорила снова:
— Если бы для меня это было важно, чего, разумеется, быть не может, остается тот факт…
— Вы смеете спорить со мной?! — взвился граф.
— Нет, конечно… — начала она, но тут же осеклась, поняв, что он ее запугивает.
Боже, как Ричард мог выносить жизнь в этом доме и противостоять отцу даже ценой жестоких побоев?! Он как-то говорил ей об этом и даже попытался обвинить в одной из таких порок. Она не сомневалась, что его часто наказывали. И если бы граф стал ее опекуном, она, возможно, тоже сбежала бы… Нет, ни за что. Опекунство дало бы ему полную власть и над Джеральдом, а она ни за что на свете не оставила бы отца на сомнительную милость графа.
При этой мысли она гордо выпрямилась и отчеканила:
— Да, я спорю с вами. И понимаю, почему вы готовы солгать, лишь бы не менять эту невыносимую ситуацию…
— Да как вы смеете?! — завопил он, покраснев от ярости.
Джулия сжалась, радуясь, что между ними — письменный стол. Что нашло на нее и заставило оскорбить пэра? Будь она мужчиной, дуэли бы ей не миновать.
— Прошу прощения, — поспешно пробормотала она, — с моей стороны это несколько грубо, но…
— Вы так же непочтительны, как Ричард! До чего же вы похожи!
Сравнение с Ричардом Джулии не слишком понравилось, но, кажется, ее извинения несколько успокоили графа, потому что он только презрительно фыркнул, но промолчал. Пожалуй, сейчас самое время уйти, потому что она снова позволила гневу взять верх над разумом. Джулия была готова предложить графу деньги. В последний раз. Если его нельзя будет урезонить. Тем более что поверенные пока не передали власть в руки отца. Но этот человек не заслуживал ни пенни, поскольку держался за контракт куда дольше, чем следовало бы.
— Я хотела решить дело миром. Но в любом случае все кончено, — объявила она.
— Кончено?
— Да. Я была готова выполнить свою часть этой гнусной сделки. В отличие от Ричарда. И он уже достаточно взрослый, чтобы иметь свое мнение. Поэтому я хотела сказать «нет» у алтаря, но…
Граф презрительно повел плечами:
— Вы еще вообще не стояли у алтаря! Но через семь месяцев…
— Простите, но еще семь месяцев — это на четыре года дольше, чем следовало бы. И если вы немедленно не представите жениха, я больше не обязана ждать и официально разрываю помолвку с вашим сыном. С благословения моего отца, поскольку Ричард давным-давно от меня отказался. Я пришла из вежливости, чтобы сообщить вам, прежде чем это станет общеизвестным.
— Понятно, — холодно обронил он. — Вы позволите пострадать репутации своего отца только потому, что не желаете подождать несколько месяцев до свадьбы?
— Отец заверил меня, что выдержит любой шторм, — сухо ответила Джулия.
Граф на секунду сложил ладони перед лицом. И уже через несколько секунд в нем произошла поразительная перемена. В его голосе вдруг зазвучало искреннее участие.
— Вы должны понять: отец говорит вам то, что вы хотите слышать, потому что любит вас. Но я посчитал бы свой долг невыполненным, если бы не предупредил вас. Ради вашего же блага. Не представляете, что случится, если вы откажетесь отданного слова. Это не только дурно отразится на вас и вашей семье, но скандал разразится такой, что может плохо повлиять на состояние дел Миллеров. В результате ваш отец станет расстраиваться и винить себя, что замедлит его выздоровление. Вы действительно хотите взять на себя вину за новую болезнь отца? Не знал, что вы так эгоистичны!