С другого конца зала к ней уже мчалась Астемирова – с адски злобным взглядом в Валерину сторону. Надо, надо было раньше смотаться, но ему, видите ли, Зою тоже стало жалко. Валера бросился к ней с утешениями, только Зоя слушать их не могла – Танька тащила её приводить в порядок.
– Какой же дурак, – с презрением бросила Валере Астемирова, вернувшись в бар уже без Зои. – Она думала, ты... А ты...
Конечно, дурак! Зоя собиралась рекламно рассказывать о себе перед телекамерой, волновалась, наверное. А он довёл...
Валера рванул в Аринины апартаменты, устроился на благословенном диване и вспомнил: «Она думала, ты... А ты...» Что Редькина про него думала? Может, он ей нравился? Поэтому она про него очень ХОРОШО думала? А он... Он...
Но тут ворвалась сосредоточенная Арина. Повинуясь своей самостоятельно приобретённой холуйской привычке – вставать при её появлении, Валера слетел с дивана. Проблемы Киланы Змеющенко-Редькиной сразу отчалили на второй план.
Значит, Арина любит Витю. Преданный наивный малыш врать не будет. Отстаивая Аринины интересы, он, конечно, выложил правду.
Витя.
Витя, Витя. Витя.
Да понятно, что Витя. Разумеется, местный. Самый приближённый. Кто её обматывал сладкой ватой, тот же и поливал гудроном. Имеющий доступ да приступит.
Но паспорт со взрослым Витей на борту, дурацкий, всё путающий паспорт... Почему бы не любить Витю Урядникова? Вот, не уточнила, глупая Редькина! Правильно на такой дуре Мыльченко не женится!
* * *
В разгар сомнений, в разгар выстраивания версий и их бесславного крушения Валера встретил в городе Лилю.
И было кафе. И Валера просил прощения у Лили. Потому что сам был Лилей. Потому что не хотел быть ни Лилей, ни с Лилей. Но был ведь. Непрерывно думал о свадьбе потому что. Хоть и о чужой. Любопытствовал. И плакал бы слёзно. Если бы умел.
Если бы...
И был Валерин дом – куда они отправились по старой памяти. И Валера понял, что похудел. А Лиля заимела печать обречённой на неудачу. Не только на лице была эта печать – на всём её облике. Хотя Лиля с прошедшего лета совершенно не изменилась.
Это он виноват? Валера?
Он не хотел жить виноватым, ему не нужна была обязательная женщина. Та, которая была нужна, в руки не шла. Хорошо, что вместо неё в голове Валеры жил свой симулятор секса, симулякр, легко вызываемый в нужный момент. Да и мысль о том, что при возникновении такой потребности он может забраться в самую популярную педальную капсулу – и получить тысячу тридцать три удовольствия, каждый раз отодвигала на неопределённый срок Валерино желание воспользоваться услугами женщин специальной профессии.
Так что у Лили не было шансов. Их ночь оказалась ошибкой, а утро наступило стремительно – как только Лиля завела музыкальную Аринину шкатулку. Валере казалось, что только он имеет на неё право. Быстро вырвав из рук музыку и не давая опомниться, он отвёз бывшую свою женщину домой. Спросил по дороге, не бедствует ли она, не нужно ли денег. Не гордых женщин Валере не попадалось. Отказалась от денег, конечно. Это польстило.
Хотя спокойнее для совести денег лучше бы было дать. И побольше. Но гордая ведь, гордая...
И, хоть до утренней зари было ещё часа три, а генерал-девица ждала Валеру в «Педалях» только к десяти, он рванул туда.
Там и проспал – в комнате отдыха для персонала. Вспомнил былое. И это воспоминание показалось приятнее, чем последние несколько часов его глупой жизни.
* * *
«Ходи в спортзал, ходи в спортзал!» – повторял Антошке Витя Рындин. А Валере никогда этого не предлагал. Но Арина сказала заниматься физкультурой всем.
И Валера начал ходить. Вот как проснулся в то утро в комнате отдыха, как откатал с Ариной обязательную программу, так пошёл купил спортивный костюм, майку, кроссовки, полотенце – и примчался в «Дом Отдыха».
Так и втянулся. Мог наблюдать там Витю Рындина, тело которого было вне конкуренции – совершенная красота. Если бы не отвык за время общения с Ариной от общеупотребимых сравнений, сказал бы, что Мистер Вселенная. И даже лучше.
Остальные их ребята тоже были на уровне. Да и пришлые не хуже.
Валера вдохновился боксом, общественность одобрила, Валера начал заниматься. Он был горд и, раз пришёл, не мог себе позволить отставать от других.
А вот Антошка Мыльченко запросто мог. Он стонал, хныкал, падал на пол и постыдно валялся, когда личный инструктор по всем видам спорта занимался с ним. Этот самый личный инструктор до сих пор не мог пережить позора того, что недосмотрел за поэтом. И теперь реабилитировался. Хотя Антон вполне благополучно забыл свой божественный путь и пришёл в сознание. Поскольку тренировок с Витей Антон боялся ещё со школы, посмотреть на их занятия собирались чуть ли не стадионы.
А за тренировками Валеры смотрел тренер. Качественно смотрел. Валера выкладывался, результаты его радовали, физическая усталость доставляла удовольствие. Валера чувствовал себя человеком.
И люлька с Мамукой Викторовичем казалась ему невесомой.
* * *
Укатили. Дорвавшиеся до внуков родственники поделили между собой Мамуку и Серёжу – и укатили. Щёлкнув замком входной двери, Арина забралась в кресло и откинулась на спинку. Никак не прокомментировала последние события, вздохнула и закрыла глаза.
Вообще они пили с Валерой чай – зная, что бабки-дедки вот-вот укатят, Арина попросила заварить чаю. Валера всё принёс. А она глаза закрывает.
Сел напротив. Подождать надо – не тот Арина человек, чтобы о намеченных делах забывать. Она уважала чужой труд – к тому же.
Так и есть – открыла глаза, собрала руки-ноги, уселась прямо. Валера заметил, как на щиколотке Арины блеснули золотым браслетом часы. Тоже золотые.
– А зачем у тебя часы на ноге? – не утерпел он – очень уж неожиданно это смотрелось. Сегодня под занавес.
– Да бабушка сказала носить, – махнула ногой Арина. – Я и ношу.
– Она не уточнила, где именно носить? – Валера приятно почувствовал, что стал хорошо понимать Арину.
И угадал.
– Ага, – подтвердила она. – Надо, чтобы на теле было золото. Мне вроде как полезно.
Арина только поднесла чашку к губам, как зазвонил мобильный телефон. И пока Валера пил чай, она принялась разговаривать. Пыталась давать какие-то советы, но в основном хмурилась, активно держала себя в руках и чуть не плакала. Чуть – потому что Валера вообще не видел, чтобы Арина плакала. Кроме как в первый день знакомства, конечно.
– Ну, скоро идёшь уже? – в утвердительной форме она закончила разговор и положила трубку на стол. Валера заметил, что взгляд Арины поплыл в сторону – как всегда, когда она или сильно уставала, или кого-то ждала. Хотя, может, и когда просто задумывалась.