Рыбы плавали в маленьком пруду ресторана не просто так. По желанию клиента любую рыбу — сома, осетра или ещё какого-нибудь экзотического уродца, названия которого никто не знал, — можно было поймать и приготовить. Стоило это удовольствие от двухсот долларов. Рыбы были, в сравнении с теми, что жили на воле, несколько мелкими и на вид очень противными, особенно когда поднимали головы, нагло пялились, раскрывали свои рты и просили пожрать, поэтому охотников отведать такой рыбки почти никогда не было.
Появившийся из туалета пьяный посетитель, которому уже махали призывно из-за столика его сотрапезники, оплачивать растоптанную рыбу отказался.
— Да вы что, ребята, не мог я на рыбу наступить! — искренне удивился он. — Они шустрые. Не-е. Я ничего под ногой не чувствовал, когда падал. Она, наверно, давно тут такая у вас плавает. Сама сдохла, а вы на меня.
Назревала беда. Кому платить за дохлую рыбу? Естественно, всей смене. Двести долларов — деньги небольшие, если всем скинуться, но все-таки. Клиент был не прав, и как его было убедить в этом?
Бедного осетра, которому отдавили голову, никто даже из воды вытаскивать не хотел. Так он там и плавал, а собратья уже принялись обкусывать края его смертельной раны, тупо тюкать его со всех сторон, словно до рыбного мозга, сплюснутого каблуком ботинка, хотели добраться и разжиться умом.
— Извините, пожалуйста, но за эту рыбу вы будете вынуждены заплатить, — метрдотель Оксана подбежала к столику и попыталась уговорить клиента.
— Я?! Я в ресторан пришел, а не за рыб ваших платить.
— Но ведь этот осетр как бы часть интерьера ресторана, так что, извините, конечно, но вы… — Оксана терялась под взглядом рыбьего убийцы и его товарищей.
— Оставьте нас в покое, девушка, — один из них уже начал гневаться.
— Как же, но ведь в бассейн вы вступили ногой. — Оксана готова была заплакать.
— Не надо проходы такие узкие делать, тогда никто в ваш бассейн вступать не будет, — усмехнулся клиент. — А вступают обычно в партию.
— Что! — засмеялся один из друзей. — Вовка, плати им взнос и вступай в партию.
— В какую?
— В партию любителей рыбы!
— Душителей! — И все трое громко рассмеялись, чокнулись и выпили, всем своим видом показывая, что они больше не обращают на метрдотеля никакого внимания.
Что делать? Поднимать шум? Того и гляди выйдет в зал кто-нибудь из руководства — и тогда берегись, обслуживающий персонал!
Официанты заметались, Оксана, чуть не плача, ещё пыталась уговорить клиента, который теперь уже уперся и отрицал даже, что вообще когда-либо падал в водоем этого ресторана. Все было бесполезно. Ей указали рукой на ближайшую дверь. Это было уже совсем безнадежно.
Рассчитав свой очередной столик, Марина, уже знавшая о случившемся, немедленно появилась у места событий. Это был её шанс.
Она подошла к столу, за которым шли переговоры по вопросу тела растоптанной рыбы, и сказала тому, кто упал в пруд:
— Извините, можно вас на минуточку? Я хочу вам кое-что показать. Это быстро.
— Показать? Мне? — удивился дяденька.
Не дав ему опомниться, Марина дружественно протянула руку, словно приглашая гостя в интересное путешествие. Клиент поднялся, Марина тут же пристроилась к нему и повела его к прудику.
— Вы знаете, — практически натурально всхлипнув, сказала она, — у меня тут один питомец погиб. Погиб, дурачок, а самый ручной был, доверчивый. Видите, бедняжка…
— Что это за рыба-то?
— Это рыба из породы дамасских осетров, — на ходу придумала Марина. Рыба редкая и дрессированная.
— Да ну!
— Конечно. Из Сирии специально по заказу нам в ресторан привезли. Их на Востоке редко едят, только накануне очень важного жизненного события. Мясо этой рыбы помогает концентрации мысли в мозгу человека. Их много есть нельзя. Ай, бедняжка, он у нас в единственном экземпляре был, второго один банкир приказал выловить и ему приготовить. Ах ты, рыбка моя…
С этими словами Марина смело выловила большого, хоть и не в размер настоящего, скользкого и невероятно противного на ощупь осетра с расплющенной головой, погладила его по спинке, повторяя рукой изгибы шишек на его чешуе, и продолжала:
— Я тут вроде при рыбах, то есть смотрю за ними. Кормлю, играю с ними. Знаете, какие мои питомцы шалунишки. Хотите попробовать?
— Что? — не понял дяденька.
— Покормить их, — ответила Марина, нашарила возле стены банку с вонючим рыбьим кормом и решительно принялась крошить его в воду.
Жирные рыбы тут же налетели, начали хватать жадными ртами свою кормежку, пихаться, вертеться.
— Как люди, а? — усмехнулся дядя.
И Марина немедленно всыпала ему в руку корма.
— Крошите, не бойтесь. Видите — кушают.
— Вот собаки какие, а? Жрут. — Морщась, дяденька принялся крошить корм, стараясь попадать рыбам на спины. Им приходилось прыгать друг на друга, толкаться, и это вызывало у клиента особый восторг.
Вообще-то кормить рыб полагалось метрдотелю, да и то только утром, определенной порцией, чтоб не объелись. Но Марина знала, как иногда выгодно совершать то, что в обычное время делать нельзя.
И теперь она грустно принялась тыкать расквашенной мордой мертвого осетра в воду, где гонялись живые толстые рыбины за последними крошками пищи.
— Ешь, ну ешь… — чуть не плача, просила она.
Осетр, конечно, есть не мог — было нечем.
— Да как же он теперь… Все, готов рыбец, отъелся. — Клиент попытался погладить расстроенную девочку по голове, но вспомнил, что руки у него в рыбьем корме, и замялся. — Ну ладно, ну, не переживай…
— Да-а-а…
— Ну как же я его неосторожно… Да ведь не хотел я! — С дяденьки даже хмель весь сошел.
— Да я понимаю. Нарочно бы у вас не получилось. Это судьба вам его под ногу подсунула, — с придыханием заговорила Марина, и глаза её подернулись поволокой, — у нас в «Сакунтале» ведь все не просто так. Вы же понимаете, что не случайно сюда пришли, да?
Дяденька оглянулся на развевающиеся легкие занавески, на мелькающих, словно персонажи восточной сказки, официантов, на резьбу, шатром уносящуюся вверх. Скорее всего, он сюда случайно пришел, но теперь ему показалось, что нет. Восток, судьба, с этим шутить нельзя — и рыба, на голову которой он наступил, показалась ему чем-то вроде знамения свыше, знаком судьбы. Клиент глубоко вздохнул, посмотрел на пузырьки воздуха, бурлящие в воде, на размятую рыбью голову, на которой даже каблук его явственно отпечатался.
— Еще не поздно этого осетра специально для вас приготовить, — как бы невзначай уронила Марина, — наш повар знает в этом толк. Но есть рыбу нужно в полном молчании, и чтоб за столом больше никого не было, а мы подадим к этому осетру специального вина, которое…