— Снимите туфли.
Что?!
— Нет.
— Да ладно! Вы можете быть моим спарринг-партнером. Следите за моими движениями, а потом попробуете их повторить.
— Мне не нужно следить за вашими движениями. — Смотреть на него, даже ничего при этом не делая, было уже весьма вредно для ее душевного равновесия. — У меня есть инструктор.
— Он явно не слишком хорош, раз вы все еще не в форме. Вы достаточно гибки, чтобы преуспеть в этом.
«Он» на самом деле была «она», как и вся группа, но Саймону не обязательно знать это.
— Вы ошибаетесь. — Когда-то она, безусловно, сражалась с проклятой беговой дорожкой, как же Саймон мог быть уверен, что она гибкая?
— Она двигается с внутренней гибкостью, не так ли, Джейкоб?
Она совсем забыла об эксцентричном дворецком.
— Да, сэр. Так и есть.
— О, пожалуйста. Это просто смешно. Вы же не собираетесь уговорить меня стать вашей мишенью для таэквондо, делая комплименты тому, как я двигаюсь.
— Вы сказали, что хотите поговорить со мной. Я предлагаю вам сделать это во время тренировки. — Его взгляд устремился куда-то влево от ее плеча. — Я позабочусь о мисс Закери, Джейкоб.
Тот, должно быть, ушел, потому что серые глаза Саймона снова остановились на ней.
— Снимите туфли, — повторил он.
Она посмотрела вниз на свои практичные туфли-лодочки. Она совершенно точно не сможет ходить в них по гимнастическим матам, даже если не будет изображать мишень.
Она сняла туфли и аккуратно поставила их у двери.
— Думаю, что жакет тоже лучше снять.
Саймон открыл окна, и приятый летний бриз влетел в комнату.
— Уверена, в этом нет необходимости. Я же не вспотею, разговаривая с вами.
— Это правда, но без пиджака вам будет легче двигаться. — Тут он шагнул вперед и стал помогать ей снять ее короткий, до талии, жакет.
Он спустился почти до локтей, когда она наконец смогла возразить:
— Мне не нужно двигаться во время разговора.
— Но так вам будет легче играть роль моей мишени.
Она уже была готова сказать ему, куда он может пойти с идеей сделать из нее мишень, но тут в памяти всплыл вчерашний разговор с Дэниелом. Это ее работа. Она должна сделать все от нее зависящее, чтобы заключить эту сделку.
Сыграть роль мишени для тренировки Саймона ни аморально, ни унизительно. Не важно, какой это стресс для нее лично, она не имеет права отказываться только потому, что ее влечет к нему.
Ей пришлось уронить портфель, чтобы позволить ему окончательно снять с нее жакет.
Ее обнаженные руки покрылись гусиной кожей. Это от ветра, сказала она себе, а не потому, что его пальцы дотронулись до нее, когда он снимал жакет.
Он сложил жакет и положил его на ее туфли, а портфель аккуратно поставил рядом.
Потом он посмотрел на ее ноги:
— В этих нейлоновых колготках вы будете скользить по матам. Вы можете упасть.
— Это не колготки, — сказала она, не подумав.
— Вы носите чулки? — Почему-то его голос прозвучал очень странно, когда он спросил это.
Она посмотрела ему в лицо, но по его выражению ничего нельзя было прочесть.
— Я ношу чулки на резинке. — «Заткнись. Перестань болтать. Ему не обязательно знать об уровне удобства твоих чулок».
— На резинке? — Опять эта недоуменно поднята бровь. — Они держатся за счет эластичного кружева, облегающего ваше бедро.
— Мое бедро? — От этого глубокого смешка и блеснувших белых зубов у нее внутри все сжалось. — Вы знаете, что я имела в виду.
Он улыбнулся:
— Да.
— Почему мы вообще говорим о моих чулках?
— Вам нужно их снять.
Если бы он выглядел хоть чуть-чуть заинтригованным этой идеей, она бы отказалась, но он говорил совершенно бесстрастно. Похоже, мысль о том, что она снимет довольно интимную деталь туалета, интересует его не больше, чем последние биржевые цифры. Хотя они как раз могли бы его заинтересовать. Она видела, что вотировки сегодня немного поднялись.
Она выглядела бы глупо, изображая разгневанную викторианскую девицу, когда он явно видел в ней лишь прекрасного спарринг-партнера, а не женщину. Ничего нового.
Осознание этого больше не должно было ранить ее, но все же ранило.
И все же унизительно признавать, что единственный за многие годы мужчина, к которому ее влекло, видит в ней не более чем досадную помеху, с которой приходится проводить время, чтобы сдержать обещание, данное двоюродному брату.
Она отвернулась от него и стянула из-под юбки сначала один чулок, потом другой. Прохладный воздух словно рукой коснулся ее обнаженных ног, и по коже опять побежали мурашки.
Постаравшись принять невозмутимый вид, она снопа повернулась к Саймону.
Он даже не смотрел на нее. Он пил моду из бутылки, которую она раньше не заметила.
— Я готова.
Он сделал еще один глоток и опустил бутылку.
— Хорошо. Встаньте вот здесь.
Он положил руки ей на плечи и поставил ее в стойку. Он был так близко, что она чувствовала запах его тела, усиленный потом от тренировки. Будет ли он пахнуть так же после занятия сексом?
Этого ей не узнать никогда, стало быть, нечего и думать.
— Встаньте вот так. — Он взял ее за талию и за локоть правой руки и поставил блок. — Меняйте руки, когда я буду менять сторону нападения. Вы можете это сделать?
— Конечно. — «Только перестань касаться меня, пока я не совершила что-нибудь, о чем мы оба пожалеем».
Он странно посмотрел на нее:
— Вы в порядке? Я не ударю вас. Мне просто нужна мишень, чтобы целиться. Спарринг будет совершенно бесконтактным.
Она кивнула:
— Вы можете начинать.
Он начал и сдержал слово, останавливая удар на расстоянии всего нескольких миллиметров, ни разу не коснувшись ее. Так продолжалось примерно пять минут, пока он не напомнил, что она собиралась что-то говорить.
— Верно. Во-первых, думаю, вы должны рассмотреть слияние с точки зрения будущего роста при минимальной потере имеющегося сейчас числа сотрудников.
Саймон не отвечал, он просто позволил ей говорить. Даже малейшим движением ресниц он не выдал, что хотя бы слушает ее.
Время от времени он менял ее позицию, продолжая тренировку. Он делал это молча, но она все равно сбивалась с мысли, и ей приходилось задумываться, чтобы вспомнить, на чем она остановилась.
— Вам нужно быстрее менять блокирующую руку.