— Не бойся остаться голодной, Джейбелла. У Папы с Мамой всегда сыщется для тебя кусочек за обедом.
Финни подивилась, зачем понадобилось Дори перегибаться через соседа и тихонько повторять услышанное Маме. Лишь через три года она узнала, что, оказывается, Мама и Папа не могли слушать мысли. Хотя это не отменяло осторожность: думать гадости про других детей или высмеивать Маму и Папу все равно было опасно — за этим строго следили старшие ребята.
Тарелки наполнялись, дети ели. Мальчики держали в руках вилки и ложки, у девочек руки лежали на коленях. Им полагалось двигать столовые приборы с помощью мысли. Маленькая Лалли забылась и взяла вилку в руку, но Мама сразу же заметила и нахмурилась.
— Пусть вилка двигается сама, Лалли, милочка. Опусти руки на коленки.
— Прости, Мама, я забыла…
— Конечно, дорогая, — успокаивающе улыбнулась Мама. — Посмотри, твой разум справляется с этим почти так же хорошо, как и руки. Бери, детка, помоги-ка ей.
— Помогу, если будет нужно, — двенадцатилетняя Бери улыбнулась названой сестренке. — Хотя она отлично обходится и без моей помощи.
Лалли ответила ей робкой улыбкой, покраснев от удовольствия.
Сами Мама и Папа держали вилки в руках — в то время Финистер это казалось одной из взрослых привилегий. Лишь позже она обнаружила другое объяснение — родители не умели двигать предметы силой мысли.
— Дори, покачай люльку, — попросила Мама. — Что-то наша лапочка там беспокоится.
Дори посмотрела на колыбельку, та стала тихо покачиваться.
— Ничего, Мама, она просто ворочается во сне, — успокоила девочка мать.
…Дори была самой старшей из девочек, фактически — уже девушкой. Через несколько месяцев ей исполнилось восемнадцать, и она покинула дом. Финистер и по сию пору помнила прощальную вечеринку и острое чувство тоски и одиночества, когда она осознала потерю. Однако Мама объяснила ей, что Дори выросла и ушла во взрослый мир, потому что ей нужно заниматься важными делами — она должна спасать людей от короля и королевы. Уже тогда, еще не зная толком, кто это такие, Финистер возненавидела королевскую семью за то, что она отняла у нее Дори.
Место ушедшей девушки заняли две другие — Рея и Орма, но Финистер они нравились куда меньше. Ни они, ни почти взрослые Джейсон и Дональд, ни, тем более, маленький найденыш, взятый, чтоб сохранить прежнее число детей, — никто не мог заменить ей ушедшую сестру. Она продолжала тосковать по Дори. Та, правда, время от времени приезжала повидаться с семьей. Так было всегда, сколько себя помнила Финистер: одни приходили, другие уходили и лишь изредка наведывались в свой старый дом…
Обед закончился. Трое старших детей отправились на кухню, остальные подростки стали собирать грязную посуду. Силой мысли они заставляли грязные блюда и подносы плыть в судомойню, громоздиться там в кучи и мыться. Малыши старались помогать: они изо всех сил напрягали внимание, чтоб отправлять вилки и ложки вслед за подносами. Дети постарше управлялись с грязными тарелками. Когда стол был очищен, вернулась Дори с огромным тортом, плывущим перед ней. Дети радостно загудели, раздалась песня:
Хей-хо, дождь и ветер!
Дождь и ветер каждый день!
— Праздник! Кто же виновник торжества, Мама? — Папа прикидывался непонимающим, хотя озорной блеск в глазах говорил о том, что ответ ему известен.
— Бери, — ответила Мама. — Наша девочка превратилась в женщину, пусть еще очень юную, но женщину — сегодня утром к ней пришли первые месячные!
Маленькая Финистер веселилась вместе с другими детьми. Она не очень понимала, в чем тут дело, но было так весело колотить ложкой по своему подносу и распевать песенку:
Стала женщиной она,
Хей-хо, дождь и ветер!
Пусть хранит ее судьба,
Дождь и ветер каждый день!
Время перед сном было самым лучшим. Рея помогала искупаться Финистер, строго следя, чтоб та не забыла вымыть уши. Затем приходила Мама и, подоткнув одеяло, рассказывала сказку на ночь.
Маленькая Финистер хмурилась, глядя вдаль.
— Что такое, Финни? — ласково спросила Мама. — Кто-то из детей опять думает гадости?
Финистер нехотя кивнула.
— Не расстраивайся, дорогая, так всегда бывает, — утешала ее Мама. — Даже у самых хороших людей выпадают плохие дни с черными мыслями. Ты просто закрой для них свой мозг, малышка.
— А как это сделать?
Но Мама лишь улыбнулась и наклонилась, чтоб поцеловать малышку на ночь.
— Рея расскажет тебе, — сказала она и ушла.
Почему же Мама не захотела объяснять?
Рея присела рядом с девочкой.
— Ты просто не обращай внимания на злые языки и недобрые мысли, Финни.
Финистер на мгновение прислушалась, затем потрясла головой.
— Не получается.
— Конечно, нет, — усмехнулась Рея. — Если я попрошу тебя не думать о яблоке, что первое придет тебе на ум?
Вот оно, встало перед ее мысленным взором — большое, созревшее, сочное яблоко! Финни радостно улыбнулась:
— Яблоко!
— Все правильно, — подтвердила Рея. — А теперь сосредоточься и вместо яблок думай о грушах.
Маленькая Финистер нахмурилась, не вполне понимая. Но, тем не менее, спелая золотистая груша возникла в ее мыслях.
— Ну, вот! А думая о груше, ты забыла о яблоке, не так ли? — лукаво спросила Рея.
Финни уставилась на сестру в удивлении, затем хихикнула и закивала.
— А теперь скажи мне, солнышко, пока мы говорили о грушах и яблоках, ты ведь не замечала чужих гадких мыслей, не правда ли?
Глаза малышки округлились, рот приоткрылся в удивлении.
— Вот так и нужно блокировать мысли, особенно вечером, перед сном, — закончила свои объяснения Рея. — Думай о теплых и приятных вещах. Или пой про себя любую песенку, лучше — свою любимую. Пой и пой, пока не заснешь.
Девочка смотрела на нее широко раскрытыми глазами, засунув большой палец в рот.
— А вот это ты уже переросла, милая, — Рея мягко вытащила ее палец — Как ты думаешь, теперь сможешь заснуть?
Финистер кивнула.
— Тогда доброй ночи, — Рея поцеловала девочку в лоб, поднялась и ушла.
Финистер перевернулась на бочок и закрыла глаза, бессознательно снова засунув палец в рот — она уже думала о дожде, хей-хо!
Когда я была малышкой,
Хей-хо, был ветер и дождь!
Плясали вокруг пустышки,
И каждый день шел дождь!
Финистер любила сидеть дома, когда на улице шел дождь. Конечно, это случалось далеко не каждый день, зато какая уйма интересных дел находилась в доме, когда выдавался пасмурный день! И чем старше становилась девочка, тем более множились эти дела. Уборка, приготовление пищи, заготовки на зиму — это были ежедневные женские обязанности, хватало также дел в хлеву и курятнике. Но когда со всем этим бывало покончено, наступало благословенное время — время шахмат и триктрака, виста и других игр. Девочкам, конечно же, запрещалось прикасаться к фигуркам, мальчикам же приходилось работать руками, ведь им не дано было перемещать предметы силой мысли. Они обижались на сестер, но зато отыгрывались в прятках и других играх, где требовалось исчезать и вновь возникать в неожиданных местах. Лишь по ночам девочки могли сравняться с ними в этом, а заодно и покрасоваться на своих метлах. Однако на улице, в играх с мячами и палками все они пользовались руками. Этого Финистер никогда не понимала: почему в одних играх девочкам. разрешалось брать предметы руками, а в других — нет.