— Спасибо, Хью! — Дирк натянул куртку.
Тогда один из Лесных снял свою куртку и протянул ее Гару, и Дирк помог ему ее надеть.
Вперед вышел отец Флетчер и повел группу. Судя по всему, он хорошо знал дорогу.
Чем дальше они отходили от входа, тем темнее становилось. Священника в темном плаще было почти не видно, и неожиданно он исчез во мраке.
— Стой, — воскликнул Хью.
Дирк увидел расщелину в стене. Ширина ее и высота были достаточны, чтобы пройти человеку. Трудно было протащить сквозь это отверстие Гара, но в конце концов им это удалось.
Откуда-то сверху проникал слабый свет.
Раздался голос священника:
— Путь свободен!
Путники двинулись вверх по очень крутому подъему. Дирк спотыкался, ему трудно было удерживать Гара.
Они поднимались по узкому спиральному коридору. Наконец проход расширился, и впереди забрезжило неяркое свечение.
Они вышли в зал, где было множество сталактитов. Справа возвышалась арка из белого известняка, сквозь которую струился дрожащий свет. Этот свет, попадая на стены, отражался радужным сиянием. Дирк остановился, у него захватило дух.
— Вперед, вперед! — подтолкнула его Мейделон. Она явно была взволнована. За аркой стоял отец Флетчер, его глаза как-то особенно блестели.
Дирк прошел под аркой и оказался в полукруглой пещере, огромной, как собор. Сквозь невидимые отверстия в высоком потолке вниз падали снопы солнечного света, которые встречались в центре зала, образуя сверкающий купол.
Под этим куполом лежали человеческие кости.
Человек лежал на огромном каменном постаменте. Это был мужчина-гигант — семи футов ростом, около трех футов в плечах. Левая сторона черепа была расколота, грудная клетка раздроблена, таз — разбит, а кости рук и ног сломаны в двух-трех местах.
Рядом со скелетом лежала дубинка восьми футов длиной, три дюйма толщиной, с широкими медными ободами на конце и в том месте, где владелец брался за нее рукой. Дубинка была сломана пополам.
Дирк оцепенел, пораженный благоговением, царившим в пещере.
Затем медленно двинулся вперед, ведя за собой Гара. Мейделон, подойдя к постаменту, упала на колени. Один за другим, Лесные последовали ее примеру. И отец Флетчер тоже преклонил колена.
Мейделон подняла лицо.
— Ты хотел найти нашего предводителя. Вот он. Здесь.
— Догадываюсь, о чем ты сейчас думаешь, — мягко сказал отец Флетчер. — Не сомневайся — это и есть Декейд. Мы узнали об этом от тех, кто его здесь положил. Кому еще так переломали бы кости? Чьей могла бы быть эта громадная дубинка?
Дирк подумал, что дубинка — это действительно оружие гиганта. Странно, что металлические ободы не выглядели очень потертыми. И место разлома... Дирк придвинулся, чтобы поближе это рассмотреть. На месте разлома были какие-то блестящие точечки. Он протянул палец...
— Смерть! — крикнул Хью и схватил Дирка за руку. — Эта дубинка проклята, Дирк Дюлейн!
Дирк поднял голову и глянул в глаза священника.
— Я не верю в проклятия...
— В это — придется поверить, — сказал священник. — Тот, кто попытается взять дубинку Декейда, тот, кто попытается тронуть эти разбитые кости, — умрет. Это, мой друг, не пустая угроза. За пять прошедших веков это случалось трижды. Трижды люди, которые думали, что они достойны повести простолюдинов за собой, брали в руки дубинку и трижды падали, поверженные Светом.
— Поверь, здесь — смерть, — добавил Хью. Дирк подумал, что даже если он не верит в это проклятие, то его друзья в это верят. Коли он хочет остаться с ними в добрых отношениях, он должен соблюдать их табу. Его рот сжался в узкую полоску. Он прикрыл глаза и кивнул:
— Не волнуйтесь. Я не трону дубину.
Но его продолжало интересовать то, что он увидел на разломе дубинки. На обеих ее половинках отчетливо был виден золотой центральный стержень, окруженный равномерно распределенными золотыми точками. Возможно, это электрические контакты для контура на молекулярном уровне... Нет, пятьсот лет назад это было невозможно, хотя у них был полный цикл операций, включающий в себя микросхемы... Да, три дюйма в диаметре, восемь футов длиной... Что ж, это может вместить маленький компьютер, не очень умный, но все же... Да, в дубинке была сила.
И — внезапно он поверил в проклятие. Емкость атомных батареек очень мала, но если контакты совместить неправильно... Он встал в испуге...
— Нет-нет, не беспокойтесь, я к этому не прикоснусь.
Священник глубоко вздохнул с облегчением.
— Мой друг, рад это слышать. Оставайтесь здесь — ты, Мейделон и несчастный Гар до тех пор, пока лорд Кор со своим отрядом не прекратят свои поиски.
Дирк насупился.
— А вы все?
Хью покачал головой:
— Мы пришли сюда только затем, чтобы преклонить колена у останков Декейда, чтобы набраться сил перед восстанием. А теперь мы вернемся вниз, посмотрим, что там происходит, и если охотники окажутся в опасной близости, мы постараемся увести их отсюда.
— Но они могут вас поймать!
Хью серьезно посмотрел Дирку в глаза.
— Друг Дюлейн, они не должны найти это место. Если надо умереть — мы умрем.
— Тогда почему бы мне и Гару не умереть вместе с вами? Ведь это нас они ищут!
Хью усмехнулся.
— Не думай, друг Дюлейн, что я полный дурак. Ведь и так понятно, кому из нас можно найти замену, а кому — нет.
И с этим Хью повернулся и двинулся к выходу. За ним тронулись и все его люди.
Отец Флетчер замешкался.
— Сейчас я спущусь вместе с ними и вернусь, когда путь будет свободен.
Дирк долго смотрел ему вслед, затем разыскал большой камень и сел на него со вздохом, стараясь унять тревогу. Глянул на Гара. Гигант сидел недалеко от скелета, уставившись на него невидящими глазами. Интересно, подумал Дирк, что скажут Гару эти стены?
Зашуршали одежды, и Дирк увидел Мейделон, которая грациозно присела рядом с ним.
— Это ранит твое сердце, верно? — проговорила она, глядя на Гара. — Человек, полный жизни, живой, деятельный превратился за одну ночь в бессмысленное дитя.
Дирка захлестнуло чувство вины.
— Временами думаю, что лучше бы он умер. Это было бы милосерднее.
Она скорбно глянула снова на Гара и в отчаянии заломила руки.
Дирк почувствовал, как его снова пронзило жало горячей ревности. Что именно она испытывает к этому гиганту?
Мейделон обернулась к Дирку.
— Расскажи, как это все случилось?
Рот Дирка скривился в гримасе, будто ему на язык попал сок алоэ.