— Надеюсь, в лагере ты выудил из них все, что хотел. Теперь-то мы вряд ли узнаем что-то новое!
— Кое-что я узнал, — задумчиво произнес Гар. — В основном то, что здешнему правительству не хватает силы положить конец беззаконию самозванца-головореза. Разве что Алая Рота сможет.
— Да, я подслушала твои мысли и слышала, как они говорили об этом. — Алеа насупила брови. — А что это вообще за Алая Рота?
— Во всяком случае, не правительство. — Гар поморщился. — Я, конечно же, проник в мысли к Малахи — подумал, что в голове у такого задиры наверняка разживусь чем-то полезным, — но ничего дельного не узнал. В мыслях у нашего генерала лишь кровь, насилие и страх, что кто-то станет у него на пути.
— Что же по силам этой Алой Роте?
Гар пожал плечами.
— Разве что убить негодяя. Они ведь уже трижды пытались свести с ним счеты. А раз Малахи считает, что его телохранители способны противостоять этой угрозе, я думаю, Алая Рота — отряд наемных убийц. Мне уже приходилось слышать о подобных вещах: преступные группировки, убивающие людей по заказу. Если Малахи победил полдюжины отрядов противника и три деревни, я уверен, что люди готовы отдать все до копейки, чтобы уничтожить его.
— Ты же только что сам сказал, что здесь нет сильного правительства, способного остановить Малахи, — возразила Алеа. — Почему бы правительству не нанять Алую Роту?
Какое-то время Гар молча обдумывал слова собеседницы.
— Да, ты права. Именно это они и сделали. — Он еще немного помолчал. — Но это лишь предположение. Нам нужно дойти до какого-нибудь крупного города, где может быть правительство, и самим удостовериться.
Алеа нахмурилась.
— Я думала, наша миссия завершена.
— С чего ты взяла?
— Ну... — Алеа задумалась, пораженная тем, что ее спутник не замечает очевидных вещей. — На тебя охотятся. Как мы сможем ходить по дорогам, если нам нужно прятаться?
— Естественно, я буду путешествовать инкогнито.
— Инкогнито? С твоим-то ростом? Тут никакая маскировка не спасет!
— Буду сутулиться, — ответил Гар. — Ты просто не поверишь, как я постарею прямо у тебя на глазах. Почему, по-твоему, не может сутулиться старый торговец с тяжелой сумой за плечами? Или же могу прикинуться твоим полоумным братом, который ежится от страха при виде всего вокруг — я уже не раз играл дурачка, и весьма успешно. Сомневаюсь, что у наших преследователей хватит ума догадаться, какой я высокий, если встану в полный рост. Они же ищут воина, а не юродивого.
— Что ж, посмотрим, может, и сработает, — ответила Алеа с сомнением в голосе.
— Предлагаю, прежде чем выйти на дорогу, пройти еще пару миль по лесу, — сказал Гар. — И держи ухо востро — то есть слушай чужие мысли. В конце концов, может статься, нас и в лесу ищут.
От страха у девушки по спине забегали мурашки.
— В лесу легко заблудиться, — возразила она, но тотчас вспомнила, как ей однажды пришлось спать на дереве; не дай Бог, чтобы этот кошмар повторился.
Через несколько часов они вышли к тому месту, где были спрятаны их сумки. Взвалив на спины нехитрый скарб, путники двинулись дальше, стараясь ступать как можно тише.
Когда вокруг стала сгущаться тьма, Гар отметил про себя, что после приземления угрюмость и раздражительность его спутницы как рукой сняло. Значит, все дело лишь в «каютной лихорадке».
С другой стороны, у них было не так уж много времени на перебранки. Приди ей в голову вступить с ним в препирательство, возможностей для этого было предостаточно. Гар решил, что нынешняя покладистость его спутницы объясняется наличием общих врагов.
* * *
Пришлось заночевать в лесу. Это был неуютный ночлег возле маленького костра, от которого почти не было дыма.
— Я покараулю первым, — предложил Гар.
— Почему ты? — требовательно спросила Алеа. — Или ты считаешь, что я могу уснуть на посту?
Гар удивленно заморгал.
— Нет, конечно. Просто у тебя ужасно усталый вид.
— Ты лучше на себя посмотри. Или ты считаешь, что мне нужен отдых потому, что я слабая женщина.
— Я бы не сказал, что слабая, но очень даже женщина. — И снова эта короткая вспышка восхищения, так раздражавшего ее. — Все же, если хочешь отдохнуть, у тебя есть на это полное право.
— Надо же! А ты будешь бодрствовать и радоваться тому, какой ты добродетельный.
— Вроде того, — сказал Гар, — главное, смогу немного помедитировать. Спать пока не хочется. Слишком много событий за один день.
— А тебе не кажется, что и мне есть над чем поразмыслить? — парировала Алеа.
Гар медленно кивнул:
— Пожалуйста.
— Так, значит, мне нужно караулить, пока ты отдыхаешь. Может, тебе и завтрак приготовить?
— Только если будешь нести караул во вторую смену.
— Вот как! Значит, ты хочешь, проснувшись, обнаружить, что кушать подано. Поэтому заставишь меня подняться среди ночи и начать готовить еду!
— Тогда давай устроим сегодня три смены, — вздохнул Гар. — Я заступаю на первую и третью смену и приготовлю завтрак.
— Чтобы почувствовать себя обиженным и всю ночь дуться? Ну, уж нет. Первая и третья смена — мои.
— Решено, — согласился Гар, — каждый дежурит по три часа.
— Хочешь поспать шесть часов подряд? Ну и эгоист же ты!
— Еще какой! — ответил Гар серьезным тоном. — Как эгоистично с моей стороны взять первую и третью смену и потом ощущать себя настоящим мучеником.
— Даже не мечтай! Это я буду мученицей, благодаря тебе! Ты будешь спать и видеть во сне, как я заставляю себя бодрствовать, щиплю себя и стараюсь держать глаза открытыми!
— Твоя взяла, — вздохнул Гар. — Я караулю первым.
— Я так и знала! — Алеа отвернулась, легла на землю, укрылась одеялом и уставилась Гару в спину.
Он сидел у костра — распрямив спину, со скрещенными ногами и положив руки на колени. Гар и вправду медитировал, а заодно размышлял о том, почему Алеа чувствует себя так, будто потерпела поражение.
* * *
Среди ночи Гар разбудил свою спутницу — наступила ее очередь караулить. У девушки возникло ощущение, будто она продирается через намазанное клеем покрывало, однако она решительно стряхнула с себя сон, поднялась на ноги и села на бревно возле костра.
И тут же ощутила прилив бодрости, усталости не было и в помине. Зато начинала закипать злость: Алеа заподозрила, что Гар бодрствовал шесть часов подряд, чтобы она могла подольше поспать. Но неба было не видно, и определить время по звездам не представлялось возможным.
Алеа исподтишка следила за Гаром — тот забрался под одеяло и закрыл глаза. Стоило ее спутнику погрузиться в сон, как девушка принялась без стеснения наблюдать за ним. Этот человек был для нее тайной, загадкой, которую она тщетно пыталась разгадать. Даже самые резкие колкости, постоянная смена настроения, споры и перебранки — ничего не могло расколоть его «непробиваемую броню», вынудить хотя бы на мгновение приоткрыть свой внутренний мир, или, на худой конец, помочь ей хоть что-то узнать о нем. Неужели Алеа настолько уродлива, что это отталкивает его, и он натягивает непроницаемую маску, какой обращен ко всему остальному миру? Если так, то почему он взял ее с собой?