Но тут послышался душераздирающий вопль, и на меня набросилось что-то громадное и отвратительно пахнущее.
Может, я сам и не знал этого запаха, но зато его уж точно знало мое тело.
Кошка!
Я в ужасе взвизгнул и побежал. А кошка радостно мяукнула и прыгнула за мной. Я предпринял маневр: обежал вокруг ножки стола и притаился. Кошачьи когти проскрипели по каменному полу, а я уже мчался к другой ножке стола. На эту ножку я взобрался, будто обезьяна на дерево. Кошка злобно зашипела и бросилась за мной, опрокинув какой-то стеклянный прибор. Он разбился, а я уже бежал по столу и отчаянно пищал. Кошка восторженно мурлыкнула и кинулась следом за мной. Разлетались в разные стороны флакончики и коробочки, разлетались мерзко пахнущие порошки. Из-за этого кошка немного сбавила скорость. Несколько раз она останавливалась чихнуть. К тому времени, когда она в очередной раз прочистила нос, я уже был на полу и спрятался за большим котлом. Я протиснулся между котлом и стеной и только тут понял, что котел-то горячий — под ним горел огонь! Но кошка была чересчур разъярена, чтобы подумать об этом. Она бросилась за мной и тут же взвизгнула от боли: ее хвост угодил в горячие угли!
А я был рад любому способу оторваться от погони! Я обежал вокруг котла, надеясь, что кошка не сразу сообразит, по часовой стрелке я побегу или против. Сообразила. Она кинулась на меня резвее, чем я ожидал.
Метла! А над ней — полка! Я бросился вверх по метле. Кошка, рыча, метнулась ко мне, но я успел соскочить на мгновение раньше, чем метла упала. Я успел зацепиться коготками передних лапок за полку, не удержался, и...
Упал. Я падал и в ужасе смотрел на неумолимо приближающийся пол. Как мне хотелось упасть на стул, но до него было пять футов. Ох, и ударился же я. Как больно!
На секунду у меня потемнело в глазах. В ушах звенело, а потом я чуть не оглох от победного мява кошки. В глазах постепенно прояснилось, и как раз вовремя — прямо рядом с собой я увидел острые зубищи. Шею пронзила боль. Чудовище схватило меня зубами, оторвало от пола и теперь собиралось когтями разорвать мой животик!
Но тут кошка взвизгнула, и я снова упал на пол. Я не стал валять дурака: побежал и на бегу оглянулся...
...И увидел, что кошка гоняется еще за двумя крысами, а на хвосте у нее растекается пятно крови.
О, как я был благодарен своим друзьям! Даже и не знал, что крысы способны на такую благодарность.
Но это, конечно же, были не обычные крысы. Они были очень, очень умны. Добежав до стены, они разбежались в разные стороны. Кошка проехала по каменному полу на всех четырех лапах, остановилась, не в силах решить, за какой из крыс погнаться. Выбрала ту, что была поменьше.
Нет, определенно, эти крысы были умны — совсем как люди.
Минуточку, минуточку! Да они же и были людьми. И я тоже! Просто мои маленькие крысиные мозги позабыли об этом, пока за мной гонялась кошка! Тут я вспомнил и о том, что понял большую крысу, когда она заговорила со мной человеческим голосом. Раз она могла разговаривать, как человек, значит, и мне это было доступно. Конечно, в моем маленьком мозгу маловато места для памяти, но я все-таки вспомнил две строчки, которые приберег как раз на такой случай:
Притворяться перестань
И таким, как прежде, стань.
Остального теперь не упомню, но и этого хватило: в углах вдруг вместо крыс встали двое мужчин. Кошка встала на задние лапы, бешено мяукнула и нацелилась прямо в живот Фриссону. Фриссон поймал кошку на лету, погладил ее по головке и проговорил:
— Бедняжечка пушистая!
Кошка визжала и пыталась вырваться.
А из другого угла, расставив в стороны руки, надвигался Крысолов. Глаза у него налились кровью.
Фриссон отпустил кошку, и она помчалась по комнате, ища, где бы спрятаться. Поэт заступил Крысолову дорогу, протестующе поднял руку.
— Нет! Она только выполняла свой долг!
Крысолов прищурился, раздвинул губы, обнажив огромные желтоватые зубы.
— Нам здесь есть на кого поохотиться! — воскликнул Фриссон. — Ты снова человек, и тебе не должно быть никакого дела до кошек!
Крысолов сразу устыдился. Он быстро оглянулся, зорко пригляделся, увидел меня и прокричал:
— Вон он!
Фриссон тоже увидел меня, протянул руку, указывая на меня пальцем, и произнес:
Притворяться перестань
И таким, как прежде, стань.
В тот же миг вся комната изумительно переменилась. Мебель моментально уменьшилась в размерах и превратилась в самые обычные столы и стулья. Мяукающее чудовище обратилось в милое домашнее животное. Правду сказать, на все это я почти не обращал внимания. Увеличение размеров моего тела стоило мне жуткой боли. Но вот все позади, и я снова человек. Я вздохнул, подвигал руками, поприседал. Почему-то особенно меня удивило то, что я одет. Но если задуматься, и Фриссон, и Крысолов тоже были не голенькие. Может быть, заклинание превратило нашу одежду в шерсть?
Я озирался. Разбитый стеклянный предмет на столе оказался средневековым прибором для получения дистиллированной воды, уйма банок с порошками и бутылочек с жидкостями на полках... я сразу решил, что мне не очень хочется дознаваться, что в этих бутылках, Огонь, разведенный под котлом... идущий от него запах... длинный стол у противоположной стены... а на нем... Анжелика!
Анжелика!
Она была привязана к столу. На теле ее остались отметины от пыток. Платье было порвано, на животе запеклась кровь. А рядом лежали приготовленные орудия пыток: тиски для размозжения пальцев, железный сапожок, да и не к столу она была привязана, к дыбе!
В изголовье стояла маленькая прозрачная бутылочка, внутри которой клубился мятно-зеленый туман. У меня засосало под ложечкой — может быть, в бутылке душа девушки, тот самый призрак, в который я так страстно влюблен?
— Нужно забрать ее отсюда! — крикнул я и в одно мгновение оказался рядом с возлюбленной. Я принялся развязывать узлы на веревках, которыми она была привязана к дыбе, но не сумел. В отчаянии я выхватил складной нож и попытался перерезать кожаные веревки.
— Как же мы вернем ее душу обратно в тело, Фриссон?
Поэт вынул пачку новоиспеченных стихов и, нахмурив брови, перелистал их. Выбрав один, он прочел:
Разъединенные частицы!
Давно настала вам пора
Промеж собой соединиться,
Как пролетариям всех стран!
С душою тело вновь сольется,
И сердце радостно забьется!
Ничего не произошло.
— Неплохая попытка, но толку никакого. — Я старательно перепиливал ножом кожаный ремень. — Что там у тебя еще в загашнике?
Фриссон перебрал куски пергамента и выбрал еще один: