— Мы не знаем, может, это враг, — заявил Джеффри.
Род повернулся.
— А вы что здесь делаете? Мне казалось, я вам велел…
Но Магнус покачал головой, и Род с опозданием понял, что ничего не говорил им.
Тем временем дверь открылась, и он поспешил повернуться к хозяину.
Первым его впечатлением было ощущение крайнего, ничем не прикрытого счастья. Потом он присмотрелся внимательней и решил, что это просто благожелательное настроение. Во всяком случае он увидел полного крестьянина среднего роста, одетого в совершенно обыкновенную одежду — вполне обычную, только рубашка была бирюзовая, а обтягивающие брюки — желтые с красными подвязками. Пояс был тоже красный, а лицо круглое и улыбающееся, с кольцом черных волос вокруг голой макушки.
— Гости! — радостно воскликнул хозяин. — О, входите, входите! — и убежал, приговаривая: — Одну минутку, я поставлю котелок на огонь и прихвачу немного печенья!
— Печенье? — Грегори весь превратился в слух.
— Не забывай о манерах, — Гвен, не растерявшись, вошла. Род пропустил младших членов семьи и вошел последним.
Комната смотрелась прекрасно, с круглым ковром, стулом с искусной резьбой у окна и столом с еще тремя стульями с прямыми спинками возле кирпичной печи. Род настороженно посмотрел на нее: похожа на русскую. Он понял, что внутренне напрягается, ожидая толчка: если дом на курьих ножках, он отбросит детей к ближайшему окну.
— Позволь помочь, — сразу захлопотала Гвен, вся легкость и приятность, и уверенно подвесила маленький котелок на крючок. Тот быстро зашумел, и из-под крышки начал выбиваться пар.
Полный человек смерил гостью внимательным взглядом.
— Ух ты, здорово! Спасибо, леди, — с улыбкой сказал он Гвен. — Так гораздо быстрее!
— Мне нравится помогать, — но Гвен несколько расстроилась оттого, что он так легко воспринял ее маленькое волшебство.
Хозяин разлил кипяток в глиняные чашки.
— Значит, ты ведьма? Конечно, это твое искусство: больше такое никак не сделать! Меня иногда навещает одна ведьма.
— Правда? — Род неожиданно заинтересовался.
— О, да! — хозяин начал переносить чашки на стол. — Боюсь, для младших не хватит стульев. Но я очень рад обществу. Редко ко мне приходят больше двух.
— Ну, наверное, они так привыкли, — сказал Род. — Ты говорил о другой ведьме.
— Точнее, одна ведьма и один чародей. Я тоже чародей — я вам еще не сказал? Ох, как приятно поболтать с другими волшебниками! Меня зовут Ари, Ари Творец, как называют меня соседи. Да, соседи, хотя они не хотят, чтобы я жил в их деревне. Но мне достаточно жить у ручья, а друзья у меня птицы и зверьки, да-да, этого мне вполне достаточно. Хотите меда к чаю?
От котелка доносился замечательный запах роз.
— Нет, спасибо, — отказался Род. — Ты как, Гвен?
— Нет, но я думаю, дети захотят, — Гвен тоже растерялась, сбитая с толку дружелюбием хозяина.
— Еще бы, — усмехнулся хозяин, передавая Корделии горшочек с медом. — У кого из молодежи нет интереса к меду?
— У меня, — заявил Магнус.
— Хорошо, но ты уже молодой человек, не так ли? Да, ты больше не ребенок. Ох, где бы раздобыть пару стульев тебе и твоей сестре! Надо сделать еще! — он отошел к окну, поджав губы. — Как кстати — вон полоска ведьмина мха. Мне кажется, ее хватит…
— Мы не хотим причинять тебе беспокойство, — быстро сказал Магнус.
— О, никакого беспокойства, — Ари сосредоточился.
Род воспользовался возможностью наклониться к Гвен.
— Неужели это тот самый человек, который делает металлические камни?
— А кто еще может быть? — ответила она. — Он владеет мастерством. Но как заставить его рассказать обо всем этом?
— Вот! Сейчас будет готово, — Ари приоткрыл дверь, потом вернулся к печи. — Теперь печенье! Ага, оно уже согрелось! — и хозяин поставил перед Родом и Гвен тарелку с печеньем, другую с довольным смешком протянул Грегори.
— Ты сам сделал все в этой комнате? — спросил Род.
— Все. Попробуй мое печенье, добрый человек.
— Нет, спасибо. Ведьмин мох мне вреден. Магнус даже пролил свой чай.
— О, печенье не из ведьмина мха, вовсе нет! Соседи приносят мне муки и яиц время от времени, да, в благодарность за то, что я им делаю разные пустяки.
— Не сомневаюсь, — пробормотал Род.
Он повернулся, услышав стук, и успел заметить, как дверь раскрылась пошире и совершенно новый стул вошел в комнату.
— Ай-яй-яй! — Ари пощелкал языком. — Обязательно оставлять дверь нараспашку?
Род готов был поклясться, что стул покраснел. Во всяком случае он повернулся и захлопнул дверь ножкой.
— Очень трудно научить их не хлопать дверью, — Ари вздохнул. — Нет, маленький стул, найди того, кому ты нужен, — он кивком указал на Магнуса, и стул подбежал к старшему сыну Гэллоугласов.
Магнус попятился.
— Извините, я не могу сесть, когда рядом ждет женщина!
Стул повернул к Корделии.
— Нет, брат, уступаю его тебе, — быстро отказалась и девушка. — Я насиделась.
— Магнус… — строго сказала Гвен. Старший вздохнул, встал с пола и сел на стул.
Тот удовлетворенно скрипнул по его тяжестью.
— Теперь он будет стоять, — успокоил всех Ари.
— Это желательно, — признался Род. — Теперь у тебя есть один лишний, на случай если заглянут твои друзья волшебники.
— Да, хотя я в этом сомневаюсь. Они всегда приходят только по двое, хотя Убу Маре уже с полгода не заглядывала.
Род почувствовал, как напряглась все семья.
— Убу Маре?
— Да. Она… — Ари прикусил губу, потом оглянулся, как бы стараясь убедиться, что никто не подслушивает, и зашептал, наклонившись к Роду и Гвен: — Она всегда очень вежлива и говорит приятно, но у бедняги отвратительная наружность.
— Неужели? — Род взглянул на Гвен.
— Действительно бедняга, — сказала она.
— Вот именно, — Ари вздохнул. — Должно быть, самая уродливая ведьма во всей округе. Но она очень вежлива и всегда платит золотом за то, что я делаю. Можете себе представить? Золотом!
— Я почему-то не сомневался в этом, — у Рода были подозрения, где ведьма берет это золото. — Ты и этот дом построил?
— Нет, потому что не владею искусством плотника. Это сделали для меня добрые люди из деревни: они были рады, когда я заплатил им золотом.
— Еще бы! — усмехнулась Гвен. — А ты платишь, чтобы тебе подстригали лужайку?
— Только парню из деревни, который приводит сюда овец. Не очень дорого, а все остальное, что мне нужно, я создаю сам или вымениваю. Даже не знаю, что делать со всем золотом, которое мне дают.