— Мы его выходим, миледи.
Гвен подняла взгляд и увидела сержанта, вставшего на колени напротив нее.
— Сэр Верин стар, но дорог нам, — объяснил солдат. — Мы не знаем, как с ним такое случилось. Мы выходим его. — Он поднял голову, показав затравленные глаза. — Леди, что делали наши тела, пока спали наши души?
— Ничего такого, в чем сколько-нибудь виноваты вы. — Она мягко улыбнулась, коснувшись его руки. — Не тревожь свое сердце.
К ней, стремглав, подлетел Джефри.
— Мама! Здесь дети! Можно нам поиграть?
Пораженная Гвен подняла взгляд.
— Что за...
— У нас появилось общество, — объяснил Род.
Вскоре родители сидели вокруг спешно разведенного бивачного костра, в то время, как дети играли поблизости. Герцогиню бил озноб, несмотря на полуденное тепло солнца. Гвен принесла одеяло из навьюченного на Векса тюка и закутала ее в него, но бедная леди по-прежнему дрожала от пережитого. Она смотрела на детей, затеявших игру в пятнашки.
— Ах, помоги им бог! Бедные малютки. — В уголке ее глаз навернулись слезы. — Им неведом смысл всего, что случилось.
— Значит вы не сказали им? — мягко спросила Гвен.
Герцогиня покачала головой.
— Они знают лишь то, что видели, но не больше. — Она подняла твердый взгляд на Рода. — И не скажу, пока сама не буду знать.
Род пристально посмотрел на нее в ответ и медленно кивнул.
— Почему бы и нет? Может быть, ваш муж еще жив. И даже здоров.
Герцогиня медленно кивнула, постаралась взять себя в руки. Но не смогла и уронила голову.
Запыхавшиеся дети устроили рядом кучу-малу.
— Ну, расскажите, пожалуйста, — упрашивала Корделия, — вы и вправду видели злого колдуна?
— Нет, — сказал младший.
— Мы ничего не видели, — ответил старший. — Ничего, кроме внутренних покоев замка. Мама загнала нас туда и не позволяла выйти, даже к окну.
— Но вы ведь ехали в карете, — напомнил им Магнус, — неужели никого не видели?
Мальчики покачали головами, а младший пояснил:
— Мы знаем лишь, что мама нам велела следовать за ней во двор замка и посадила в карету. Через башню мы слышали вдали лязг оружия, но она плотно задернула занавески и велела нам не открывать их.
— Мы слышали грохот колес и поняли, что проехали через надвратную башню. — Добавил старший. — Потом за нами с громким стуком рухнула опускная решетка, и звуки боя начали приближаться.
У Джефри заблестели глаза.
— Потом они начали стихать, пока совсем не пропали позади нас, — продолжал старший, — и мы ничего не слышали, кроме скрипа колес кареты.
Младший кивнул.
— Когда мы, наконец, раздвинули занавески, было уже не на что смотреть, кроме летних полей и рощ.
Герцогиня уткнулась лицом в ладони, и плечи у нее затряслись от рыданий. Гвен закутала ее в одеяло поплотней, шепча утешающие, бессмысленные слова. Бросив быстрый взгляд на Рода, она кивнула на детей.
Род понял намек.
— Дети, а вы не могли бы сменить тему?
— А? — подняла голову Корделия и с одного взгляда поняла ситуацию. Ее охватило раскаяние. — Извини, папа. — Она повернулась к детям, хватая за руки сыновей герцогини. — Пошли, поиграем в прятки.
Глупый вид, с которым они посмотрели на нее предвещал немало хорошего для ее девичьего будущего, и вдосталь душевного беспокойства для Рода. Между тем, они припустили стрелой прочь, перекликаясь друг с другом, а Магнус, став лицом к большому дереву, принялся считать.
Герцогиня подняла голову, с удивлением наблюдая за детьми.
— Они столь быстро забывают такое зло!
— Да, но вы ведь не сказали им самого худшего, — рассудительно заметил Род. — Они знают, что их отец выигрывает битву. И вы ведь в общем-то не можете утверждать, что он не побеждает?
— Не могу, — произнесла она так, словно из нее выжимали каждое слово, — однако, я не обратилась в бегство до тех пор, пока не увидела со стен, что сражение начинает оборачиваться не в его пользу, чего мы и опасались.
Тут она опять уткнулась лицом в ладони и заплакала. Гвен захлопотала вокруг нее, словно наседка, утешая ее, а у Рода хватило такта молчать до тех пор, пока герцогиня не сумела вновь в какой-то мере овладеть собой. Она подняла голову, глядя невидящим взглядом на луг.
— Когда ривы впервые начали приносить нам известия об угрозах деревням, мы со смехом отмахивались от них. Кто же мог явиться править деревней, пока ее защищает рыцарь? Но за первым известием последовало второе, а за вторым — третье и так далее. И всегда сообщалось одно и тоже, что колдун заставил народ склониться перед ним. А потом принести вассальную присягу заставила при поддержке мощи колдуна какая-то ведьма, а потом какой-то чародей.
— Как они этого добивались? — спросил Род. — Ривы знали?
Герцогиня покачала головой.
— До них дошли только слухи о страшных угрозах, о загоравшихся амбарах, о болезнях и падеже скота. Однако, по большей части дело ограничивалось раздражением и жалобами крестьян, которые становились все чаще и громче. Тогда к ним явилась ведьма или чародей, и они с охотой преклонялись перед ней или перед ним, и перед колдуном, сила которого стояла за ними. Мой муж велел одному из рыцарей объехать собственные владения и наведаться в тамошние деревни. Рыцарь вернулся и рассказал, что его встретили толпы воинственно настроенных крестьян, размахивающих цепами и косами и швыряющих камни. Когда он атаковал, они сломались и бежали, и все же когда он собрался уезжать, они вновь напали на него. — Рот ее отвердел. — Им, без сомнения приказали так поступить.
— Внезапная, бешенная преданность. — Род взглянул на Гвен. — А вам не казалось, что они не походили на самих себя? Я говорю о крестьянах.
— Ну разумеется так! — герцогиня содрогнулась. — Они отличались от тех, какими были, как май от зимы. Такие донесения разгневали милорда, но не сильно. Его вассала, барона де Гратесье, они разгневали намного больше, ибо, как вы понимаете, большая часть доходов милорда герцога поступала к нему от его графов, кои получали их со своих баронов. А бароны получали свои с рыцарей.
Род кивнул.
— Поэтому деревня рыцаря, противящаяся уплате податей, для барона немного посерьезней, чем для герцога.
Герцогиня тоже кивнула.
— Он попросил у милорда герцога рыцарей и ратников, коих мой муж охотно ему дал. И тогда барон выступил против колдуна.
Она умолкла. Род ждал.
Пауза затянулась, и Род спросил:
— И что же произошло?
Герцогиня вздрогнула.
— Ах, те сообщения, какие мы получили, были воистину ужасными! Силы барона столкнулись с разной магией — обрушивавшимися сверху жестокими тварями, появлявшимися среди них, чиня страшный вред, шаровыми молниями и камнями, летящими без луков и лучников стрелами и разившими без помощи рук боевыми топорами и палицами. А затем на них напали, воя и разя серпами, толпы крестьян. Но все же самым худшем из всего этого был ползучий страх, ощущение ужаса, охватившее солдат барона, пока те не сломались и не побежали, вопя от испуга.