«Но мы отнюдь не уверены, есть ли там подобные сведения, — сказал Солембум и старательно облизал усы розовым язычком. — Возможно, никакая скала Кутхиана или Свод Душ в этой книге вовсе и не упоминаются. Кто может сказать наверняка? И потом, ты уже начал ее читать, так что скажи: смог бы ты и впрямь уделять чтению больше времени, если бы я сказал, что у меня есть некое… ощущение — учти, всего лишь ощущение! — будто в этой книге может найтись нечто для тебя важное?»
«Не знаю. Не уверен… И все же тебе следовало бы сказать мне!»
Кот-оборотень не ответил. Он устроился поудобнее и даже подогнул под грудь передние лапы, явно собираясь вздремнуть.
Эрагон нахмурился, листая книгу с такой яростью, словно хотел разорвать ее на части.
«Не может же быть, что это все! Должны быть еще какие-то сведения, которые ты позабыл!»
«Там очень много всяких сведений, — промурлыкал Солембум. — Но, по-моему, все они не имеют к этому никакого отношения».
«Ты ведь столько странствовал по Алагейзии вместе с Анжелой и без нее… Неужели ты ни разу не нашел ничего такого, что могло бы пролить свет на эту необъяснимую тайну? Или хотя бы что-то, что можно было бы использовать в борьбе с Гальбаториксом?»
«Я нашел тебя, разве не так?»
«Это не смешно! — проворчал Эрагон. — Черт побери, ты просто должен помнить что-то еще».
«Но я не помню».
«Так постарайся вспомнить! Если я сейчас не найду ничего такого, что могло бы оказать мне решительную помощь в этой войне, мы пропали, Солембум. Мы попросту проиграем эту войну. А тогда большей части варденов — а возможно, и котов-оборотней — суждена неминуемая гибель».
«Чего ты от меня хочешь, Эрагон? — сердито прошипел Солембум. — Сам я ничего такого изобрести не могу. Лучше читай книгу».
«Мы дойдем до Урубаена куда раньше, чем я успею прочитать ее хотя бы до половины. А раз так, этой книги с тем же успехом могло бы и вовсе не существовать».
Солембум разгневанно прижал уши к голове и прошипел:
«Ну, знаешь, это уж не моя вина!»
«Если и не твоя, мне-то что с того? Ты же отлично понимаешь, что нам необходимо найти способ победить Гальбаторикса и тем самым избежать рабства или смерти. Думай! Ты должен знать что-то еще!»
Солембум издал низкое злобное рычание:
«Но я ничего не знаю! И не помню…»
«Ты должен вспомнить, или мы приговорены!»
Эрагон еще не успел договорить, как с Солембумом произошли совершенно неожиданные перемены: уши снова встали торчком, усы перестали гневно топорщиться, во взгляде погасла враждебность, глаза перестали сверкать. И в то же время Эрагон почувствовал, что у кота из головы словно исчезли все мысли. Казалось, его сознание кто-то подмял под себя или куда-то переместил. Эрагон замер, не зная, как поступить. Затем понял, что Солембум мысленно обращается к нему, и мысли кота показались ему столь же гладкими и бесцветными, как озерная гладь под зимним, пасмурным небом.
«Глава сорок седьмая. Страница третья. Начни со второго абзаца сверху», — отчетливо прозвучал у Эрагона в ушах голос Солембума.
Через минуту взгляд кота-оборотня стал более острым, уши снова прижались к голове, и он спросил с явным раздражением:
«Что такое? В чем дело? Почему ты так на меня уставился?»
«Но ты только что сказал…»
«Я сказал, что больше ничего не знаю. И не…»
«Нет, нет, другое! Насчет главы и страницы».
«Не выдумывай! Ничего подобного я не говорил».
«Говорил».
Солембум внимательно посмотрел на Эрагона, затем попросил — и мысли его при этом были какими-то даже чересчур спокойными:
«Скажи мне в точности то, что ты от меня услышал, Всадник».
И Эрагон повторил ему все слово в слово, стараясь ничего не упустить. Кот, явно потрясенный, некоторое время молчал, потом сказал: «Но я ничего этого не помню».
«А как ты думаешь, что все это должно означать?»
«Это означает одно: мы должны прочесть то, что находится на третьей странице сорок седьмой главы».
Эрагон чуть помедлил, потом кивнул и начал перелистывать страницы. Он уже успел вспомнить, что это за глава. Она была посвящена последствиям раскола между Всадниками и эльфами и недолгой войне эльфов с людьми. Эрагон однажды уже заглядывал в начало этой главы, но ему показалось, что там содержится всего лишь сухое изложение различных договоров и соглашений, и он отложил эту главу на потом.
Вскоре он нашел нужную страницу и, ведя пальцем по строкам, медленно прочел вслух:
— «Этот остров обладает на редкость умеренным климатом в сравнении с той частью материка, что расположена на той же широте. Лето там часто бывает холодным и дождливым, зато зимы мягкие; там редко бывают такие жестокие холода, как в северных отрогах Спайна, а значит зерновые культуры на острове можно выращивать в течение большей части года. Судя по всему, почвы там довольно плодородные — этим они обязаны наличию вулканов, которые, как известно, время от времени извергаются, покрывая землю толстым слоем пепла. Значительная часть острова покрыта лесами, где в изобилии водится крупная дичь, которую как раз и предпочитают драконы; немало там и таких разновидностей животных, которые более нигде в Алагейзии не встречаются…»
Эрагон помолчал и мысленно сказал коту:
«По-моему, это не имеет к нашему вопросу никакого отношения».
«Продолжай читать».
Эрагон нахмурился и перешел к следующему абзацу:
— «Именно там, в глубокой котловине в самом центре Врёнгарда, Всадники и построили свой знаменитый город Дору Ариба.
Дору Ариба! Это единственный город в Алагейзии, созданный для удобства драконов, а не только людей и эльфов. Город магии, знаний и древних тайн! Дору Ариба! Само это название уже звучит подобно негромкой страстной песне. Никогда не было города, подобного Дору Ариба, и никогда уж не будет, ибо теперь он исчез, разрушен, стерт с лица земли узурпатором Гальбаториксом.
Здания там были построены в эльфийской манере — хотя в более поздние годы сказалось и влияние Всадников-людей. Сделаны они в основном из камня, а не из дерева. Деревянные строения плохо подходят для огнедышащих существ с острыми как бритва когтями. Самой знаменитой особенностью Дору Ариба, однако, являются его необычайные размеры. Каждая улица в нем достаточно широка, чтобы на ней могли спокойно разойтись два дракона, а комнаты и дверные проемы в домах, за небольшим исключением, достаточно просторны, чтобы в них мог с удобством поместиться Дракон любых размеров. В результате Дору Ариба и занял огромную, все разраставшуюся территорию. Дома стояли на значительном расстоянии друг от друга и отличались такими размерами, что это впечатлило бы даже гномов. А между домами — множество садов с фонтанами и прудами, созданных эльфами с их неизбывной любовью к природе. Над замками и крепостными стенами возвышались высоченные сторожевые башни.