— И долго тебя не будет?
— Пока мне не перестанет казаться, что все в этом мире меня ненавидят. Пока у нас с Торном не пройдет ощущение, что мы только и можем, что крутить горы и проливать реки крови.
На это Эрагону возразить было нечего. Они еще некоторое время постояли, глядя на реку и невысокие деревья, склонившиеся к воде. Шелест крапивы стал громче под порывами сильного западного ветра, и Эрагон сказал:
— Знаешь, если ты устанешь жить в одиночестве, прилетай и отыщи нас с Сапфирой. Мы тебе всегда будем рады, и тебе всегда найдется место у нашего очага, где бы мы ни находились.
— Мы обязательно прилетим. Обещаю. — И Эрагон с некоторым удивлением заметил, как подозрительно заблестели глаза его сводного брата. Впрочем, туманная пелена слез вскоре исчезла, и Муртаг, глядя прямо на Эрагона, сказал: — Знаешь, я никогда не верил, что у тебя хватит на это сил… но я страшно рад, что тебе это удалось!
— Мне просто повезло. Да и вы с Торном нам очень помогли.
— Даже если и так… Ты, кстати, нашел Элдунари в седельных сумках?
Эрагон кивнул.
«Может, нам следует им сказать?» — спросил Эрагон у Сапфиры, надеясь, что она согласится.
Она немного подумала:
«Скажи, но не называй место. Ты скажи ему, а я скажу Торну».
«Как хочешь». И Эрагон сказал Муртагу:
— Я хочу еще кое-что сообщить тебе.
Муртаг искоса на него глянул.
— То яйцо, что было у Гальбаторикса — не единственное в Алагейзии! Есть еще! Они спрятаны в том же месте, где мы нашли Элдунари, которые привезли с собой.
Муртаг резко повернулся к нему, его лицо выражало недоверие. В то же самое время Торн, изогнув шею, протрубил радостный клич, который спугнул целую стаю ласточек с ветвей ближайшего дерева.
— И много их там? — спросил Муртаг.
— Сотни.
— И что ты будешь с ними делать?
— Я? Мне кажется, тут решающее слово принадлежит Сапфире и Элдунари. Возможно, они найдут какое-нибудь безопасное место, где эти яйца могли бы спокойно проклюнуться. А потом нужно постепенно восстанавливать орден Всадников.
— А вы с Сапфирой станете обучать молодых драконов и Всадников?
Эрагон пожал плечами:
— Не знаю. Но уверен, что и эльфы помогут, и ты мог бы. Если, конечно, захочешь к нам присоединиться.
Муртаг откинул голову, с силой выдохнул, помолчал, потом потрясенно промолвил:
— Значит, драконы возвращаются! И Всадники тоже… — Он тихо засмеялся. — Наш мир, пожалуй, и впрямь скоро переменится!
— Он уже переменился.
— О да. Значит, вы с Сапфирой станете новыми предводителями Всадников, пока мы с Торном будем жить в диком краю… — Эрагон попытался что-то сказать ему в утешение, но Муртаг взглядом остановил его. — Нет, пусть все будет так, как и должно быть. Вы с Сапфирой будете лучшими учителями, чем были бы мы.
— Я в этом совсем не уверен.
— Хм… Впрочем, обещай мне одну вещь, хорошо?
— Какую?
— Когда будешь учить их, прежде всего научи их не бояться. Страх хорош в малых дозах, но когда он постоянен, когда он становится твоим вечным спутником, ты перестаешь понимать, кто ты есть, а это очень мешает поступать так, как ты считаешь правильным.
— Я постараюсь.
Затем Эрагон заметил, что Сапфира и Торн перестали разговаривать. Красный дракон развернулся так, чтобы смотреть прямо на Эрагона, и мысленно сказал ему, причем голос у него оказался на редкость музыкальным:
«Благодарю тебя за то, что не убил моего Всадника, Эрагон, брат Муртага».
— Да, и я тоже тебя благодарю, — сухо бросил Муртаг.
— Я и сам рад, что до этого не дошло, мне очень этого не хотелось, — честно признался Эрагон, глядя в блестящий, красный, как кровь, глаз Торна.
Дракон фыркнул, потом наклонил голову и коснулся мордой шлема Эрагона.
«Пусть ветер всегда будет для вас попутным! Пусть солнце всегда светит вам в спину!»
— Желаю и вам того же!
И вдруг ощущение великого гнева, горя, мучительных переживаний тяжким грузом обрушилось на Эрагона — это в мысли его ворвалось сознание Глаэдра. Похоже, и Муртаг с Торном услышали его голос, потому как они оба страшно напряглись, словно в преддверии нового сражения. Эрагон совсем позабыл, что Глаэдр, как и все остальные Элдунари, спрятанные в невидимом пространственном кармане, тоже слышат их разговоры.
«Может, и мне поблагодарить тебя, Муртаг? — спросил Глаэдр, и слова его прозвучали горько, как самый горький чернильный орешек. — Ты убил мое тело, ты убил моего Всадника». — Голос его звучал ровно, но горечи в нем не убавлялось, и даже самые простые слова от этого звучали поистине жутко.
Муртаг что-то мысленно ответил, но Эрагон не понял, что именно, поскольку Муртаг сознательно обращался только к одному Глаэдру. Эрагон услышал лишь ответ Глаэдра:
«Нет, я не могу простить тебя. Хотя понимаю, что это Гальбаторикс заставил тебя совершить все эти преступные деяния, что это он поднимал твою руку с мечом… Я не могу простить, но Гальбаторикс мертв, и вместе с ним умерла моя жажда мести. Ваш жизненный путь всегда был труден — с тех самых пор, как вы проклюнулись на свет. Но сегодня вы показали, что несчастья все же не сломили вас. Вы пошли против Гальбаторикса, хотя это и могло принести вам одни лишь страдания. Благодаря вашей помощи Эрагон смог его уничтожить. Сегодня ты, Муртаг, вместе с Торном доказал, что тебя можно считать настоящим Шуртугалом, хотя ты никогда и не проходил должного обучения и не имел должного наставника. В целом ваш поступок… достоин восхищения».
Муртаг слегка поклонился, а Торн сказал мысленно: «Благодарю тебя, Эбритхиль», и его слова Эрагон услышал. То, что Торн назвал Глаэдра учителем, похоже, изумило Муртага, ибо он оглянулся на дракона и даже рот открыл, словно собираясь что-то ему сказать.
Но тут заговорил Умаротх:
«Мы знаем о многих трудностях, с которыми вам довелось столкнуться, Торн и Муртаг, потому что мы всегда — издали — следили за вами, как следили и за Эрагоном и Сапфирой. Есть многое, чему мы сможем обучить вас, когда вы сами будете к этому готовы, но до тех пор вот что мы вам скажем: во время ваших странствий избегайте курганов Ангхельма, где покоится первый и единственный король ургалов Кулкарвек, а также руин Дору Арибы на острове Врёнгард и Эль-Харима. Бойтесь морских глубин и не ходите туда, где земля становится черной и ломкой, а в воздухе пахнет серой, ибо в таких местах таится зло. Послушайтесь нашего совета, и вы не встретите опасности, с которой не сумели бы справиться. Разве что если вам уж очень не повезет».
Муртаг и Торн поблагодарили Умаротха, и Муртаг, с тоской глянув в сторону Урубаена, сказал: