– Я же тебе рассказывал, меня включили в специальную комиссию в задачу которой входило успокоить население Южного Лос-Анджелеса. Там распространилось мнение, что удушающий прием не что иное, как узаконенное убийство. Полицейские пользовались приемом, и от этого в южных районах погибло довольно много людей. Суть в другом: для изменения политики не было нужно никакой специальной комиссии. Ее следовало просто изменить – и все. Но комиссию создали, чтобы продемонстрировать средствам массовой информации, насколько серьезно управление относится к протестам общественности.
– Но какое это имеет отношение к Маккуиллену?
– В комиссии я был мелкой сошкой. Собирал данные. Подготавливал вскрытия. Но вот что мне известно. Статистика разнилась по географическим зонам и расовым группам. От удушающего приема на юге погибло больше людей, чем в других районах, и афроамериканцев больше, чем представителей других рас. Но в пропорции то же самое. На юге было больше ситуаций, требующих применения силы: драки, потасовки, сопротивление аресту. Чем чаще применялся удушающий захват, тем больше было смертей. Простая математика. Но ничто не просто, если замешана расовая политика.
Райдер была темнокожей и выросла в Южном Лос-Анджелесе. Но Босх говорил с ней как полицейский с полицейским, и его ничто не смущало. Напарники и единая команда в прошлом, они действовали в самых жестких обстоятельствах. Райдер прекрасно узнала Босха – они были как брат и сестра и не допускали никаких недомолвок.
– Маккуиллен дежурил по вечерам на семьдесят седьмой, – продолжал Гарри. – Сторонник решительных действий, он, что ни ночь, проявлял себя бойцом. Не помню точной цифры, но за четыре года за ним числится шестьдесят с чем-то случаев применения силы. Как ты понимаешь, это только те, кто указан в рапортах. Разумеется, он пользовался и удушающим захватом. Кончилось тем, что за три года он убил двоих. До этого, сколько бы ни случалось смертей вследствие этого приема, никто не убивал больше одного. Только он, потому что пользовался удушающим захватом чаще других. Так что, когда сформировали специальную комиссию…
– Она обратила на него особое внимание.
– Именно. С тех пор все случаи применения им силы подверглись тщательному изучению, особенно те, которые привели к смерти людей. Комиссия установила, что оба раза он действовал в рамках инструкции. Но один раз – это невезение. А два раза – уже система. Кто-то слил информацию, его имя и историю в «Таймс», и над комиссией, как над городом, повис смог. В газете появилась статья, и Маккуиллен стал олицетворением всего дурного, что было в управлении. Хотя никто не установил, что он нарушал инструкцию. Маккуиллен стал мишенью. Полицейский-убийца. Глава правительства почти каждый день проводил пресс-конференции. Он называл Маккуиллена Маккиллером, и прозвище приклеилось.
Босх поднялся со скамьи и, продолжая говорить, прохаживался.
– Специальная комиссия рекомендовала изъять удушающий захват из разрешенных приемов применения силы. Так оно и случилось. Забавно, управление потребовало, чтобы полицейские больше полагались на дубинки. Патрульный мог заработать дисциплинарное взыскание, если выходил из машины без дубинки в руках или на поясе. Примерно в то же время, когда запретили удушающий захват, появились «Тазеры». И к чему мы пришли? Родни Кинг. Видео, которое перевернуло мир. Видеозапись того, как парня поразили электрошокером и измолотили дубинками, тогда как правильно проведенный удушающий захват только вырубил бы его на некоторое время.
– Ха! С такой точки зрения я на это не смотрела.
Босх кивнул.
– Так или иначе, запрещения удушающего захвата показалось мало. Надо было бросить кость разъяренной толпе, и этой костью стал Маккуиллен. Предъявленные ему обвинения я всегда считал искусственно сфабрикованными и политически мотивированными. Анализ смертей показал, что во втором случае он нарушил инструкцию наращивания применения силы. Другими словами, сам удушающий захват не вызывал сомнений – неправильным признали его поведение до применения приема. Вызвав Маккуиллена на комиссию по правомерности действий, его выгнали из управления. Дело передали окружному прокурору, и тот принял пасс. В то время мне казалось, что Маккуиллену повезло: ведь могли поднять волну еще сильнее и отдать под суд. Он сам подал в суд, пытаясь вернуть работу, но бесполезно. Парень спекся.
Закончив, Босх посмотрел на Райдер в ожидании ответа. Скрестив на груди руки, Киз опустила глаза. Гарри понимал: она обдумывает его слова. Пытается понять, как события прошлого могли повлиять на настоящее.
– Таким образом, – наконец начала Райдер, – двадцать пять лет назад специальная комиссия под началом Ирвина Ирвинга вынесла решение, в результате которого Маккуиллен потерял работу, что по крайней мере по его мнению, было необоснованно и несправедливо. То, с чем мы имеем дело сейчас, представляется попыткой сына Ирвинга, а возможно, и самого члена муниципального совета отобрать лицензию у фирмы, где работает Маккуиллен… кем, ночным диспетчером?
– Начальником смены, что, видимо, и означает диспетчером.
– Из этого можно заключить, что он убил Джорджа Ирвинга. Мне удалось связать одно с другим, Гарри, но я не вижу мотива.
– Мы же ничего не знаем о Маккуиллене. Может, обида терзала его, а тут представилась такая возможность. Его вызывает водитель и говорит: «Догадайся, кого я вижу». На плече жертвы ссадины в виде определенного рисунка. Это явно указывает на применение удушающего захвата. Кроме того, свидетель утверждает, что видел на пожарной лестнице человека.
– Какой свидетель? Ты мне ничего не говорил о свидетеле.
– Только сегодня нашел. Прочесали дома на склоне холма за отелем и обнаружили жителя, который в воскресенье ночью заметил мужчину на пожарной лестнице. Но это было в двенадцать сорок, а коронер определяет время смерти Джорджа не раньше двух и до четырех. Несоответствие в два часа. В двенадцать сорок человек спускался по лестнице, а не поднимался. Вот так. Свидетель показал, что мужчина был одет во что-то вроде формы. Серый верх и серые брюки. Сегодня я побывал в гараже «ЧБ». Там же находится диспетчерская. Механики, обслуживающие автомобильный парк, носят серые комбинезоны. Маккуиллен, прежде чем подняться по лестнице в «Шато», мог переодеться в такой комбинезон.
Босх развел руками, словно говоря: вот и все, что у меня есть. Райдер долго молчала, а затем задала вопрос, которого он ждал:
– Гарри, ты всегда учил меня искать прорехи. «Обдумай дело и найди прорехи. Потому что, если этого не сделаешь ты, за тебя постарается адвокат защиты. Так вот, Гарри, где здесь прорехи?
Босх пожал плечами.
– Несоответствие во времени – это прореха. И еще: нет ничего свидетельствующего о том, что Маккуиллен побывал у Ирвинга в номере. Все найденные там и на пожарной лестнице отпечатки пальцев пропустили через компьютер. Если бы среди них оказались отпечатки пальцев Маккуиллена, мы узнали бы об этом.
– Как решишь проблему несоответствия во времени?
– Он шел на разведку – тогда его и заметил свидетель. Но не видел, когда он снова вернулся.