Он сбросил с плеча ее руку.
– Хочу, чтобы он подох!
– Нет, Пелл.
– Да! Взгляните на меня! Во что я превратился? И все из-за него!
Стоун отвернулась и откинулась на спинку сиденья.
– Слишком сильное переживание для Клейтона. Давайте вернемся.
Босх похлопал Чу по плечу:
– Поехали.
Напарник тронулся и повернул на север. Всю обратную дорогу в машине царило молчание. Когда они подъехали к Буэна-Виста, уже стемнело. Чу остался в машине, а Босх пошел проводить Стоун и Пелла до ворот.
– Спасибо, Клейтон, – сказал он, когда Анна вставляла в замок ключ. – Понимаю, это было для вас тяжелым испытанием, и ценю вашу готовность пойти нам навстречу. Вы помогли нам в расследовании.
– Да плевать мне на ваше расследование. Вы поймаете его?
– Надеюсь, поймаем. Нам надо еще кое-что сделать, и, покончив с этим, мы найдем его. Обещаю.
Пелл, не проронив ни слова, вошел в ворота.
– Клейтон, сходите на кухню, посмотрите, есть ли там что-нибудь на ужин, – попросила его Анна.
Пелл помахал рукой, давая понять, что слышал, и скрылся во дворе. Анна хотела закрыть ворота, но в них стоял Босх. Он заметил ее смущение.
– Похоже, наш ужин отменяется? – спросил он.
– Почему? Из-за вашей дочери?
– Нет, она у подруги. Но я решил… то есть я с удовольствием поужинаю с вами. Мне только надо отвезти напарника к его машине в Студио-Сити. Так встретимся в ресторане?
– Да. Кстати, можно не ждать до восьми. Отвезете напарника и приезжайте. Думаю, мои дела на сегодня закончены.
– Хорошо. Подброшу Чу и сразу в ресторан. Или лучше заехать сначала сюда?
– Нет. Встретимся в ресторане. Отлично.
Они вошли в ресторан более чем за полчаса до назначенного времени, и им отвели тихий столик в заднем зале у камина. Заказали пасту и кьянти – выбор Анны. Наслаждались едой и мало разговаривали, пока Анна прямо не спросила:
– Гарри, почему вы не захотели утешить в машине Клейтона? Я видела: не смогли пересилить себя и коснуться его.
Босх сделал большой глоток вина.
– Мне показалось, он не хотел, чтобы до него дотрагивались. Был сильно расстроен.
Анна покачала головой:
– Нет, Гарри, я же заметила. И должна знать, почему такой человек, как вы, не испытывает сострадания к такому человеку, как он. Должна знать, прежде чем сумею… прежде чем наши отношения начнут развиваться дальше.
Босх опустил глаза. И, чувствуя, как все в нем напряглось, положил вилку на стол. Да, он познакомился с этой женщиной всего два дня назад, но не мог отрицать, что она понравилась ему. Между ними установилась своего рода связь. И теперь он не хотел потерять шанс на развитие отношений, но не знал, что сказать.
– Жизнь слишком коротка, Гарри, – продолжила Анна. – Я не могу тратить время и находиться рядом с человеком, не способным понять, чем я занимаюсь, и не питающим элементарного сочувствия к жертвам.
Босх наконец обрел дар речи.
– Я испытываю сочувствие. Моя работа в том и состоит, чтобы выступать от имени жертв – таких как Лили Прайс. А как быть с жертвами Пелла? Он причинил им не меньше страданий, чем причинили ему. И что же, теперь я должен похлопать его по плечу и сказать: «Ладно, старина, все будет отлично»? Но дела таковы, что ничего отличного нет и не будет. И он знает об этом.
Босх развел руками, словно хотел сказать: таков уж я и такова правда.
– Гарри, вы верите, что в мире существует зло?
– Разумеется, иначе я лишился бы работы.
– Откуда оно берется?
– Вы о чем?
– О вашей работе. Вы ежедневно сталкиваетесь со злом. Так откуда оно в человеке? Неужели витает в воздухе и его можно подхватить, как простуду?
– Не надо относиться ко мне свысока. Все гораздо сложнее, и вы сами это понимаете.
– Я не отношусь к вам свысока. Просто, прежде чем принять решение, пытаюсь разобраться в ваших убеждениях. Вы мне понравились. Сильно. Понравилось все, что я видела в вас, кроме вашего сегодняшнего поведения на заднем сиденье машины. Я не хотела бы что-то начать, а потом убедиться, что ошиблась в вас.
– Похоже на собеседование при приеме на работу.
– Нет, я просто пытаюсь с вами познакомиться.
– Вроде экспресс-знакомства на телешоу. Хотите заранее знать все, что произойдет. Вы чего-то недоговариваете.
Анна не ответила сразу, и Босх догадался, что попал в точку.
– Анна, в чем дело?
Пропустив его вопрос мимо ушей, она повторила свой:
– Так откуда берется зло?
Босх покачал головой и рассмеялся.
– Не на такие темы разговаривают люди, когда пытаются сойтись поближе. Почему вас заботит, что я думаю по поводу зла?
– Заботит, и все. Так каков ваш ответ?
Босх видел, как серьезны ее глаза. Анна придавала большое значение его ответу.
– Скажу одно: никто не знает, откуда берется зло. Откуда-то берется и творит ужасные вещи. Моя работа – находить зло и удалять его из мира. И чтобы выполнять ее, мне не нужно знать, откуда оно берется.
Анна, не спеша продолжить разговор, собиралась с мыслями.
– Хорошо сказано, Гарри, но недостаточно. Вы давно занимаетесь своим делом. Наверняка время от времени задавались вопросом, откуда появляется в людях чернота? Почему у людей чернеет сердце?
– У нас дискуссия о том, что важнее: внутренние качества или опыт?
– Да, и за что вы голосуете: за нативизм или эмпиризм?
Босх чуть не улыбнулся, но вовремя сообразил, что его неправильно поймут.
– Ни за что не голосую, потому что…
– Нет уж, вы должны. Я хочу знать.
Анна перегнулась через стол и говорила настойчивым шепотом. А когда подошел официант забрать тарелки, откинулась на спинку стула. Босх обрадовался заминке – появилось время обдумать ответ. Они заказали кофе, но без десерта. Официант исчез, и передышка кончилась.
– Что ж, – начал Гарри, – я считаю, что зло может быть вскормлено. Именно это и случилось с Клейтоном Пеллом. Но на каждого Пелла, который выплескивает чувство наружу и причиняет ближнему боль, есть другой: у него было такое же детство, но он держит себя в руках и не обижает ближних. Следовательно, существует нечто еще – другая часть уравнения. Может, люди рождаются с чем-то таким, что обычно в них спит и вырывается на поверхность только при определенных обстоятельствах. Не знаю, Анна, в самом деле не знаю. И не думаю, чтобы кто-то знал – точно знал. У нас одни теории, но они в конечном счете не важны, потому что не предотвращают последствий воздействия зла.