— Увы, мне об этом ничего не известно.
Глеб остановил машину.
— Мы приехали.
— Да. Спасибо, что подвезли!
Юрий Петрович выбрался из машины, захлопнул дверцу и усталой походкой двинулся к зданию библиотеки. Глеб некоторое время смотрел ему вслед. Потом перевел взгляд на небольшой магазинчик, который стоял рядом с библиотекой. Это был цветочный киоск.
Глеб сунул руку в карман и достал помятую салфетку с телефонным номером.
7
Перед тем как нажать на кнопку электрического звонка, Глеб поправил шелестящую упаковку на букете белоснежных роз и стряхнул с плеча невидимую соринку.
Над головой Глеба тускло светила желтая лампочка. Стены подъезда были обшарпаны. Недалеко от двери на белой известковой поверхности карандашиком было нацарапано неприличное слово.
Глеб обвел взглядом стены, понюхал розы и вдруг — несмотря на то что обстановка мало располагала к романтическому настроению — почувствовал себя девятнадцатилетним юношей. И, больше не колеблясь, нажал на кнопку.
Через несколько секунд щелкнул замок, и дверь открылась. Черная челка, зеленые глаза, удивленная улыбка.
— Прежде чем открывать дверь, — назидательно сказал Глеб, — нужно спрашивать: «Кто?»
— Спасибо за совет. — Эльза, глядя на Глеба приветливым и удивленным взглядом, улыбнулась. — Ты только за этим пришел?
— Нет. Но вопросы безопасности — прежде всего. — Глеб протянул Эльзе букет роз. — Это тебе!
Она взяла цветы, понюхала их, затем прижала к груди и улыбнулась.
— Ограбил цветочный магазин? Или оборвал клумбу?
— Точно, — кивнул Глеб. — Может, пустишь меня в квартиру? В подъезде довольно холодно.
Эльза отошла в сторону, пропуская Глеба, и закрыла за ним дверь.
— Эльза, я…
Она прильнула к нему, обняла за шею и поцеловала его в губы.
— Я так рада, что ты пришел!
Глеб стоял ошарашенный и изумленный.
— Эльза, я не…
Она снова его поцеловала — долгим, страстным поцелуем. И Глеб сорвался. Он привлек Эльзу к себе и крепко обнял.
— Тише, тише, дикарь! — засмеялась Эльза. — Цветы помнешь!
— Черт с ними! — выдохнул он. — Новые куплю!
Глеб взял из рук Эльзы розы и швырнул их на табурет. Затем вновь прижал ее к себе и принялся покрывать лицо и шею поцелуями.
Эльза курила, опершись спиной на подушку. На ее левой руке была перчатка из тонкой бежевой, очень мягкой кожи. Глеб лежал, закинув одну руку за голову, а другой нежно гладил Эльзино загорелое плечо.
— Глеб, — тихо позвала она.
— Что?
— Ты был счастлив? Там, в Москве?
— Да, — признался Корсак. — Я был там счастлив.
Глеб залюбовался обнаженной грудью Эльзы, ее плоским животом и стройными бедрами. Несмотря на тридцать девять лет, она в отличной форме. Тело ее было безупречно.
— На что ты смотришь? — с улыбкой спросила Эльза, заметив его взгляд.
Глеб чуть коснулся пальцами ее левой груди.
— Когда-то ради двух этих родинок я мог бы перевернуть мир, — сказал он.
Эльза улыбнулась:
— Как хорошо, что я не дала тебе такого шанса.
Глеб приподнялся и поцеловал родинки. Эльза обняла его голову и прижала к себе, запустила тонкие пальцы в его шевелюру. Потом заставила его поднять лицо и нежно поцеловала в губы.
Глеб снова лег на подушку.
— Надо же, — проговорила Эльза. — Мы снова встретились только благодаря тому, что твой дядя умер.
— Нет худа без добра, — заметил Корсак.
Эльза вздохнула.
— Как думаешь, что случилось с твоим дядей? — задумчиво спросила она.
— Не знаю. Он вел загадочную жизнь. Писал роман о нашем городе. Делал копии с надгробных памятников. Вел раскопки в подвале музея.
— Вел раскопки? — удивилась Эльза.
— Ну, не один, конечно. Ему явно кто-то помогал. Но кто именно — я не знаю. Дай затянуться.
Эльза протянула ему почти догоревшую до фильтра сигарету. Глеб взял ее, вставил в губы и затянулся.
— Никак не могу бросить курить, — виновато пожаловалась Эльза. — Хотя знаю, что пора. Говорят, от никотина портится кожа и появляются морщины. А я боюсь стареть, Глеб. Я очень боюсь стареть!
Глеб протянул руку и вмял окурок в пепельницу. Эльза о чем-то задумалась. Глеб нежно погладил ее ладонью по плечу. Эльза повернула к нему голову и сказала:
— Однажды я проезжала мимо музея на машине. Это было поздно вечером. И я видела, как в музей, с черного хода, входил парень.
— Парень?
Эльза кивнула:
— Да. Помню, я тогда подумала, что это странно.
— Ты знаешь этого парня? — спросил Глеб.
Эльза нахмурила лоб.
— Я не уверена. У него на голове была бейсболка. Но, кажется, это был кто-то из той парочки — Славик Геер или Сашка Рогов. Они носят похожие кожаные куртки.
Глеб озадаченно поскреб ногтями горбинку на носу.
— Странно… — проговорил он. — Что мог делать сын банкира или сын мэра в музее?
— Не знаю. — По лицу Эльзы пробежала слабая тень. — Глеб, я хотела тебе сказать… В нашем городе никому нельзя верить. Здесь все врут. Все хотят казаться не теми, кто они есть на самом деле.
— Нет проблем, — сказал Глеб. — Я давно разучился верить людям.
Эльза медленно покачала головой.
— Глеб, я серьезно. Наш город — совсем не то, чем кажется, — сказала Эльза негромким, напряженным голосом. — Только не расспрашивай меня ни о чем, я все равно не смогу тебе объяснить.
— Хорошо. — Глеб улыбнулся. — Не буду. Иди ко мне.
— Подожди. — Несколько секунд Эльза с нежностью разглядывала его лицо, потом наклонилась и поцеловала его в губы.
8
Глеб завидел троицу ребят издалека. Крепыш Геер и рыжий Рогов, стоя возле бара, о чем-то спорили с Кристиной Беккер, дочкой прокурора района. Геер протянул руку и схватил блондинку за запястье. Она гневно вырвала руку и хотела влепить парню пощечину, но Рогов перехватил ее руку и с силой сжал в своих пальцах. Геер положил ему руку на плечо и что-то сказал. Но Рогов оттолкнул от себя Геера и, продолжая сжимать руку Кристины, заговорил ей в лицо что-то насмешливо-грубое. Кристина заплакала.
Глеб ускорил шаг. Через несколько секунд он был рядом с рассорившейся троицей.
— Эй, рыжий! — окликнул он Рогова. — Отпусти девушку!
Парень повернул голову на его голос, оглядел Глеба с ног до головы и презрительно обронил: